Политические сочинения. Том V. Этика общественной жизни - Герберт Спенсер

как было указано выше, великодушие, стремящееся к уравниванию, привело бы к тому, что посредством уравновешения меньшие способности приобрели бы большие уступки в свою пользу. Если, однако, отложить в сторону великодушие, то все же справедливость требует, чтобы женщины, хотя и не пользовались искусственно создаваемыми преимуществами, во всяком случае не испытывали бы искусственных помех. Поэтому если рассматривать мужчин и женщин порознь, как независимых членов общества, из которых каждому следует предоставить добиваться для себя, чего он желает, то отсюда следует, что без нарушения справедливости нельзя создавать никаких ограничений для женщин по отношению к занятиям, профессиям или другим деятельностям, какими они вздумали бы заняться.

Женщины должны обладать такою же свободою подготовки и такою же свободою пользоваться теми сведениями и тою техническою ловкостью, которая ими приобретена, как и мужчины.

Но более запутанные вопросы являются в том случае, если мы примем во внимание отношения женщин к мужчинам при браке и такие же в государственной жизни.

§ 334. При тех равных степенях свободы, которыми должны пользоваться женщины наравне с мужчинами до брака, следует сказать, что и после брака женщины по справедливости должны пользоваться всем, что только не терпит необходимой помехи от брачных отношений, т. е. должны пользоваться правом физической неприкосновенности, правом собственности, как заработанной, так и полученной в дар или по завещанию, правом свободы убеждения и слова и т. п. Притязания женщин могут быть ограничиваемы лишь настолько, насколько это вытекает из подразумеваемых или явно выраженных условий договора, добровольно ими заключенного; а так как такие условия различны в разных местах и в разные эпохи, то и ограничения должны быть разнообразны. Здесь за отсутствием определенного мерила приходится довольствоваться приближениями.

Так, например, по отношению к собственности можно основательно утверждать, что там, где муж исключительно ответствен за прокормление семьи, собственность, которая иначе должна была бы принадлежать жене, по справедливости должна быть в его руках и по крайней мере в его пользовании, если не владении. В противном случае жена будет в состоянии пользоваться своей собственностью или доходом от нее исключительно для своей личной пользы и, пожалуй, откажется содействовать расходам на общее хозяйство. Лишь в том случае, если жена в одинаковой мере с мужем ответственна за поддержку семьи, представляется справедливым, чтобы она обладала таким же неограниченным правом собственности. Однако, с другой стороны, мы не можем сказать, чтобы ответственность была вполне обоюдною. Действительно, хотя при допущении равных прав собственности на первый взгляд кажется, что каждый из обоих одинаково обязан содержать другого и детей, но это отвергается существованием с одной стороны тягостных обязанностей, отсутствующих с другой стороны, и в широкой степени лишающих способности к активной жизни. Здесь, по-видимому, невозможно что-либо, кроме компромисса, изменяющегося смотря по обстоятельствам. Выполнение домашних и материнских обязанностей женою обыкновенно должно считаться надлежащим эквивалентом за заработок мужа.

Еще менее неопределенны заключения, которые можно вывести относительно способности контролировать взаимные действия и самое хозяйство. Следует принять во внимание относительные положения обоих как вкладчиков в общую кассу и производителей услуг; точно так же следует принять во внимание и характеры: а эти факторы задачи изменчивы. Если является столкновение двух воль, совместно невыполнимых, то закон равной свободы не может быть осуществлен во всяком частном случае, но с ним можно сообразоваться в среднем выводе; следует ли с ним сообразоваться, будет зависеть от обстоятельств. Можно, однако, сказать, что, вообще говоря, мужчина более рассудителен, чем женщина, а поэтому весы должны склоняться в его пользу, особенно потому что обыкновенно он добывает средства, обеспечивающие возможность выполнения воли кого-либо из двух или же обоих. Но в этом вопросе рассуждение играет малую роль: характеры участвующих лиц определяют форму подобных отношений. Единственное действие, которое, по-видимому, могут произвести этические соображения, состоит в том, что они умерят пользование тем главенством, которое порою является в таких случаях.

Остается не менее (или еще более) запутанный вопрос относительно семейного имущества и воспитания детей. Решения относительно ведения имущественных дел приходится делать ежедневно, а в случае развода приходится решать вопрос о разделе собственности. Каковы сравнительные притязания мужа и жены в подобных случаях? С одной стороны, можно сказать, что если идет речь о физических притязаниях, вообще равных, то мать имеет гораздо большие права по причине продолжительного питания, доставляемого ею потомству до и после рождения. С другой стороны, в пользу отца можно сказать, что в нормальном случае пища матери и обеспечение питания ребенка были добыты трудом отца. Является ли это притязание равносильным первому или нет, во всяком случае следует допустить, что притязания матери не могут быть менее значительны, нежели отца. Компромисс, по-видимому, продиктованный нам справедливостью, состоит в том, что власть матери может основательно господствовать в раннем возрасте ребенка, а власть отца – позднее. Материнская природа лучше приспособлена к потребностям младенческого возраста и к раннему детству, нежели отцовская, тогда как для приспособления детей, особенно мальчиков, к борьбе за жизнь отец, как более опытный в этом деле, может считаться лучшим руководителем. Одинаково несправедливым и невыгодным представляется в какой бы то ни было период жизни исключение власти одного властью другого. Что касается сравнительных притязаний на имущества в случае развода, некоторое руководство вновь доставляется соображениями относительно блага детей.

Равный раздел по возможности должен был бы производиться таким образом, чтобы младшие дети оставались с матерью, а старшие с отцом. Очевидно, однако, что здесь ничего нельзя придумать, кроме компромисса, основанного на соображении с специальными обстоятельствами.

Относительно притязаний женщин как членов домашней ассоциации с мужчинами можно добавить, что у нас, в Англии, а еще более в Америке необходимость подтвердить эти притязания ненастоятельна. В некоторых случаях на самом деле чувствуется потребность в обратном, но есть другие цивилизованные общества, где притязания женщин далеко не признаются должным образом: примером служит Германия[12].

§ 335. Как и в других случаях, присмотримся теперь к стадиям, посредством которых обычай и закон пришли в соответствие с этикой. Исключая немногих первобытных народов, не проповедующих добродетелей, именуемых христианскими, но просто применяющих их на деле, – за исключением тех изредка встречающихся абсолютно мирных племен, которые при превосходном общем поведении обращаются с женщинами со справедливостью и добротою, – нецивилизованные племена, вообще говоря, имеют не лучшее представление о правах женщин, чем о правах скотов. Разумеется, существует такое признание притязаний женщины, которое делает возможным выживание матерей и вскармливание потомства, так как в противном случае самые племена должны были бы исчезнуть. Но часто это признание не более того, чем сколько требуется для предупреждения вымирания.

Фиджиец может убить и съесть жену,