Насилие. Микросоциологическая теория - Рэндалл Коллинз

удара. Но он не достал свой меч, и я, конечно же, тоже не стал это делать. Так мы и прошли мимо друг друга. Это послужило сигналом, и я побежал – не помню, насколько быстро, но, преодолев небольшое расстояние, я на бегу обернулся. Тот человек тоже бежал – в свою сторону. Облегченно вздохнув, я понял, что у всего этого происшествия была и забавная сторона… Ни у меня, ни у него не было ни малейшей мысли убить друг друга, но мы взаимно продемонстрировали смелость, опасаясь друг друга. И тогда мы оба одновременно побежали. Должно быть, он был испуган – и я, конечно же, тоже[12].

И наоборот, зрители могут быть главным действующим лицом поединка. Робин Фокс приводит следующее описание устойчивой схемы поединков в небольших общинах на западе Ирландии [Fox 1977]. Между мужчинами, выпивающими на общественных мероприятиях с танцами, вспыхивают ссоры. Собравшиеся друзья и родственники каждого участника стычки поддерживают его, собираясь вокруг и поднимая шум. Но они же удерживают своего человека от серьезного кровопролития: по большей части все действо сводится к перепалкам между каждым бойцом и его группой поддержки, громким выкрикам наподобие «Пустите меня к нему, я его убью!» и попыткам удержать участников стычки от выполнения их угроз. В последующие дни, когда зрителей вокруг нет, те же самые люди, которые громко угрожали друг другу расправой, при встрече просто игнорируют друг друга. Так выглядит крайний случай, когда без поддержки и контроля со стороны массовки бойцы вообще не могут вступить в поединок.

Эту закономерность подтверждает моя собственная подборка наблюдений очевидцев, включающая 89 случаев столкновений с угрозой насилия, относительно которых имеется необходимая информация (74 примера – отчеты студентов, 15 – мои личные наблюдения). В 15 из 17 случаев (88%), когда толпа подбадривает и воодушевляет участников, в результате происходит серьезная драка, причем в восьми таких эпизодах к ней присоединяется и часть массовки. В 12 случаях, когда толпа демонстрирует смешанные реакции (легкое возбуждение, отдельных людей происходящее развлекает, заставляет смеяться, забавляет), серьезной дракой заканчивается только один эпизод (8%), восемь (67%) приводят к затяжным, но не имеющим серьезных последствий потасовкам, пустым угрозам или другим продолжительным, но ограниченным проявлениям насилия, а еще в трех случаях (25%) происходят очень короткие драки. В 21 случае из указанной выборки толпа молчит, испытывает беспокойство, смущение, напряженность или боязнь: в этой группе примеров присутствует лишь одна серьезная драка (5%); в четырех случаях (19%) происходят продолжительные, но легкие потасовки; еще в четырех эпизодах (19%) имеют место короткие и слабые проявления насилия (например, один удар или пощечина), которые прекращаются внезапно; наконец, в 12 случаях (57%) драка прерывается. В 11 случаях из общей выборки публика вмешивается в поединок, выступает посредником между его участниками или разнимает их. Эти действия в одном случае (9%) приводят к продолжительной потасовке, в пяти случаях (45%) – к кратковременному легкому насилию, а в четырех случаях драка прекращается (46%). В целом можно наблюдать чрезвычайно сильную корреляцию между тем, в какой степени публика способствует или противодействует происходящему, и масштабом совершаемого насилия.

Таблица 6.1. Степень серьезности поединков в зависимости от поведения публики

Наконец, остается рассмотреть еще один тип публики, дающий наиболее вариативные исходы. Речь идет о 28 случаях, где зрители ведут себя нейтрально, то есть их либо вовсе нет, либо они находятся далеко, разрознены, невидимы для участников инцидента, не обращают на него внимания или малочисленны по сравнению с участниками. В девяти из этих эпизодов (32%) происходят серьезные драки, в трех (11%) – продолжительные потасовки или препирательства с пустыми угрозами; в десяти (36%) – кратковременные драки без серьезных последствий, прекращающиеся внезапно; в шести случаях (21%) поединок прерывается без какого-либо насилия. В чем же разница? Несомненно, значение имеет количество непосредственных участников поединка. Во всех девяти случаях серьезных столкновений, кроме одного, они происходят между приличными группами (порядка 10–15 человек с каждой стороны при минимальном составе участников пять на пять), а в двух случаях в выборке количество участников исчисляется сотнями. Почти во всех остальных случаях, когда публика ведет себя нейтрально, а насилие происходит либо в легкой форме, либо прерывается, участники поединка немногочисленны (в основном это схватки один на один, иногда на стороне обороняющихся выступает два или три человека, в единственном случае с большой группой состав участников насчитывает шесть на шесть человек).

Таблица 6.2. Степень серьезности поединков в зависимости от количества участников (при нейтральной реакции публики)

В том случае, если в начальный момент поединка уже присутствуют большие группы воинственно настроенных людей, они перекрывают любые эффекты аудитории – по сути, эти участники схватки уже имеют при себе собственную группу зрительской поддержки (поскольку на деле только определенная часть группы принимает по-настоящему активное участие в схватке). Это помогает объяснить несколько упомянутых выше аномалий, которые были выделены курсивом. В одном из таких случаев зрители ведут себя опасливо, но серьезная драка все же происходит. Соответствующий инцидент произошел на массовом концерте, когда две конфликтующие группы скинхедов вломились в слэм у сцены с противоположных сторон, разбрасывая в стороны обычных фанатов – эти группы насчитывали от 20 до 30 человек, которые не обращали внимание на толпу из нескольких сотен зрителей и распугивали их. Но когда компания бойцов велика, зрители не имеют значения.

Таким образом, на все 89 рассматриваемых случаев обнаруживается только две настоящие аномалии. В одном из этих случаев, выделенном курсивом, вмешательство зрителей оказывается неудачным: вспомним эпизод, к которому мы уже обращались в главе 1, где два маленьких мальчика устраивают потасовку в машине и вокруг нее, когда семья пытается отправиться на прогулку. Другая аномалия относится к случаям, в которых одновременно присутствуют серьезное насилие и нейтральная аудитория, однако группа здесь не большая, а малая – трое молодых белых мужчин, разъезжающих по пустынным ночным улицам небольшого города в одном из западных штатов, останавливают другую машину, «голосуя» на дороге, и двое из них избивают водителя, обвинив его в том, что он сдает полиции наркодилеров. Что же касается семейного насилия, то оно не зависит от эффектов аудитории – то же самое, очевидно, можно утверждать и о затяжных личных конфликтах на почве мести[13].

Публика не только влияет на то, будет ли схватка серьезной, легкой или вообще сорвется, но и устанавливает, является ли поединок честным. Обозначая этот момент, мы уже задавались предварительным вопросом: почему аудитория занимает ту или иную позицию? Пока мы