Шкура белого бизона - Джеймс Уиллард Шульц

лагеря на пять миль, мы увидели бизонов (их было около тысячи голов), которые паслись в узкой долине. Большое Озеро разделил двести наших охотников на четыре отряда, приказав одному обойти и напасть на стадо с севера, другой должен был напасть с востока, еще один с запада, а четвертый должен был направиться прямо вниз по долине и тоже напасть на стадо. Первому отряду нужно было идти дальше всех, поэтому он должен был напасть первым, остальные – когда стадо помчится вверх по долине.

Вместе с шайенами и Человеком В Маске Апси и я были в четвертом отряде, и командовал им Большое Озеро. Уйдя с тропы, мы по оврагу прошли до окружавшего долину леса и там остановились.

Раньше, чем мы рассчитывали, нижний отряд напал на стадо. Мы услышали их выстрелы, а потом и грохот, который становился все громче и громче – топот тысяч копыт приближавшегося стада. В движении бизоны поднимали облака пыли, которые в солнечном свете казались золотыми. Дальше и дальше, словно коричневая река, они поднимались по поросшей травой широкой долине, где находились мы.

– Вперед, дети мои, вперед! – прозвучала наконец команда Большого Озера, и мы дали волю застоявшимся лошадям.

Когда мы вырвались на открытое место, я подумал, что Человек В Маске, который оказался справа от меня и держал лук с наложенной на него стрелой, управляет конем столь же умело и привычно, как и любой из нас.

– Но ведь он не наездник; видно, я ошибаюсь, – подумал я, и вместе с остальными поскакал дальше навстречу стаду.

Окруженные теперь с четырех сторон, сбитые с толку бизоны стали крутиться вокруг собственной оси, и мы убивали их одного за другим, пока, наконец, старая корова, бывшая вожаком, не прорвалась на запад, за ней последовали другие, больше и больше, пока, наконец, все стадо не вырвалось из долины на открытую равнину.

Окруженные теперь с четырех сторон, сбитые с толку бизоны стали крутиться вокруг собственной оси

Красный Рог, который скакал рядом со мной, указал на зеленую долину, покрытую теперь черными тушами убитых нами бизонов.

– Красный Рог, что ты на это скажешь? – спросил он.

– Отлично: мы убили не меньше двух сотен.

– Да. Но ты не понимаешь, что это означает что-то более важное для нас, чем жирное мясо, которое тут лежит? Это говорит о том, что, хотя мы и утратили священную белую шкуру, Солнце всё же благоволит нам. Если бы оно было на нас рассержено, мы не поохотились бы так удачно.

– Как думаешь, кто украл шкуру? – спросил я.

– Кто еще, кроме Человека В Маске? Он вор, – ответил тот.

Охотники начали свежевать добычу, и я увидел, как наши работники направляются к нам с фургонами, а за ними следует длинная колонна всадников, женщин и детей с вьючными лошадьми, чтобы помочь разделать добычу и увезти домой мясо и шкуры.

Апси ехал рядом со мной.

– Сколько? – спросил он.

– Двенадцать точно, – ответил я.

– Ха! У меня лучше – тринадцать. – И, указав на группу всадников у реки, добавил: – Человек В Маске там; я слышал, что он пострадал.

Мы присоединились к небольшой группе и обнаружили его сидящим среди них, и я знаками спросил его:

– Что с тобой случилось?

– Моя лошадь споткнулась; она упала, и я ударился, тут и тут. Я не могу вернуться в лагерь верхом, – знаками сказал он и указал на грудь и спину, издав глухой стон.

– Не бойся. Ты можешь вернуться на одном из наших фургонов, – и он знаками сказал, что я очень добр, и снова застонал.

Работники присоединились к нам с Апси, и мы принялись за работу. Но лишь незадолго до заката мы погрузили в фургон последние куски мяса, посадили Человека В Маске рядом с одним из погонщиков и отправились домой. Когда мы прибыли, вскоре после того как стемнело, я знаками сказал Человеку В Маске, что он может остаться на ночь со мной и Апси, но тот сказал, что должен вернуться в лагерь, где его подлечат; так что я отправил его в лагерь в фургоне, положив туда же несколько жирных ребер и пару языков, как его долю в добыче.

Здание нашего нового поста было теперь почти закончено, и на следующий день мы въехали в него. Это было нетрудно, потому что мы уже обменяли на меха и шкуры большую часть товаров, которые привезли из форта Бентон.

Ближе к вечеру мы с Апси отправились к вигваму Большого Озера, чтобы проведать Человека В Маске.

– Здесь очень болит, – знаками сказал он, касаясь груди. – Но я выживу, скоро сила вернется ко мне. Я попросил одного из владельцев священной трубки, Хромого Бизона, помочь. Теперь я поживу в его вигваме, и он станет молиться за меня, за моё полное выздоровление.

Потом шайены, обратив на себя наше внимание, знаками сказали нам, что на следующий день они отправятся навестить Кровь. У нас им было очень хорошо. Большое Озеро и все остальные очень хорошо к ним относились. Мы, в свою очередь, должны навестить их и их племя Раскрашенных Полосами, и скорее.

Мы с Апси должным образом ответили, но оба задумались: «Не хотят ли они убежать со священной шкурой?»

Вошла одна из жён Хромого Бизона и сказала Человеку В Маске, что повозка для него готова.

– Хорошо, я иду, – сказал он, приподнялся и со стоном упал.

Мы с Апси помогли ему, поддерживая, пока он выходил из вигвама, и проводили его через весь лагерь до вигвама Хромого Бизона.

Мы помогли ему пройти через низкий вход и осторожно уложили на лежанку, указанную Хромым Бизоном. С видимым облегчением он растянулся на спине, а потом спел короткую странную песню, глухо звучавшую через ротовое отверстие маски, и, закончив, знаками сказал:

– Это молитва, обращенная к священному помощнику из моих снов.

– Отдыхай, друг мой, – знаками сказал ему Хромой Бизон. – Солнце уже подошло к своему далекому вигваму, сейчас слишком поздно, чтобы начинать длинные молитвы. Завтра мы приступим.

Мы с Апси немного задержались, поговорили с Хромым Бизоном, еще раз обсудили пропажу белой шкуры. Он уверен был в том, что ее унесли шайены; следили только за ними, не за Человеком В Маске. Тем не менее, как сказал Хромой Бизон, сейчас Человек В Маске не встает и нет необходимости в том, чтобы продолжать за ним следить. Кивнув в знак согласия, мы с Апси отправились домой, думая о том, прав ли Хромой Бизон в своих