Зорагалдиум. Потусторонний мир - 1ex0

но всё же мы видели, что меч, сделанный из земли, оставлял на нём повреждения. О том, что этот громила с растрескавшейся каменной кожей – самый настоящий саткар, говорили также кучки пепла, оставшиеся после гибели обычных саткаров. Бессмертных на месте этой битвы становилось всё больше и больше. Разорад пока что лишь наблюдал за тем, как двое ниспровергают друг на друга свои удары. Каждый находился в обличии тени, но было очевидно, что оба они знали о нашей присутствии. Хоть в их разумы проникнуть мы не могли, но то, как саткар поглядывает в нашу сторону и то же самое делает безглазый мастер земли, было самым явным показателем этой осведомлённости. И, когда наше количество стало достаточно велико, их поединок завершился. Со словами «Это ещё не конец» огненный воитель отскочил назад, где в один миг открылась пентаграмма и забрала его. Оставшись без оппонента, зеленокожий отозвал свой меч – он просто рассыпался, словно бы всё это время был сделан из песка. Повернув свою голову в нашу сторону, он заговорил, и его голос был глубок, словно бездна, однако чист и твёрд, подобно скале. А излагался он чистейшим древним наречием:

- Я вижу вас, несмотря на то что не имею глаз. Спасибо, что помогли превозмочь его. Думаю, нам нужно многое обсудить.

Все, кто прибыли сюда, чтобы наблюдать за битвой, покинули это мест, когда как один остался, чтобы говорить и слушать. Несарис облачился в плоть и тем самым обрёл возможность говорить.

- Один? – в голосе мастера земли не было удивления, лишь утверждение, - Что ж, значит, я правильно предположил, что имеют дело с народом Бэйна. Ведь в конце концов, в нём обретут единство все.

- Ты достаточно осведомлён о том, кто мы, однако ж нам не известно ничего о тебе.

- Я – Зодиа́л, один из множества тоугва́ров, которых Вау́л оставил покоиться в глубинах земли, ожидая, когда он вернётся, чтобы повести за собой в последний бой.

Он поднял голову и глянул куда-то вверх, но не в прострацию. Его внутренний взор был устремлён на кое-что конкретное – на пороки, которые нависали над этим миром. Он был слеп, однако видел больше, чем большинство и даже меньшинство. Чуть поглядев туда, он продолжил:

- Но ещё не время. Миг последней битвы далёк. А, значит, мы пробудились раньше положенного. Точнее же, нас пробудили.

- Кто вы?

- Мы – тоугвары, сыны Ваула, которых он погрузил в глубокий сон по недрах этого мира, чтобы мы ожидали, когда он вернётся и поведёт нас за собой.

- Значит, ты, а также множество подобных тебе спали под землёй, пока вас не пробудили саткары?

- Да, именно так. В былые дни мы населяли поверхности и следили за тем, чтобы они процветали. Но потом пришёл Суту́н со своими уродливыми, искажёнными порождениями. И мы терпели поражение, пока не вернулся Ваул. Встав за нас, он помог отбить нападение врага. Остатки воинства противника разбежались во все края, и Сэрди́л, поставленный нашим отцом стоять во главе нашего народа, порывался добить их. Но у нашего владыки на этот счёт были другие планы – он сказал, что сейчас это не нужно. Он сказал, что времена меняются, и великие покидают миры, так что распространяется господство других существ, малых и ничтожных, которые не будут знать ничего о благородстве и о древних днях. Нам среди них не будет места. А потому он погрузил нас в глубокий сон, даровав нам глубины мира, где до нас не смогут добраться те, кто идут нам на смену. Но, как видишь, всё-таки нашлись те, кто сумели пробудить нас от вечного сна.

Несарис ниспроверг свой всепрозревающий взор вниз, в глубины недр планеты, на которой стоял. И среди сплетений великого множества духов, среди нескончаемого жара сердца планеты, он различил еле заметные жизни великого множества других тоугваров, которые пробудились следом за этим самым Зодиалом. А, когда тоугвар прекратил свою историю, бессмертный заговорил:

- Довольно продолжительное время этот мир терзала война с саткарами. Однако сейчас она подходит к концу. Возвращайся в глубины земли и продолжай свой вечный сон. Мы не позволим, чтобы проклятые помешали вам снова.

- Да будет так, как ты сказал, сын Бэйна. Да вот только тот, с кем я сражался – это и был Сэрдил. Этот огромный саткар – наш предводитель, поставленный Ваулом руководить нами. Огненные порождения добрались до него и осквернили его душу. Пока эта скверна существует, мы не сможем упокоиться, ведь его связь с нами будет постоянно мешать. А потому, как только он будет повержен, мы и вернёмся в свой сон.

- Если саткары сделали его одержимым, тогда он больше не твой брат. Как он может мешать вам?

- Нет. Он не стал одержим. Он всё ещё Сэрдил, и мы это знаем, понимаем и ощущаем. Он всё ещё остаётся собой, как и осталась прежней его связь со всеми нами. Но его душа, смешавшись с душой саткара, осквернилась, исказилась, стала иной, противной нам. И то, что он живёт, мешает нам. Сначала нужно сразить его, и только после этого мы снова сможем обрести покой.

- Получается, на людей одержимость действует так, а на твой народ, на тоугваров, - иначе.

- Различные народы различаются во всех аспектах. Но о каких людях ты говоришь? Я не помню, чтобы в древности были такие существа.

- Раз уж ты пробудился от своего сна, то можешь и посмотреть на этих людей.

- Что ж, да будет так. На каждом из тоугваров лежит обязанность отыскать Сэрдила и уничтожить его. А потому мы не сможем вернуться в сон. Так почему бы нам не посмотреть на то, как проходит этот самый период, о котором и предупреждал Ваул?

Сказав это, он погрузился в землю.

Так, этот мир принял в себе очередных существ, в отношении которых люди бы сказали, что они пришли из потустороннего мира.

В разных частях этого измерения из-под земли стали показываться тоугвары. Они становились на стражу человеческих селений, давая таким образом разораду возможность вернуться в некрополисы, так что здесь остались только лишь те, кто продолжат существовать среди людей с целью изучения этих существ. Сынов Ваула оказалось более чем достаточно. Все они были одинаковыми: крупные зеленокожие существа с маленькой, относительно их тел, головами, на которых не было глаз. Все они были безоружными, однако это не означало, что они будут сражаться голыми руками.