Схватка (повести о чекистах) - Юзеф Янушевич Принцев

— Не помню.

— Водку, Валерий Семенович. Вы же ее не пьете?

— Теперь приходится пить все, что добудешь.

— Но меня поразила ваша пугливая и солнцеликая блондинка — она пила с вами рюмка в рюмку.

— Бывает кайфовое настроение.

— А что у вас вышло с соседом?

— С каким соседом?

— Который жил рядом в комнате...

— Ах, с этим... Так, пустяки.

— Все-таки?

— Толком не помню. Кажется, толкнул его в коридоре... Или моя дама нагрубила...

— Не помните инцидента, из-за которого даже пришел администратор?

— Сергей Иванович, за много лет научной работы я приучил свою память выбрасывать ненужную информацию.

— Напомню эту ненужную информацию... Сосед привез с собой бутылочку со спиртовым настоем женьшеня. Лечился им. Вот этот спирт вы и выпили.

— А-а, вспомнил. Я еще пошутил, что зря не съел и корень.

— Ну так выпили?

— Глупости! Сосед ревматик и склеротик.

— Почему же уплатили ему за спирт пятьдесят рублей?

— Только ради дамы. Любой шум привлекает.

— Разве? Как же вы, позабыв про осторожную даму, хвалились перед обслуживающим персоналом пансионата своей кровью?

— Как хвалился?..

— Тоже не помните?

— Наверное, бросил на лету шутку.

— Вы утверждали, что в вашей крови, пьете вы или не пьете, постоянно содержится алкоголь.

— Видимо, я шел из бара.

— Вы ссылались на лабораторные анализы, которые установили, что ваша кровь состоит из красных телец, из белых телец и алкоголя. Вас спросили, сколько же в ней градусов. Вы растолковали, что поменьше, чем в водке, но побольше, чем в сухоньком... Вспомнили?

— Шутки.

— Однообразные шутки, если учесть, что вы непьющий.

— В праздничные дни и я выпиваю.

— Говорите, избегали шума и знакомств... Однако администратор около двух ночи стучал к вам в дверь, поскольку вы вместе с пугливой дамой распевали частушки.

— Какие частушки?

— Одну даже записали... «Сидит бабка на заборе в алюминиевых штанах. Ну кому какое дело, может, бабка космонавт». Что скажете?

— Вы хорошо подметили насчет водки. Не пью, а тут выпил. И ослабли тормоза.

— А в кино ходили?

— Смотрели «Послесловие». Меня там должны были видеть.

— Да, видели. Содержание фильма, разумеется, знаете. Кстати, его и по телевидению показывали. А вот скажите, что случилось во время киносеанса?

— В какой момент?

— Когда в фильме показывали грозу...

— Сейчас вспомню... Пьяный в зале забуянил.

— Не угадали.

— Я не угадываю, я не запоминаю пустяков.

— Во время показа грозы оборвалась лента и включили свет.

— Сергей Иванович, чего вы хотите добиться этими вопросами-придирками?

— Я всего лишь удивляюсь перемене. Такое впечатление, что в «Чародейке» отдыхал не интеллигентный человек, кандидат наук и заведующий лабораторией, а какой-то алкоголик с четырьмя классами образования.

— Вы знаете, что, вырвавшись на свободу, мужчина опрощается.

— Тогда у меня такой неожиданный вопрос... Вы часто ездили в командировку в Зеленодольск, где экспериментальная база вашего института. И однажды вернулись оттуда пораженный.

— Чем пораженный?

— Вот и я хочу узнать чем.

— Людмила наплела?

— А разве секрет?

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Что вас поразило в Зеленодольске?

— Новые микрорайоны со свежим названием «Зеленодольские Черемушки»; действующая церковь семнадцатого века, к которой поп подкатывает на мотоцикле с коляской; гражданин Демидкин, который видел летающую тарелку; очередь в магазине за двухжелтковыми яйцами... Мало?

— Валерий Семенович, почему вы занервничали?

— Вы мое алиби проверяете, или опять пошел психоанализ?

— Если не хотите сказать, что вас поразило в Зеленодольске, то, может быть, все-таки назовете солнцеликую женщину? Для верного алиби.

— Для алиби вы нашли людей достаточно.

— Тогда я назову... Катерина Утищева!

— Не знаю такой...

— Как? Вы же провели с ней два дня и две ночи!

— То есть, конечно, знаю...

— Жительница Зеленодольска, незамужняя, женщина без определенных занятий. Кстати, теперь она не солнцеликая блондинка, а кофейная шатенка... Так, молчите?

— Я постеснялся признаться, что был с подобной женщиной.

— Валерий Семенович, вы же неглупый человек... Неужели надеетесь, что Утищева скрыла правду? Кстати, про вас она слыхом не слыхивала.

— Что же тогда она сказала?

— С кем была.

— Тунеядка — не свидетельница.

— Валерий Семенович, вы, как утопающий, хватаетесь за соломинку. Может быть, и гражданина Яндюка не знаете?

— Какая дикая фамилия...

— Тогда я вернусь к тому, что вас так поразило в Зеленодольске... Не церковь семнадцатого века и не летающая тарелка. В тамошней гостинице вы встретили их сантехника, который удивительно походил на вас. Чертами лица, ростом, волосами, походкой... Двойник! Случается не так уж редко. Это и был гражданин Яндюк. Каждый приезд вы с ним встречались и пропускали по рюмочке. Он, кстати, любитель. А вас занимало, что на свете живет человек, подобный вам, как хорошая копия. Жене говорили, что у вас ощущение, будто появился брат-близнец. И когда потребовалось алиби, про «брата» вы вспомнили. Вручили ему пятьсот рублей и попросили гульнуть пару дней в «Чародейке» под вашим именем, помельтешить, помелькать, но ни с кем не сходиться, чтобы не заметили разницы. Объяснили эту затею тем, что якобы захотели вызвать ревность жены, которой всё передадут. Впрочем, Яндюк в мотивы не вникал. Пятьсот рублей его убедили. Учебников криминалистики вы начитались, но тут вышла ошибка... Полагали, что алиби мы проверим по-киношному — покажем работникам пансионата лишь вашу фотографию.

— Пьяница мог и придумать...

— Ну, Валерий Семенович... Неужели вы опуститесь до опознания, когда я вас вместе с Яндюком посажу в один ряд с другими мужчинами, а знакомые по совместному отдыху, уборщицы, коридорные, официанты, бармены — их человек двадцать — будут опознавать, где вы, а где Яндюк? Неужели вы опуститесь до очной ставки с Яндюком, с Утищевой, с обслуживающим персоналом «Чародейки»?..

— Не хотелось бы...

— Тогда расскажите правду. Вы полностью изобличаетесь собранными уликами. Я их перечислю... Тепляков сбит легковой автомашиной, у вас есть легковая автомашина. На второй день после убийства вы нервничали. У вас есть шрам, относящийся по времени ко дню убийства. В вашей машине обнаружена кровь вашей группы от полученной раны. В вашей машине обнаружена кровь Теплякова. В рессоре нашли ветку, подтвердившую пребывание машины на месте преступления. И наконец, подстроенное алиби — доказательство бесспорное.

— Да, многовато...

— Еще одно доказательство — отрицание очевидных фактов,