Схватка (повести о чекистах) - Юзеф Янушевич Принцев

— А почему-то вздыхали...

— Я не слежу за своей физиологией.

— Были рассеянны. Положили в чашку растворимого кофе и вместо кипятка налили пепси-колы...

— Сергей Иванович, ваши вопросы напомнили мне доморощенных социологов нашего института. Однажды они анкетировали сотрудников... Вот каким вопросом определяли культурный уровень: «Как вы поступите в гостях, если всем подали суп с мясом, а вам без мяса: делаете вид, что его уже съели; заводите разговор о вреде мяса; вылавливаете из тарелки соседа?»

— Вы уронили платок.

— Что вы от меня хотите?

— Все работники лаборатории подтвердили, что в понедельник вы были неузнаваемы, расстроены, не могли работать, хотя о смерти Теплякова еще не знали. Чем это объясните?

— Вы хотите сказать, что я...

— Да-да!

— Нет! Не позволю! Я требую прокурора! Есть предел подозрениям! Костя был и останется моим незабвенным другом... Не пачкайте его память, не кощунствуйте!

— Валерий Семенович, перестаньте играть. О чем идет речь, вы догадались сразу, стоило мне упомянуть ваших друзей.

— Я терпел инсинуации, когда они касались моей нравственности и не намекали на криминал. Но до каких же пор!

— Валерий Семенович, а почему бы вам не развеять мои подозрения?

— Какие подозрения?

— Почему вы нервничали в понедельник, если не знали о смерти Теплякова? Или уже знали?

— Да мало ли почему нервничают люди! Может, изжога была. А может, я сон жуткий видел. В конце концов, почему вы не допускаете, что меня томило предчувствие? Хотите дам адрес женщины? Ее сын поплыл туристом по Волге и пропал. Так и не нашли. Видимо, упал за борт. А мать говорит следователю: «Как же упал, когда у него руки связаны? У меня он стоит перед глазами». Над ней только посмеялись. А через неделю труп сына прибило к берегу. Между прочим, со связанными руками.

— Тогда почему же вы открещиваетесь от своего предчувствия? Так бы и сказали.

— А вы пришьете убийство?

— Какое убийство? Вы же сказали, что Тепляков погиб в результате несчастного случая?

— Оставьте свои психологические приемчики!

— Валерий Семенович, а ведь вы правы — Тепляков был убит.

— Я верю следователю прокуратуры, а не вам.

— Следователь прокуратуры ошибся.

— Я вместе с Мариной знакомился с материалами дела. Костя погиб от множественных ушибов о камни.

— Множественные ушибы о камни не были смертельными.

— Но я сам читал акт вскрытия!

— Проведена новая комиссионная судебно-медицинская экспертиза.

— Как же так? Ведь дело закрыто.

— Следствие по факту смерти гражданина Теплякова производством возобновлено.

— Почему?

— Потому что ушибы о камни не были смертельными.

— Тогда отчего же он умер?

— Перелом костей свода черепа и перелом остистых отростков верхних грудных позвонков.

— Почему же вы говорите, что они не смертельны?

— Смертельны, но они не могли быть причинены круглыми и гладкими камнями.

— Тогда я ничего не понимаю.

— Повреждения причинены крупным прямоугольным предметом с большой силой.

— Мы были с Мариной у этого обрыва. Там нет никакого прямоугольного предмета.

— Вот именно. И большой силы там неоткуда взяться.

— Чудненько. Тончайший психоанализ не хуже фрейдовского и его последователей. В понедельник Снегурский нервничал и мешал кофе авторучкой. Значит, в воскресенье он со страшной силой ухлопал своего лучшего друга прямоугольным предметом. Фантастика!

— Отдохните, Валерий Семенович, пообедайте. Допрос прерывается... Магнитофонная запись прекращена...

10

— Продолжен допрос гражданина Снегурского. Показания записываются на магнитофонную ленту...

— Сергей Иванович, вы читали повесть Петера Аддамса «Убийство в замке»? Там инспектор говорит, что при расследовании настоящий криминалист даже самого себя не исключает как преступника. Сергей Иванович, вы случаем себя не подозреваете?

— Вас еще хватает на шутки...

— Потому что моя совесть спокойна.

— А может быть, вы спокойны, потому что ее нет?

— Кого?

— Совести. Рецидивисты на допросах тоже спокойны.

— А вот оскорблять подследственного не имеете права.

— Извините, сорвалось.

— Да, следственная работа не для йога — нейронопожирающая.

— Но я вижу, ваши нервы тоже в смятении...

— Отнюдь.

— Что вас так беспокоит на моем столе?

— Нет-нет, ничего.

— Вас смущает это битое стекло от фары?

— Глянул... Просто так...

— Вы тогда разбили фару?

— Когда тогда?!

— Зачем же кричать? Тогда, когда своей машиной вы сбили Константина Николаевича Теплякова.

— Слишком дешево! И бездарно! Хотите сказать, что это стекло от моей фары?

— Нет, не от вашей.

— Зачем же положили на стол?

— А почему эти стекляшки вас так разволновали?

— Потому что недозволенный прием! Психологическая ловушка.

— Так ведь безвинный в нее не попадется.

— Ловушка законом запрещена.

— Знаете самую первую народную психологическую ловушку? «На воре шапка горит».

— Прошу этот ваш приемчик отразить в протоколе допроса.

— Хорошо. А ваше волнение отразит магнитофонная запись. Но это не прием. Специалист принес мне показать образец стекла от подобной фары.

— Какой подобной фары?

— Под трупом, на валуне нашли почти микроскопические осколки. Несколько таких же осколков прилипло и к куртке, которую выдала жена Теплякова.

— Мало ли каких осколков, да еще микроскопических, налипает на одежду.

— Мы провели эмиссионный спектральный анализ. На спектрограмме обнаружена линия сурьмы. Значит, стекло от фары автомобиля. Кроме того, судебно-медицинская экспертиза установила, что прямоугольным предметом мог быть бампер автомашины.

— Но Костю нашли под обрывом в трех километрах от шоссе...

— Сбили на шоссе, а потом привезли и сбросили на камни.

— Ага, а у меня есть машина. Значит, я. Как в букваре!

— Специалист установил, что стекла фар вы сменили.

— Сменил! И бампер сменил, и ветровое стекло. И колеса, и машину перекрасил. Перед каждым техосмотром делаю серьезный ремонт. И что?

— Внутреннюю обивку тоже сменили?

— Нет.

— На обивке обнаружены следы крови. Откуда она?

— Господи, да я в каждый ремонт сбиваю руки до крови.

— Значит, кровь ваша?

— Разумеется.

— Но там обнаружены две крови, двух групп — второй и четвертой.

— У меня вторая группа.

— А чья другая кровь?

— Каких-нибудь знакомых, может быть, женщины...

— Четвертая группа крови у Теплякова. Обивка испачкалась, когда перевозился труп к обрыву. Так... Что же вы молчите?

— Костя ездил в моей машине тысячу раз, помогал в ремонте и не раз кровянил руки.