Дракон из черного стекла - Джим Чайковски

Она представила, как змеиный язык исчезает, сгорает в этой вспышке. Но прямо у нее на глазах он сформировался вновь, промелькнув в дымящейся пасти кезмека.

Джейс объяснил:

– А я ощущаю такой укус, как огненный ожог. И чувствую, что для восстановления утраченного он истощает мою собственную силу.

– Совсем как с обуздывающим напевом, – добавила Никс. – Моему телу тоже требуется время, чтобы восстановить то, что я израсходовала.

Шийя подалась вперед.

– Из этого может получиться мощное оружие. Меч против обуздывающего напева.

– Только как бы его не использовали против нас, – напомнил ей Райф. – Ты только что вернула часть своей силы. Не хватало еще потерять ее снова. Или того хуже.

Шийя коснулась своей груди и кивнула. Обыскивая останки та’винов в раскаленных песках, она нашла не только адскую пушку врага и летучие щиты, но еще и куб для замены безвозвратно испорченного – в одном из тел обнаружился неповрежденный. Хотя он был меньше и предназначался только для питания Корня, но свое действие исправно оказывал.

Лицо Грейлина стало еще суровей, когда он ткнул пальцем в Джейса.

– Держи эту тварь в узде!

Райф проворчал себе под нос:

– И это говорит человек, который притащил на борт корабля взрослого варгра…

Никс бросила взгляд на Кальдера, который тяжело дышал в углу рулевой рубки – в том месте, на которое он давно уже претендовал как на свое собственное. Один глаз варгра оставался затуманенным от воздействия огненной пыли, что придавало ему еще более свирепый вид.

Дарант крикнул, стоя у штурвала:

– Швартовы убраны! Мы готовы уходить.

Никс повернулась к сияющим окнам, нацеленным на запад.

В сторону дома.

* * *

Верхом на Баашалийе Никс безмятежно скользила вокруг «Огненного дракона», пока корабль медленно поднимался над песчаной ложбиной. То, что осталось от летучего пузыря, покачивалось в носу. Три пузыря поменьше – снятые со шлюпок – силились удержать кормовую часть корабля.

Под «Огненным драконом» жарко пылали горелки, вздымая его громаду вверх. Их пламя омывало низину между дюнами, оставляя на песке шрамы, но не нанося глубоких ран. Вслед кораблю неслись приветственные возгласы, едва не заглушаемые ревом многочисленных рогов.

В толпе пришедших проводить корабль махала рукой и Эсме. Она стояла рядом со своим братом, держащим на руках младенца. За последние две недели Никс несколько раз беседовала с Эсме, которая в числе прочего объяснила ей и значение слова «каш’мет», позволяющее всего двумя слогами выразить бесконечность круговорота жизни и череды поколений, безостановочно сменяющих друг друга.

Никс молилась, чтобы это по-прежнему относилось и к народу чанрё. Хотя появление «Огненного дракона» принесло немало страданий, здесь все-таки засияла и надежда. Она окинула взглядом разбитое стеклянное море и новый оазис вдалеке, пресноводное озеро которого голубовато сияло под огненным взглядом Отца Сверху. Никс вглядывалась в это сияние, пытаясь вдохнуть в свое сердце надежду, которую оно олицетворяло, и удержать ее там.

«Мне она очень понадобится в ближайшие месяцы».

Однако за оазисом, низко повиснув в небе, так же ярко сияла луна, которую по-прежнему окаймлял багровый румянец. Это напомнило Никс огненно-красную луну из ее вещего сна. Она опять невольно посмотрела на свою руку с отсутствующим пальцем.

«Еще одна примета из этого сновидения…»

Никс боролась с безнадежным отчаянием, которым кончался этот кошмарный сон, – отмеченным кинжалом в сердце и тишиной, раздавившей мир. То, куда они сейчас направлялись, тоже вызывало у нее противоречивые чувства.

«Обратно в Венец, обратно в Миррские болота…»

Возвращение домой одновременно и пугало ее, и наполняло ностальгическим стремлением поскорей оказаться там. Не исключено, что лишь под конец этого длинного перелета назад ей удастся остановиться где-то между этими двумя крайностями.

«Если это вообще когда-нибудь произойдет».

Никс обдало тугим потоком воздуха, когда почти вплотную к ней пристроился Даал верхом на Пилларе. Он многозначительно мотнул головой на корабль, словно напоминая о возложенной на них задаче – следить за «Огненным драконом» на предмет любых неполадок.

– Смотри! – крикнул он ей, указывая пальцем. – Они работают!

Никс повернулась к кораблю. Дарант почти полностью притушил горелки, но корабль продолжал уверенно подниматься в небо – не благодаря летучим пузырям, а подталкиваемый снизу. Вдоль нижней части корпуса мерцали бронзовые щиты, воздух под которыми дрожал и клубился, создавая призрачные миражи – эти их эманации и заставляли «Огненный дракон» подниматься все выше.

Даал чуть подвернул, чтобы рассмотреть их поближе, увлекая за собой Никс. Их крылья были сейчас единственными в небе. Парам рааш’ке предстояло дежурить по очереди, избавляя всадников от необходимости проводить слишком много времени под палящим солнцем и в то же время позволяя им безостановочно присматривать за алхимией та’винов, бросающей вызов притяжению Урта. Все сейчас зависело от этих щитов. Без них возвращение домой было бы практически невозможным.

Чтобы избежать подобного исхода, Никс с Даалом и кружили сейчас вокруг «Огненного дракона», держась друг за другом. В конце концов жара и запыхавшиеся скакуны загнали их на корму, где дверь в нижний трюм была распахнута настежь в ожидании их возвращения и отправки следующей пары рааш’ке.

Увы, но одному из всадников и его летучему скакуну было уже не суждено выброситься отсюда наружу на лету.

Продолжительные поиски, предпринятые после разрушительного землетрясения, так и не привели к обнаружению тел Баррата и Фрайша – пары, пропавшей без вести во время сражения. Это была трагедия, отмеченная потерей жизни, и тяжелый удар по команде летунов, которая и без того порядком поредела в ходе этого путешествия в Пустоземье.

Никс спикировала на Баашалийе к кормовой двери. Ее брат в последний момент сложил крылья и почти без толчка опустился на доски, после чего пробрался в глубину темного трюма. Когда он направился к поилке, Никс соскользнула с седла и последовала за ним, освободив место для Даала и Пиллара, которые совершили посадку позади них.

Как только их скакуны вдоволь напились, Даал подошел к Никс и протянул руку. Она взяла ее, ощутив, как они сливаются воедино, хотя и сопротивляясь этому в попытках найти верный баланс между ними.

Несколько недель назад Никс последовала совету Джейса касательно Даала: разобраться с тем, что стояло между ними, найти дом и сердце везде, где только можно. И с этой целью не с одним только Джейсом экспериментировала в каюте до поздних колоколов.

Даал притянул ее к себе и поцеловал в щеку. Поцелуй этот был и приветствием, и обещанием чего-то большего. В этом мимолетном прикосновении она прочла его усталость, радостное возбуждение и растущий восторг – и не только из-за их отлета. Никс впитала в себя все это – использовала, чтобы избавиться от