Дракон из черного стекла - Джим Чайковски

связаны энергиями и волнами, недоступными пониманию Фрелля, у Тихана мог появиться шанс наладить связь с Элигором, подсоединиться к нему, заглянуть в него – как не так давно в ту огромную хрустальную аркаду, найденную в Кодексе Бездны. Тихан полагал, что при должной концентрации он сможет получить какое-то представление о планах Элигора – а может, даже найти способ помешать ему.

Однако ничего у него не получалось – равно как и со всем прочим, – а время неумолимо утекало прочь.

Гил уже потерял четырех своих людей. Под напором противника Канте и все остальные сбились в плотную кучу – окровавленные, уже едва дыша. Что еще хуже, в зал ворвалось халендийское подкрепление.

Канте пригнул Фрелля к полу.

– Если ты собираешься действовать, то сейчас, пожалуй, самый подходящий момент!

Поморщившись, тот потянулся к мешочку на поясе. Его химическое оружие не предназначалось для ближнего боя. Однако, вняв увещеваниям Канте, Фрелль достал оттуда какой-то шар размером с кулак, обтянутый кожей, и, сильно сжав его, отчего кремень высек искру, бросил шар в сторону рыцарей, потоком вливающихся в двери, – проследив, чтобы тот не откатился к месту безмолвной битвы между Тиханом и Элигором.

И все же, когда химическая бомба взорвалась, взрыв оглушил и ослепил абсолютно всех. Рыцарей отбросило на твердые обсидиановые стены. Всеобщее замешательство на миг приостановило сражение.

Фрелль выхватил еще одну бомбу. Но когда уже замахнулся ею, Канте коснулся его руки.

– Погоди-ка… Что-то там происходит.

Глава 64

Смахнув кровь с глаза, Канте пригнул Фрелля к полу. Его взгляд был по-прежнему прикован к битве между Элигором и Тиханом. Крест дрожал, как тростинка на ветру, губы у него растянулись в болезненной гримасе.

– Нет!!! – это единственное слово вырвалось наружу, прогремев даже громче, чем недавний взрыв.

Бронзовое тело Элигора вспыхнуло ярким солнцем, отчего обсидиан у него под коленом пошел трещинами. Канте быстро закрыл глаза руками. Рыцари в ужасе бросились врассыпную. Синий луч, все еще нацеленный в самое сердце этого нестерпимого сияния, вспыхнул еще ярче – а затем вся его мощь пушечным ядром отлетела обратно к своему источнику.

Хрустальный куб в руке у Тихана взорвался, полыхнув ослепительной вспышкой, и та’вина, уже почти расплавившегося от ее жара, отшвырнуло назад. Солнце на другом конце зала резко погрузилось во тьму, словно высасывающую последние остатки света.

Тихан ударился об пол и заскользил, оставляя за собой сверкающий бронзовый след, а затем осел в лужу расплавленной бронзы, силясь выпрямиться, словно утопающий в огненном море. Тело его превратилось в бесформенные очертания конечностей и головы. И все же та’вин не сдавался, восстановив некое подобие лица, которое уже почти полностью растаяло, оставив только два сияющих лазурных кристалла, едва проглядывающих на поверхности жидкой бронзы. В них светились скорбь и тоска.

Канте бросился к своему другу и упал на колени на краю бронзовой лужи, которая светящимися волнами растекалась по полу. Рука – а скорее какая-то грубая тлеющая ветка – потянулась к нему, словно умоляя о спасении. Лазурные глаза вспыхнули решимостью – а может, и страданием.

Канте тоже потянулся к этой руке – которая уже превратилась в бесформенный комок бронзы.

– Тихан…

Рами оттащил Канте назад.

– Нам нельзя тут задерживаться!

Фрелль и Касста бросились к нему с другой стороны.

– Элигору каюк! Потух! Похоже, что схизма у него в груди уничтожена. А может, есть и более серьезные повреждения!

Гил придвинулся ближе:

– Враг перегруппировывается! Нам уже не добраться до той двери, через которую мы вошли. Надо попробовать какой-то другой путь.

Канте все не давал себя оттащить.

– Если мы оставим здесь Тихана, они соберут все, что от него осталось, а потом используют это, чтобы восстановить Элигора! Все это будет напрасно!

Фрелль еще дальше толкнул его в руки Рами.

– Тихан знает, что делать при таких обстоятельствах. Мы с ним это уже обсуждали.

Канте лишь ожег взглядом Фрелля, понимая, что это должно означать, и повернулся к Тихану – вернее, к тому немногому, что от него еще оставалось. Его бронза стала тусклой и холодной. В нацеленных на Канте лазурных глазах читалась одна лишь невыносимая му´ка. В этом взгляде он прочел мольбу – просьбу Тихана в последний раз прислушаться к нему.

Взгляд та’вина метнулся к дверям, а затем тот ударил полурасплавленным кулаком по бронзовой луже. Края ее все еще красновато светились, и расплавленный металл острыми пиками растекся в сторону Канте, как будто тоже указывая на эти двери.

Все последние усилия Тихана были явно направлены только на то, чтобы умолить своего друга об одном.

«Беги…»

У Канте с Тиханом уже раз вышел подобный спор – в Цитадели Исповедников, когда Элигор завладел Тиханом. Тогда Канте тоже не хотел уходить, несмотря на все требования та’вина.

Бронзовый кулак опять слабо приподнялся и шлепнулся обратно, после чего застыл на месте.

«Уходи…»

Канте уже раз отказался выполнить это требование, но теперь понимал, что нельзя.

– Прости… – выдохнул он, позволяя оттащить себя.

Когда все они бросились через зал, спасаясь от основного скопления халендийских рыцарей, Фрелль строго отчитал его на бегу:

– Молись, чтобы твое сочувствие не лишило его последних остатков энергии! Боюсь, что сейчас ему понадобятся все оставшиеся у него силы до последней крупицы…

Алхимик по-прежнему держал в руке одну из своих бомб. Стиснув ее в пальцах, он поджег ее и швырнул в сторону двери впереди – к россыпи рыцарей, преграждавших им путь.

Яркая вспышка обожгла Канте глаза, но он все равно продолжал сломя голову нестись дальше.

Позади них Гил и двое уцелевших его людей прикрывали отход, когда оставшиеся рыцари бросились за ними.

Канте успел сделать всего пять шагов, когда еще один оглушительный взрыв толкнул его вперед. На миг перед ним мелькнула его собственная тень на стене, обведенная ослепительно-ярким светом. Быстрый взгляд назад показал, что часть преследующих их рыцарей охвачена пламенем, настигнутая потоком расплавленной бронзы. Остальных просто посбивало с ног.

Тело Тихана исчезло.

Гил погнал их вперед:

– Уходим! Пока еще можно!

Касста оказалась самой быстрой. Первой добежав до двери, она распахнула ее и помчалась впереди остальных. Все рванули вверх по темным ступеням – практически вслепую, нащупывая дорогу руками. Добравшись до верхней площадки, подбежали к еще одной двери и протиснулись в нее. Там их наконец приветствовал тусклый свет, выхватывающий из темноты пыльную библиотеку. Фонари на стенах в соседнем зале влекли их к себе, словно стаю окровавленных мотыльков.

– Можешь сказать, где мы сейчас? – спросил Рами у идущего рядом Канте, едва переводя дух.

Тот пожал плечами, не замедляя шага:

– Если мы так и будем