Тео. Теодор. Мистер Нотт - Hashirama Senju

Четыре пары глаз скрестились на Теодоре, который подавил мучительное желание поправить свой галстук — сегодня он был в рубашке и жилетке под приталенный по-американски пиджак, но галстук бабушка посоветовала ему не надевать, потому что он тогда выглядел как ещё больший школьник.

— Разумеется, мистер Карамеди, — медленно ответил Теодор, — в интересах всех радетелей Британии этого не допустить. Если новый Министр будет достаточно бдителен, то наверняка ситуацию удастся удержать.

— Вы думаете так потому, что вы школьник, простите за откровенность, — ударил в отчаянии кулаком по столу Огден, потерявший всякое радушие. Он выглядел злым и отчаянным. — Скримджера выбрали сегодня, но едва ли он сможет что-то сделать с Вы-знаете-кем! Он не его отец, а его любовница не Эдгар, чтобы навести порядок. Время утекает, как песок!

— Не жалуйся, Генри! — одернул его Карамеди. — Твоё пойло будут пить и идиоты-затворники из клана Монтегю, запершись в своих манорах! У моего виска палочки двенадцати команд Британской лиги, которые теряют сотни тысяч галлеонов! Игроки бегут, а этим летом я вообще не уверен, что мы сможем сыграть матчи!

— Это вам только кажется, Теодор, — встрял Нимбус, — что из авроров выходят хорошие министры. Даже из Крауча бы не вышел хороший министр, потому что — я вас уверяю — сейчас мы станем свидетелями того, как Скримджер станет неугодным всем! Обыски, облавы, вмешательство в тонкие отношения уважаемых людей!

— Боюсь, что все, кто замешан в контрабанде, убегут на континент или в бывшие колонии! — с жаром подхватил Карамеди. — Убегут не одни, а с семьями! С детьми! В следующем году в Хогвартс пойдут только те, кому нечего терять! Нет в Британии тех, кто бы не боялся действительно развязанных рук аврората!

— И самое страшное, — добавил Огден, — это то, что Руфус решит распылить силы по всей преступности. Представьте себе, сколько примкнёт к Вы-знаете-кому, если аврорат начнёт облавы по злачным местам и закоулкам? Егеря, городские банды, диаспоры чужеземцев из колоний! Не потому, что они за идеи Тёмного лорда — нет таких идей у него, за которым могут идти люди, если они не фанатики, а потому, что они против Министра!

Нотт почувствовал, что эта тирада раздавила его и морально прижала к полу. Все четверо мужчин были уважаемыми в обществе людьми, но их слова показывали, какое отчаяние они испытывали или пытались показать. Последняя мысль привела Нотта в чувство. Что же нужно было им от него?

— Первые маги покинули Британию ещё после слов Дамблдора в прошлом июне, — заметил он.

— Сейчас, когда Он вернулся полноценно, все, у кого есть чувство самосохранения, убегут, — фыркнул Нимбус. — Моя семья уже в Нижних провинциях. И, поверьте, чем дальше мы будем страдать от войны, тем меньше магов вернётся!

— В прошлый раз вернулись, — возразил Теодор, чувствуя, что этот тезис достаточно шаткий. — Впрочем, — добавил он, не дожидаясь ответа, — действительно, ситуация сложилась опасной. Но вы ведь пригласили меня не просто для того, чтобы поделиться своими горестями? Сомневаюсь, что шестнадцатилетний мальчишка для этого подходящая идея.

Мужчины рассмеялись, не скрывая улыбок. Нимбус выпустил клуб дыма от сигары. Огден огладил бороду. Напряжённая атмосфера, вызванная предыдущими словами, чуть спала.

— Видите ли, Теодор, — произнёс Генри Огден. — Тогда, пятнадцать лет назад, всё закончилось одним днём. Ужас и террор, которые длились пять лет, шли на спад уже второй год, и Тот, кто вернулся, был на пороге поражения. Его сторонников ненавидели слишком многие, слишком многим он перешёл дорогу, и даже его ближайшие слуги убеждали его снизить… активность. Конфедерация во главе с тогдашним президентом, герцогом Андорры, готова была вмешаться. Сейчас же… мы все видели, кто вживую, кто — в воспоминаниях, что вернулся не человек. С человеком можно было бы… не договориться, но обозначить красные линии.

— С тем, кто пришёл ему на смену сейчас, — закончил за него Нимбус, — договориться нельзя. Он не знает милосердия и не станет никого слушать. Пока с ним не покончат.

— Да, пока с ним не покончат, — кивнул лорд Огден. — Дамблдору это станет в множество пролитой крови, но когда-нибудь это закончится. И мы окажемся на пороге новой войны — если не начнём действовать сейчас. Поэтому мы с вами здесь, Теодор.

По спине юноши пробежали мурашки, а руки вдруг стали влажными от пота. Он почувствовал, как сердце бьётся чаще.

— Я предложил моим коллегам, членам нашего дельфийского клуба, — криво улыбнулся Тюбер с трубкой в зубах, ходившей ходуном от его тряски, — примериться к вам. И всем эта мысль понравилась.

— Примериться ко мне?

— Вы выглядите как человек, который может стать лидером примирения, когда всё это кончится, — кивнул серьёзно мистер Карамеди. — Каждый из нас наводил справки. Вы не враждуете ни с одной партией, если судить по событиям в школе. В вашем кругу есть дети из радикалов, старых семей, сторонников Дамблдора, а те, кто присягнул Монтегю, Фоули, Олафсонам и Гриффитам, строчат в свои семьи о том, как тяжело пробиться в ваш круг.

— Ваш отец оставил вам прекрасное политическое наследие, благодаря которому вас возьмёт на заметку Скримджер и заставит пострадать, а те, кто примкнули к Вы-понимаете-чьим силам, будут уважать жертву.

— Наконец, если ваш брак будет удачен, это позволит создать коалицию со всех точек зрения! — хлопнул в ладоши Тюбер. — И мы готовы вас поддержать, чтобы спасти нашу Британию, а после… распорядиться дивидендами от этой победы справедливо.

— Мы готовы заключить с вами тайный Пакт о поддержке от лица всех сорока участников Дельфийского клуба и шестидесяти членов Северной магической партии, — совершенно серьёзно кивнул Нотту Нимбус, протягивая свёрнутый свиток.

У Тео пошла кругом голова.

— И что вы хотите, чтобы… чтобы я сделал сейчас?

Мужчины переглянулись.

— Нам нужно сделать всё, чтобы война не ожесточилась, — твёрдо заявил Огден. — Мы ведём кампанию в прессе, и следующий раунд Набора Нотта этим летом будет самым большим за три года. Там есть свои детали, но вам надо выступить с программными тезисами.

— Вы дадите мне тезисы?

— То есть сама суть не вызывает у вас вопросов, — удовлетворённо кивнул Тюбер. Нотт почувствовал раздражение.

— Я и так предполагал заниматься политикой, — пожал он плечами. — Честно говоря, на протяжении всей своей жизни я считаю, что магический мир несправедлив к магам, и все нынешние политики не правы в своих воззрениях. Об этом я бы и рассказал.

Маги переглянулись.

— Вы назвали программу спонсорской помощи «Набором Нотта», да? Пожалуй, что в наших целях, которые вы назвали, надо заявить о поддержке бедноты. Тех, кто и является акцентом