Продажный рок. Как лейблы укротили панк, эмо и хардкор - Дэн Оззи

Саймон. – Это было нечто готическое, но не слишком депрессивное, какое-то попсовое, но не слишком подростковое, резкое, но не слишком бунтарское. Однако достаточно бунтарское для людей, которым не нравилось то, где они находились, но они не были уверены, куда идут».

Их послание отразилось на культурном процессе таким образом, что оно казалось популярнее их самих. Подобно тому, как Green Day непреднамеренно запечатлели коллективное ощущение провинциальной подростковой скуки в девяностых, My Chemical Romance обращались к следующему поколению молодых музыкальных фанатов, которые были еще более опустошены, пресыщены и параноидальны. Для поколения, которое взрослело, наблюдая, как рушатся башни-близнецы, и которому вот-вот грозили две вечные войны, группа предложила спасение или, по крайней мере, способ справиться со смутными и нестабильными временами.

«Я думаю, что одним из элементов, который связывал их с людьми после 11 сентября, был добавленный ими элемент беспечности, – говорит Рикли. – Типа: "Мы все в депрессии, но давайте над этим посмеемся". Смех над депрессией стал этаким культурным феноменом. Я не знаю, можно ли сказать, что [My Chem] стали отправной точкой для этого, но в музыке это определенно было так».

«Мы ехали в автобусе, а снаружи стояла очередь из ребят, все накрашенные или в футболках My Chem, – рассказывает менеджер тура Джефф Перейра. – Ты выходил из автобуса, и первое, что ты слышал, это: "Ты спас мне жизнь!" Я никогда не слышал, чтобы об этом говорили больше, чем тогда, когда я был с Джерардом».

«Мы пытались разобраться во всех этих странностях, происходивших в окружающем нас мире, – говорит Уитт. – Мы больше думали о трагедии, и все казалось нам более серьезным. Когда-то их форумы были одним из первых мест, где я увидела людей, говорящих о психическом здоровье».

Целые уголки Интернета были посвящены фандому MCR. MCRмия бесконечно анализировала тексты песен и видео на досках объявлений и форумах, выстраивая сложные теории. Фан-арт Джерарда Уэя стал популярной категорией на сайтах по обмену художественными материалами, таких как DeviantArt. Некоторые фанаты писали фанфики об участниках группы, в которых они были охотниками на вампиров или преступниками, в то время как другие увлекли их в эротические области.

«Татуировка в фандоме MCR – это мелочь, – смеется Уитт. – У меня есть друзья в Великобритании, следовавшие за ними по всей Европе, а потом по Австралии, Японии и США. Это не очень распространено среди их фанатов, но я знала пять – десять ребят, которые брали кредиты или открывали кучу кредитных карточек, чтобы следовать за группой».

«My Chemical Romance были не просто группой, – продолжает она. – Это было всестороннее явление. Они создали искусство и истории вокруг музыки, в которой можно было потеряться и которую можно было интерпретировать. Фанаты создают вокруг нее свое собственное искусство, и это стало бесконечным циклом. Я думаю, они очень способствовали появлению такой среды. Она стала образом жизни людей».

$ $ $

Поп-меланхолия Three Cheers for Sweet Revenge попала в компьютеры разочарованных слушателей подростковой музыки в течение года после его выхода благодаря сочетанию непрерывных гастролей и хитроумного маркетингового хода Reprise. За четырнадцать месяцев после выхода альбом разошелся тиражом более миллиона экземпляров и стал платиновым. Он получил премию Kerrang! в номинации «Лучший альбом», а «Helena» стала лучшим видеоклипом и получила пять номинаций на премию MTV Video Music Awards. My Chemical Romance попали на обложку журнала SPIN, одержав практически полную победу в опросе читателей журнала в номинациях «Группа года», «Песня года» и «Обложка года». Джерард даже победил в голосовании за звание Бога секса 2004 года. «Я такой, какой есть. Это не видимость, – сказал он журналу. – И то, что меня признали самым сексуальным, меня не волнует. Возможно, это и есть самое сексуальное».

Несмотря на новообретенную славу, позволяющую им играть каждый вечер для тысяч восторженных фанатов, группа во многих отношениях оставалась такими же занудами из маленького городка, какими они были всегда. «Когда у Майки наконец-то появилась куча денег, он купил этот дурацкий гигантский дом в Джерси, – говорит Левитин. – Я помню, как дразнила его и говорила, что он – Том Хэнкс из фильма "Большой". Бывало, что я приходила, а там кто-то был, и я спрашивала: "Кто это, черт возьми, такой?" А они отвечали: "А, это Рэндалл. Майки познакомился с ним на World of Warcraft". Майки все еще встречался с людьми из Интернета, не говоря им, кто он такой, и они приходили к нему домой. Там всегда был какой-нибудь незнакомый мутный чувак».

Но с другой стороны, внезапный успех и напряженный график, необходимый для его поддержания, сказывались как физически, так и психологически. Джерард нуждался в наставничестве, чтобы адаптироваться к растущим трудностям выхода на новый уровень популярности. Теперь рыдающие фанаты навязывали ему эмоциональные истории о депрессии и попытках самоубийства. Он последовал совету Билли Джо Армстронга из Green Day, который сам недавно прошел через испытание славой. После трех альбомов Green Day, доходы от которых снизились спустя десятилетие после бума Dookie, группа потрясла мир своим триумфальным возвращением – в 2004 году группа выпустила новый альбом – панк-рок-оперу American Idiot. Это был их первый альбом номер один в Соединенных Штатах. Менее чем за два месяца он стал платиновым и помог Green Day вновь занять место на троне панк-рока. Джерард справедливо охарактеризовал в SPIN их бурное возрождение как «историю года и возвращение десятилетия». Green Day совершили по всему миру круг почета, длившийся пятнадцать месяцев, а My Chemical Romance пять недель играли у них на разогреве. Во время этих концертов Армстронг проникся симпатией к вокалисту MCR.

«Мы разговаривали с Джерардом, – вспоминал Армстронг в интервью Kerrang! – В то время он чувствовал себя немного неуверенно, и я просто сказал ему, чтобы он не боялся. Я думаю, он просто смущался. Он был на том этапе, когда группа слишком много читает о себе в прессе и начинает принимать все близко к сердцу. До такой степени, что они становятся скучными. И я сказал ему, что быть рок-звездой – это нормально. Это нормально, потому что миру нужны хорошие рок-звезды. У нас и так достаточно скучных людей».

Тем не менее, желание стать хорошими рок-звездами росло внутри My Chemical Romance, и старые друзья начали замечать в них перемены. «Я думаю, это их подкосило, – говорит Сааведра. – В течение нескольких лет я чувствовал, что у них довольно раздутое эго, хотя они были совершенно другими людьми. Если все постоянно лижут тебе зад, ты не понимаешь, что облажался».

В течение года, проведенного группой в турах для продвижения