Моя Америка - Ana Shark

Крылья и кузов были изрядно повреждены, стекла выбиты, капот, больше походивший на бумажную гармошку, оттопырился вверх. Все перешептывались, кто-то покачивал головой, а кто-то отводил глаза. Я не знала, что это за машина и что она тут делает, но холодное оцепенение, приковавшее меня к жертве аварии, подсказывало: произошло что-то ужасное. На асфальте под колесами не было битого стекла и следов крови, а на кузове красной мазды виднелась ржавчина. Все выглядело так, будто машину откуда-то привезли и умышленно поставили прямо перед входом в школу. Но кому и зачем это надо?! Я растерянно посмотрела на стоявшую рядом Марию.

«Это в память о Меган Эллиз», – не смотря мне в глаза, натянуто сказала она. – «Трагедия произошла два года назад в канун рождественских праздников. Красавица Меган, гордость семьи и школы, капитан волейбольной команды, попала в кошмарную автокатастрофу. Говорят, она возвращалась домой с какой-то новогодней вечеринки старшеклассников. В тот год папа Уоренна Торреса уехал на круиз с очередной женой, оставив сыну кредитную карточку «American Express» и ключи от дома на побережье. Сынок сполна воспользовался такой вольницей. Не знаю, что они там принимали или пили, но, по словам друзей, бедняжка Меган еле волокла ноги. За руль сел Итан, ее парень. В ту ночь, как и сегодня, накрапывал мелкий и противный дождь. Итан был пьян. Он то ли не справился с управлением, то ли уснул за рулем, но машина на полной скорости вылетела в овраг. Итан чудом остался жив, а вот Меган…» Мария отвела взгляд в сторону. Глаза подруги были полны слез. «Теперь каждый год руководство школы и родители Меган выставляют эту машину напоказ перед праздниками, чтобы почтить память дочери и напомнить каждому, к чему приводит алкоголь и наркотики», – Мария взяла свой портфель и пошла вперед, я последовала за ней. Мы поравнялись с капотом разбитой машины. Лобового стекла не было. На уцелевшем зеркальце висел старый ароматизатор в виде ромашки, а на руле был розовый мохнатый чехол. Внутри горели свечи, лежали мягкие игрушки и цветы. На пассажирском сидении стояла фотография молодой девушки с аккуратно собранными в пучок каштановыми волосами и лучезарной белой улыбкой. Я пристально вгляделась в снимок. Меган, весело улыбаясь фотографу, цветущая и энергичная, уверенно смотрела в будущее. Портрет сделали для выпускного альбома, теперь же снимок был обрамлен черной рамкой с надписью «покойся с миром».

Осторожно опираясь на багажник, поодаль от всех стояла женщина в длинном бирюзовом плаще. Ее хрупкие плечи вздрагивали в унисон с разбивающимися каплями дождя. Одной рукой она прикрывала рот, а второй бережно гладила холодный металл мазды. Темный шарф спал ей на плечи, открыв зачесанные назад каштановые волосы. Одинокой женщиной была мать Мэган. На секунду она подняла голову, и мы встретились взглядом. Я попыталась жестом или глазами выразить сочувствие и хоть на секунду разделить с ней удушающее горе, но миссис Эллиз смотрела сквозь меня. Из толпы вышел седой мужчина и девчонка лет десяти, оба в белых футболках с фотографией Мэган на груди и словами «Мы еще встретимся» на спине. Девочка одернула миссис Эллиз за рукав: «Пойдем, мам», – тихо сказала она. Миссис Эллиз поцеловала свою ладонь и положила ее на багажник. «Прощай, детка», – тяжело выдохнула она и, взяв дочку за руку, зашагала через толпу и быстро скрылась из виду.

Целый день меня терзали мысли о семье Эллиз. Зачем и как они хранят машину, которая унесла жизнь их старшей дочери? Почему не избавятся от этого злосчастного куска железа навсегда? Я не могла молчать и заговорила об этом за ланчем с Марией и Алисон. Сестрички Ларсен не разделили мои переживания, а наоборот, были категорически против. Мои американские подружки не видели ничего неестественного в том, что происходило на ступеньках школы.

«Папа Джимма Оттиса, спортивного комментатора школьной футбольной команды, держит складские амбары за городом. Там машину и хранят. Семейство Эллиз подписало двадцатилетний договор с ними», – ставя молоко на поднос, пояснила Алисон. «Они исполняют мечту Меган», – вмешалась Мария, – «спасают человеческие жизни».

«Ведь их Меган мечтала стать врачом и дарить людям второй шанс. Ты только представь, сколько школьников не село пьяными за руль, сколько аварий и несчастный случаев не случилось благодаря решению мистера и миссис Эллиз сохранить эту чертову мазду. Я считаю, это очень благородно с их стороны», – подвела итог Алисон. «Наверное, да, благородно», – подумала я, и на душе стало как-то светлее.

Глава тринадцатая. Самая счастливая пора года

С наступлением декабря праздничная лихорадка овладела городом и всеми его жителями. В воскресенье после церкви Мистер Ди отправился в гараж за большими коричневыми коробками, с виду очень похожими на те, в которых хранился декор для Хэллоуина. В этот раз на коробках, выведенная жирным черным маркером, красовалась надпись «Christmas». Миссис Ди, в превосходном настроении после воодушевляющей церковной проповеди, радостно всплескивала руками при виде очередной надувной фигуры, которую извлекали из коробок. Закатив рукава, мы дружно принялись украшать дом к Рождеству.

Золотые олени и танцующие снеговики, указатели Северного полюса и Санта Клаус, летящий на санях, вольготно расположись на лужайке перед нашим домом. Мистер Ди и Джин, муж Терезы, приехавший на подмогу, взобрались на крышу и аккуратно обматывали разноцветной новогодней гирляндой выступающий по периметру козырек. На это шли метры фонариков. Миссис Ди, напевая себе под нос «Тихая ночь… Рождественская ночь…» умело сплетала хвойные ветки в венок для входной двери. Мне, Элли и Чарльзу поручили украсить веранду. Мы достали фигуры длинноногих эльфов в полосатых штанах и усадили их на перилах так, чтобы ноги сказочных духов свободно болтались в воздухе. На носках эльфов были пришиты золотистые бубенчики и при каждом, даже легком дуновении ветра, они весело позванивали. Следующим из коробки мы выудили олененка Рудольфа со светящимся красным носом. Он занял свое место по центру веранды и мигающим светом приветствовал мистера Неймана, нашего соседа напротив. Сам же мистер Нейман, в свою очередь заразившийся горячкой с симптомами “больше помпезности”, все утро украшал клен перед домом бело-голубыми огоньками в честь Хануки и выставил на веранде менорат (этот светильник зажигают в течение восьми дней праздника Ханука).

На вечер запланировали зажжение праздничных огней, – излюбленную традицию семейства Ди. Ровно в назначенное время тысячи разноцветных огоньков засияли на доме и вокруг под восторженные возгласы Чарли и ликующие песни Мистера Ди и Джина. Взрослые дяди радовались как дети – все загорелось, да еще и одновременно! Было