Юрий Бондарев - Вячеслав Вячеславович Огрызко

стенограммы обсуждений фильма «Горячий снег» на разных секциях в Комитете по Ленинским и Государственным премиям. Отношение к картине там было неоднозначным. Судите сами: 22 апреля 1974 года фильм обсуждался на секции кино и театра. Одной из первых взяла слово Юлия Солнцева. Её мнение: «Это добротный хороший фильм». С ней согласился режиссёр Сергей Герасимов: «Да, это квалифицированная работа». И тут же голос подал В. Ждан: «Но не выдающаяся. Работа во многом иллюстративная». А П. Марков добавил: «Фильм – серенький» (РГАЛИ. Ф. 2916. Оп. 2. Д. 815. Л. 54).

Тем не менее секция по кино проголосовала за то, чтобы оставить фильм «Горячий снег» в списке для дальнейшего обсуждения соискателей, но уже в советской части.

Главный разбор полётов был перенесён на осеннюю сессию Комитета по премиям. Секция кино и театра заседала 17 октября. И смотрите, как сменилась тональность Герасимова. «Если говорить об уровне искусства, – заметил этот кинорежиссёр, – то назвать „Горячий снег“ выдающимся произведением никто из нас, вероятно, не рискует. Если Бондарев написал прекрасный роман, всем известный, всем народом прочитанный, то является ли выдающимся произведением этот фильм, это вопрос спорный» (РГАЛИ. Ф. 2916. Оп. 2. Д. 816. Л. 32).

Какие конкретно у Герасимова были замечания? По его мнению, роман «Горячий снег» был построен на батальных панно, а в картине возобладала плакатность. Но больше всего его разозлило, как были исполнены женские роли.

Кто в секции кино и театра Ленинского комитета безоговорочно поддержал фильм? Только председатель Госкино Филипп Ермаш, который раньше курировал вопросы кино в ЦК КПСС. Его мнение: «Актёрские работы в „Горячем снеге“ (Жжёнов и молодые ребята) – они сделаны великолепно… Мы не отступим ни от какой истины и правды, если поддержим этот фильм» (РГАЛИ. Ф. 2916. Оп. 2. Д. 816. Л. 34). Ермаш добавил, что в этом фильме Бондарев посмотрел на войну уже не с позиции батальона, а с позиции фронта. Кроме того, он довёл до секции мнение самого Бондарева («он в диком восторге от этого фильма и считает, что это лучшая экранизация его романа ‹…› Бондарев говорил мне, что и „Тишина“, и другие произведения не были столь талантливо экранизированы, как это»).

В какой-то момент члены секции снизошли до разбора отдельных эпизодов. В частности, театральный режиссёр Борис Равенских возмутился сценой награждения в фильме выживших участников боя («Но сцена раздачи орденов меня резанула из-за того, что было ощущение безразличия какого-то на лицах награждаемых»). На что Герасимов заметил: «Это как раз – правда. Усталость».

Категорически против фильма «Горячий снег» был один П. Марков: «После просмотра „Горячего снега“ остаётся чувство разочарования. Роман до такой степени глубок, а многие сцены из этого произведения в фильме выпадают, и ритм, в котором движется этот фильм, довольно однообразен ‹…› Ничего нового, посвящённого военным годам, здесь нет».

Тем не менее вся секция кино и театра, при одном воздержавшемся – том же Маркове, – проголосовала за то, чтобы допустить «Горячий снег» до заключительного голосования на пленуме Комитета по Ленинским премиям. А вообще эта секция билась за то, чтобы Госпремии ССР были присуждены в первую очередь Илье Фрэзу за ленту для детей «Чудак из пятого „Б“» и Роману Кармену, дружно забаллотировав фильмы «Солярис» и «Семнадцать мгновений весны», но в итоге из киношников награда досталась одному Фрэзу, а кандидатуру Кармена перенесли на 1975 год.

Кто же лишил фильм «Горячей снег» шансов получить Госпремию СССР? Секция литературы. А там особенно упорствовал Олесь Гончар, тот самый, который всего три года назад ратовал за присуждение Госпремии роману Бондарева «Горячий снег». «Мы смотрели, – заявил он 17 октября 1974 года, – оба ‹дошедших до финального обсуждения› художественных фильма: и „Горячий снег“, и „Солярис“. Они ‹на Госпремию› не тянут» (РГАЛИ. Ф. 2916. Оп. 2. Д. 793. Л. 44).

С Гончаром солидаризировались Чингиз Айтматов и Вадим Кожевников. «Я хочу присоединиться, – признался Айтматов, – к мнению А. Т. Гончара по поводу фильма „Горячий снег“. Картина профессиональная, но ничего нового здесь не даётся. А исполнители как раз снижают значительно возможности этого фильма. В общем и целом получается камерная не камерная, батальная не батальная, но не очень удавшаяся картина» (РГАЛИ. Ф. 2916. Оп. 2. Д. 793. Л. 44).

Схожее мнение высказал и Вадим Кожевников:

«Роман „Горячий снег“ очень хороший. С точки зрения художественной концепции в фильме мы видим типичный пример ослабления и усреднения художественного произведения. С этим авторы фильма не справились.

Они делали фильм, опираясь на это произведение, но они могли раскрыть другую тему: это тему манштейновской операции. Это крупная операция из истории Великой Отечественной войны. Но в фильме показано измельчённо поведение людей, но не раскрыта операция в целом. Кинематографисты имели право раскрыть сущность этой военной операции, а они её размельчили на поведение людей» (РГАЛИ. Ф. 2916. Оп. 2. Д. 793. Л. 45).

Вообще, всё это было странно слышать именно от Кожевникова. Он ведь считал себя художником, а любой настоящий художник знал разницу между монографией и романом или фильмом. Цель фильма – не разобрать по полочкам какую-либо военную операцию. Задача режиссёра другая – раскрыть личность героя, дать его портрет.

Подвёл итоги первый секретарь Союза писателей Георгий Марков. «Что касается „Горячего снега“, – заявил он, – то мне очень нравится роман, но фильм я смотрел с ощущением, что это я много раз видел. Ничего оригинального там нет» (РГАЛИ. Ф. 2916. Оп. 2. Д. 793. Л. 45).

Марков явно лукавил. А почему? Видимо, его не устроило, что в группу соискателей премии не попал Юрий Бондарев. Но, с другой стороны, нельзя же было все награды присуждать только одному человеку. Напомню: в 1971 году Бондарев получил орден Ленина, в 1972-м – Ленинскую премию, в марте 1974-го – орден Трудового Красного Знамени. И так был очевидный перебор.

Интересно, что ровно через год фильм «Горячий снег» был выдвинут уже на соискание Государственной премии РСФСР имени братьев Васильевых. В число соискателей тогда попал и Бондарев, и уже ни у кого претензий к фильму не возникло. Все проголосовали как надо.

Награда обошла лишь Юрия Назарова. И он, похоже, именно поэтому не любит вспоминать съёмки «Горячего снега». Хотя в одну из наших встреч артист дал другое объяснение. По его словам, Егиазаров был классным кинооператором, но слабым режиссёром и киношный язык не всегда понимал. «Он как-то попросил меня, – однажды признался Назаров, – что-то сыграть иначе, но я так и не понял, что ему хотелось. Он не умел свои мысли чётко формулировать