Моя Америка - Ana Shark

Фрэнка Петтерсона, с которым учился в Университете Клемсона. У них сразу же завязался увлекательный разговор с полным погружением в скучные термины и обсуждение механизмов крылатых птиц. Миссис Ди заговорщицки подмигнула закадычным друзьям и пригласила нас пройти в ангар.

Здесь вкусно пахло жареным беконом и булочками. По периметру ангара выставили столы с угощениями и стойки с кофейниками и соком. Летчики-волонтеры жарили яичницу на электрических печах. От ароматов слюнки текли. Громко играла музыка шестидесятых годов. «Дорогая, будь со мной, пожалуйста, просто будь рядом со мной… ох дорогая, дорогая…» – умолял Бен Кинг из уличных динамиков. Внутри уже было с полторы сотни людей. Мужчины и женщины в разноцветных комбинезонах на змейке группами стояли с чашечками кофе или сидели за пластиковыми столами и оживленно беседовали. Я насчитала как минимум десять больших и маленьких собак, составивших компанию своим хозяевам на ежегодном праздничном завтраке. Элли и я, поддавшись общему настроению, вместе со всеми двинулись за свежей яичницей с беконом и прохладным апельсиновым соком. Люди прибывали и прибывали. Разыскав место, мы уселись за длинный стол, затянутый красной скатертью. Рядом с нами, задорно хохоча, примостились пять седовласых дам в ярко-розовых комбинезонах с надписью «В небе не нужны водительские права».

«Разрешите посадку, милочки?» – громко спросила одна из них, улыбаясь через темные очки в форме кошачьих глаз. Мы с Элли кивнули, весело переглянулись и с аппетитом набросились на долгожданный завтрак. За совместной трапезой я разговорилась с нашими соседками по столу. Оказалось, что одна из них, 68-летняя миссис София Кузински, – моя землячка. Её родители прибыли в Нью-Йорк на корабле в начале сороковых годов прошлого века. Узнав, что мы можем говорить на одном языке, миссис Кузински взахлеб рассказывала все, что помнила из далекого детства. О том, как ее мать вешала иконы в углах, как учила дочь беречь хлеб, как при болезни клала на грудь капустные листы, и как привезла в иммиграцию в носовом платке горсть родной украинской земли. «А какой у нее был борщ!» – всплеснув руками и закрыв глаза, вздохнула миссис София.

«Милочка моя, вы обязательно должны приехать ко мне в гости!» – крепко держа меня за руку, с чувством убеждала она. – «Я приготовлю вам настоящий зеленый борщ и студень!»

Я поняла, что отказа новая знакомая не потерпит, и вежливо согласилась. По дороге назад я пыталась растолковать Элли, что такое студень, и как его правильно есть, но моя американская сестренка не могла вообразить деликатес в виде мясного желе с вареным яйцом и хреном. И вправду, если подумать, холодец таки странный деликатес…

Глава десятая. Вечный двигатель Миссис Ди

По воскресеньям все семейство Ди обязательно отправлялось в Первую Баптистскую Церковь Оранжбурга. Миссис Ди со своей сестрой Терезой были главными активистками – они пели в церковном хоре, проводили еженедельные собрания и готовили благотворительные обеды. Первый раз, примкнув к воскресному походу семейства Ди, я испытала культурный шок. Американские церкви, особенно если это не католические храмы, мало напоминают то, что мы привыкли называть Храмом Божиим. В Первой Баптистской Церкви не было икон и таинственного золотого алтаря, не было свечей за здравие и упокой, бабушек в косынках и пропахшего ладаном полумрака. Священник, правильнее сказать преподобный, стоял за обычной трибуной в повседневном черном костюме. На нем не было традиционного для православной церкви торжественного золотого облачения. Само здание церкви больше напоминало обычный одноэтажный дом, с выкрашенными белым стенами и ковровым покрытием под ногами. В начале зала стояли ряды деревянных лавок, а в конце – синтезатор, на котором наш сосед мистер Вибли каждое воскресенье играл радостные песни об Иисусе. Однажды к нам в церковь приехали четыре миссионера из Шарлотт, Северная Каролина, в темно-зеленых комбинезонах и желтых майках. После бурного приветствия и дружеских объятий с преподобным Скроулом, настоятелем нашей церкви, люди в комбинезонах достали аккордеоны и заиграли такую веселую песню, что весь зал встал со своих мест и принялся подпевать и пританцовывать. Мистер Вибли настолько сильно бил по клавишам своего синтезатора, что на последних нотах его коричневый парик сполз почти на нос. Вы только можете себе представить такое представление в Благовещенском или Успенском соборе?

Мне нравилось, что служба проходила в виде проповеди, живого общения священнослужителя с прихожанами. Главное для меня – можно было понять, о чем идет речь. Ведь на православных служениях, даже вслушиваясь в ангельские голоса церковного хора, я никогда не могла уловить суть молитвенной песни. Признаюсь честно, я не очень любила это времяпрепровождение. Наверное, для того чтобы воскресные походы в церковь были в радость, нужно было вырасти в этой атмосфере, а такой традиции в моей семье не было. Чего не скажешь о Миссис Ди…

С детства Нонна Ди была воспитана прилежной христианкой. Ее семья, живущая в маленьком городке, считала местную церковь центром вселенной, а десять заповедей – главными канонами жизни. Их мать, бабушка Мэг, до самой смерти общалась со Всевышним в ежедневных молитвах. Порою, не имея достаточно денег на свои расходы, семейство Миссис Ди никогда не отказывало местным беднякам и нуждающимся.

Бабушка Мэг в молодости работала в привокзальном ресторане и часто выносила завтраки бродягам через задний двор. Ее дочери – Нонна, Тереза и Барбара – помогали матери на кухне, а отец работал конюхом при одной богатой ферме. Быть может, простота уклада, родительский пример и постоянное хождение в церковь сделали свое дело. Миссис Ди любила людей и отдавала им всю себя. Она никогда не убивала время на сплетни с подругами и никого не осуждала. Она просто протягивала руку помощи обездоленным, не требуя ничего взамен. Наблюдая за Миссис Ди, я часто вспоминала слова своего прадеда «Люди, спешите творить добро!».

Признаюсь, меня всегда волновал один вопрос: что добавляет в свой утренний кофе Миссис Ди, чтобы спозаранку до самой ночи жить на сто один процент?! Эта невысокая полноватая женщина обладала неиссякаемой жизненной энергией. Каждое утро она начинала со звонка маме и сестрам Терезе и Барбаре. Прижимая к уху переносной телефон Panasonic и громыхая посудой, она начинала готовить сразу весь набор блюд – на завтрак, обед и ужин. Я никогда не видела Миссис Ди сидящей на диване и от скуки переключающей пультом каналы на телевизоре. Она работала в двух местах и успевала с легкостью маневрировать между нашими школьными собраниями, церковными встречами, балетными занятиями Элли и уроками плавания малыша Чарли. Ее зеленый микроавтобус был