Схватка (повести о чекистах) - Юзеф Янушевич Принцев

культурно-исторические проблемы. После поездок мы тоже иногда собираемся у нее, но только если она очень просит: не надо быть навязчивым, это может надоесть, и вообще, надо всегда приходить лишь туда, где тебя ждут, хотят с тобой общаться. Американка привыкла в своей стране расплачиваться за каждую оказанную ей услугу и просто надоела тем, что каждый день пыталась всучить мне то нашу десятку, то доллары. Всякий раз отказываться тоже нельзя. Сразу засомневается: чего тогда ему надо? Хотя и понятно чего: учусь писательскому делу, упражняюсь в английском, тешу тщеславие, общаясь со знатной зарубежной писательницей, но, с ее точки зрения, отказ от материального вознаграждения — это немыслимо, это нонсенс! Я долго облизывался вокруг портативного диктофона марки «Сони», пару раз намекнул: полезная вещь в нашем деле. Она в конце концов подарила и успокоилась. Теперь и денег не предлагает, наверняка думает: с него хватит и этого.

Отрабатываю ее связи. Думаю, интерес для нас представляет какая-то Ангелина Матвеевна. Гарси общалась с ней по телефону уже несколько раз. Разговоры неконкретные, полунамеками. Упоминают какую-то Майю Борисовну, насколько я понял, общую их знакомую, договариваются встретиться в ближайшее время. Вчера был очень кратковременный и довольно конспиративный контакт с высоким и полным рыжим парнем. Этот контакт я едва не проворонил.

Мы ехали с американкой по улице Шаумяна, хотя и центральной, но тихой, с акациевым узким бульварчиком посередине. Она вдруг попросила остановить, сказала, что увидела на той стороне киоск сувениров. Я, ничего не подозревая, остановил машину, Гарси выскочила с наплечной сумкой и пошла к киоску. Обычное дело. Меня насторожило только то, что она уже бывала в этом киоске дважды, теперь идет в третий и словно случайно на него натолкнулась.

Около киоска и стоял тот рыжий и полный. Он подошел к Гарси, которая внимательно разглядывала витрины, что-то ей сказал и отдал продолговатый белый пакет. Она сунула пакет в свою сумку и вернулась в машину.

— Бедный киоск, — сказала она мне, — неинтересные в нем сувениры.

Сегодня мне удалось аккуратно вскрыть пакет и узнать его содержимое. В белой плотной бумаге находился целлофановый мешочек. Внутри него лежала фигурка дворника с метлой, удивительно изящная, сделанная из белого металла, скорее всего серебра. На донышке подставки разглядел надпись из латинских букв «Фаберже». Вероятно, очень ценная вещь.

Лично я почти уверен: это попытка контрабанды.

Вчера вечером Гарси посетила какой-то адрес на Поварском переулке. Вела себя при этом нервозно и настолько пыталась действовать конспиративно, что пришлось за ней понаблюдать. Попросила остановиться на параллельной улице, прошла проходняком, при этом здорово «проверялась», зашла во двор дома № 12 на Поварском. Дальше идти было нельзя, просто послушал, как стукнула входная дверь, сегодня побывал во дворе и нашел эту дверь. Сообщил Сергееву.

Гарси вдруг засобиралась в Западный Берлин. Объяснила мне, что будет там дня два-три, потом вернется. Хочет там повстречаться с неким профессором Мольтке, который в Берлине якобы пробудет недолго, затем уедет в экспедицию. По ее словам, он может серьезно помочь в сборе материала для книги.

Совещание у начальника отдела подполковника Сергеева

— Ну, здравствуй, молодое дарование. — Сергеев поднялся с кресла и протянул вошедшему Васильевскому руку, посмотрел на него внимательно и с интересом, будто проверял, как справляется подшефный с новой ролью, достаточно ли вошел в образ. Пригласил сесть.

Напротив Сергеева за приставным столом уже сидел представитель отдела, занимающегося борьбой с контрабандными операциями, майор Иванов Борис Михайлович, стройный, худощавый, с неизменной со студенческих лет старомодной прической «ежик».

— Знакомить не надо? — спросил Сергеев.

— Кто же не знает вашего вундеркинда? — заулыбался Иванов.

— Как и грозу контрабандистов мира, — в тон ответил Александр и пожал Иванову руку.

— Ладно вам, кукушка хвалит петуха... — прервал их любезности Сергеев. — Ставлю тебя в известность, Александр Павлович, что с учетом серьезности полученных данных руководством управления принято решение о создании опергруппы. Возглавляю ее я, вы оба — ее члены.

Перед тем как перейти к делу, Сергеев, как обычно, задал на первый взгляд неконкретный вопрос:

— Каковы успехи у американских искусствоведов? Есть чему у них поучиться?

— Учиться всегда надо даже у политических оппонентов, — сострил в ответ Васильевский, — тем более что Рашель Гарси, как мне кажется, работать-то умеет.

Сергеев постучал в задумчивости костяшками пальцев по столу, согласился:

— Да уж, не откажешь.

Он поднялся, заложил руки за спину и заходил по кабинету.

— Надо признать, что, несмотря на проделанную нами работу и кое-какие успехи, иностранка по основным позициям нас обошла. Конспиратор она отличный, ничего не скажешь.

Начальник отдела подошел к столу, вытащил из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой, глубоко вдохнул дым.

— Давайте подведем первые итоги. Только для начала хотел бы поинтересоваться результатами работы за прошедшие сутки. Начнем с тебя, Александр Павлович.

— Ничего принципиально нового, Михаил Александрович. Единственно, что удалось выяснить, — точное время выезда: послезавтра через Москву самолетом на Франкфурт-на-Майне.

— Видишь, а говоришь — ничего нового, скромник! Сразу несколько поводов для размышления. Зачем ехать в Берлин через Франкфурт? Это раз. Ну а во-вторых, нам известно, что именно во Франкфурте размещается один из крупнейших в Европе филиалов ЦРУ. Ладно, дальше?

— Всё.

— Ведет себя как?

— Спокойно.

— Как еще может вести себя настоящая авантюристка? Конечно, трезво, расчетливо, разумно в общем. — Сергеев обратился к Иванову: — Борис Михайлович, что в вашем отделе говорят о том подпольном умельце?

— Талантливый человек, говорят. Что тут еще скажешь! — Иванов виновато улыбнулся, тем самым высказывая и сожаление, что преступник до сих пор не взят, и некое к нему уважение. — Судя по тем подделкам Фаберже, которые поступили от коллег из Бреста и с юга, работает он похлеще мастеров из фирмы того знаменитого ювелира.

— Ну вот, запел дифирамбы. Так уж и похлеще...

— Трудно представить, но дело так, видно, и обстоит. — Иванов был явно уверен в своей правоте, заговорил с азартом. — Мы поначалу, то есть когда пришла фигурка тюленя из Бреста, и не сомневались в ее подлинности. Проконсультировались у специалистов, те подтвердили: да, эта фигурка известна, имела хождение у коллекционеров. Ну а полгода назад из Еревана поступила статуэтка русалки, расчесывающей на коряге волосы. Ну я вам показывал, Михаил Александрович.

— Мне-то показывал, но все равно расскажи. Васильевскому будет интересно.

— Так вот, эта русалка потрясла музейных экспертов филигранностью работы и тем,