Насилие. Микросоциологическая теория - Рэндалл Коллинз

и Холифилда 1997 года, были необычными. Толпа, выплеснувшаяся с боксерской арены, которая находилась в одном из казино Лас-Вегаса, впала в истерику, свалка и слухи о стрельбе (как выяснилось в дальнейшем, неподтвержденные) спровоцировали панические метания по коридорам и игровым залам, публика переворачивала столы, а сорок человек были госпитализированы с травмами. В какой-то момент полиции пришлось взять в руки оружие и приказать всем лечь на пол, после чего казино и прилегающие улицы были перекрыты на несколько часов. Нарушение нормального порядка на какое-то время оказалось заразительным для других.

Кроме того, публика осуждает бойца, который сдается, ведет себя откровенно трусливо или завершает поединок, избегая подобающего способа понести заслуженное наказание. Этот момент выступает одним из обстоятельств, при которых считается, что публика может обоснованно вмешаться в поединок – но, опять же, она вмешивается не в саму его конструкцию, а с целью наказать того, кто ее сломал. Примечательно, что решивший отказаться от поединка боец может быть все так же сильнее и опаснее, чем люди из массовки, но для него было бы неслыханным делом дать отпор зрителям, которые на него нападают – слишком уж он упал духом, чтобы дать сдачи, его покинула эмоциональная энергия ситуации, и он становится пассивной жертвой своей коллективной участи.

Школы единоборств и манеры ведения поединков

Герои – в качестве как культовых персонажей, так и реальных акторов – являются порождением социальной структуры. К соответствующим микроситуационным условиям относятся публика, средства отслеживания репутационных иерархий и набор ритуализированных процедур для организации самих поединков. Как уже было показано на примерах, приведенных в начале этой главы, такие поединки четко анонсируются и регламентируются, для них устанавливаются время и место (зачастую включая время окончания боя), объявляются ставки, признаются и согласовываются почетные символы, может оговариваться или ограничиваться использование того или иного оружия и приемов. В качестве способа ведения серьезного военного конфликта постановочные поединки утрачивали свое значение по мере того, как государства становились все более организованными и проникали в повседневную жизнь с целью контроля над ней. Однако по меньшей мере две разновидности таких поединков сохранились. Во-первых, они присутствуют в непроницаемых для государства зазорах социальной жизни, где неформальные сообщества вырабатывают собственные иерархии, а второй разновидностью выступают официально признаваемые и обладающие сложной структурой поединки, предстающие в виде показательных выступлений, тренировок или особых демонстраций статуса.

В тех случаях, когда в обществе существует явная стратификация по статусным группам в веберовском смысле (например, имеются аристократы или благородные люди, с одной стороны, и простолюдины, с другой), за группой с высоким статусом зачастую закреплена некая почетная форма поединков. Ритуалы поединков сами по себе являются маркерами статуса: те, кто их исполняет, получают признание статуса как от других участников поединков, так и от зрителей, а лица с более низким статусом получают отказ в участии – тем самым маркируется вертикальная граница. При возникновении конфликта между лицами с более высоким и более низким статусом последние не удостаиваются ритуальных почестей в виде поединка, но могут быть безапелляционно подвергнуты наказанию со стороны вышестоящих либо переданы их подчиненным для избиения. Когда один из персонажей «Илиады» (песнь 2), непочтительный простолюдин Терсит, вмешивается в спор греческих вождей во время их совета, один из героев жестоко избивает его посохом под насмешки остальных. В Японии эпохи Токугава у самурая было привилегированное право без колебаний зарубить мечом любого обидевшего его простолюдина – но если возникало столкновение двух самураев, они проводили ритуальный поединок [Ikegami 1995]. Во Франции XIX века благородные лица, получившие вызов на дуэль, дрались на шпагах или стрелялись из пистолетов, однако людей, которые считались недостойными этого, слуги таких людей просто били тростью, а то и пинали и вышвыривали за порог [Nye 1993: 179, 209].

Дуэли и другие разновидности единоборств проводились с использованием различных видов оружия и приемов: их участники дрались с помощью копий, мечей, ножей, пистолетов, кулаков и другими способами. Овладеть этими приемами и навыками обращения с оружием, как правило, можно при помощи наглядного обучения. Исторически обучение ведению боя было одной из первых разновидностей образования[17], причем школы, где учат различным видам единоборств или боевым искусствам, существуют до сих пор, не входя в организационный контур более конвенциональных форм образования. Школы по обучению боевым приемам выступают не просто вспомогательным элементом формализованной дуэльной культуры – зачастую они оказываются ее главным компонентом.

Школы обучения боевым искусствам и обращению с оружием были одним из главных мест, где преподавался ритуальный этикет поединков. Все это можно наблюдать и в сегодняшних школах боевых искусств, которые относятся в основном к японской и корейской традициям, восходящим к китайской. Их ученики облачаются в специальные костюмы, носят цветные пояса или другие эмблемы, обозначающие ранг их мастерства, оказывают почтение более высоким по рангу лицам, совершают церемониальные поклоны, протягивая руки в начале и в конце занятия (у входа в тренировочный зал, при выходе на ковер или уходе с него), кланяются друг другу в начале поединка или выполнения упражнений с другим учеником, а затем еще раз при завершении поединка[18]. Наиболее важные эффекты этих ритуалов, выполняемых на протяжении каждой тренировки, причем зачастую много раз, заключаются в том, чтобы противопоставить занятия единоборствами в качестве особого сакрального пространства отделенному от них профанному внешнему миру, ограничивать и сдерживать поединок рамками особой процедуры, имеющей четко обозначенные начальную и конечную точки, а также обеспечить взаимное выражение чести и принадлежности к общему делу между теми, кто ведет друг с другом ритуальные поединки. Приемы таких поединков могут преподноситься как весьма смертоносные: предполагается, что ударом ногой или кулаком можно проломить деревянные доски и убить живого противника. Во время тренировочных поединков удары намеренно наносятся с минимального расстояния, что позволяет сокрушить их цель, а опытные бойцы должны уметь уклоняться от этих смертоносных атак и блокировать их. Однако смертоносность одновременно выступает и постановочной игрой, удерживаемой в четких границах[19].

Схожие образцы этикета и приемов присутствуют и в других разновидностях школ боевых искусств [Nye 1993; McAleer 1994: 119–158; Твен 2012: 240–259]. Правила боя с разнообразным ручным холодным оружием (сабли с одной заточенной стороной, остроконечные рапиры, более тяжелые эспадроны и т. д.) включали не только техники отражения ударов противника и обхода таких защитных приемов при нападении, но и приветствие друг друга до и после поединка, подсчет ударов и очков (включая знаменитое «туше» – реплику, которую по правилам спортивного поведения должен произнести участник поединка, если его задело оружие соперника), регламент перерывов и