Хроника Эрио - Алекс Райт

«Выберите тёмную награду:

1, Мифическая аура пытки: в радиусе десяти метров все враги получают +15 % к болезненности ощущений.

2, Мифическое усиление компаньона: выбранный компаньон навсегда получает +50 % к скорости магической регенерации, но снижает физическую регенерацию на -25 %.

3, Мифическое усиление пользователя: навсегда повышает объём источника на +30 %.

4, Мифическое усиление ауры устрашения: +10 % к силе эффекта, усиливает эффекты страха и паники на 5 %.»

Кошка загрустила. Буквально каждый пункт шептал ей на ушко: возьми меня, возьми меня, возьми меня!.. Всё казалось в той или иной степени полезным, но требовалось делать болезненный выбор, отбрасывая менее нужное здесь и сейчас.

«А сколько длится эффект устойчивости?»

«Аура, в целом, очень ситуативная, так что Я выставила на шесть часов.»

Зная о приближающейся эпидемии, Эрио выбрала именно её. Конечно, появилась отличная возможность сделать из Лагота одарённого и позаботиться о приближающемся голоде, однако мужчину ещё нужно уговорить, освоится он тоже далеко не сразу, а проблемы с пропитанием вовсе начнутся ближе к осени. Она верила, что здесь и сейчас нет ничего важнее. А вот в первой же тёмной награде обнаружилась странность.

«Да-да, мы решили добавить предел в развитие аур, чтобы ты могла улучшать другие. Так что в этот раз лучше бери что-то другое, хотя дело твоё, конечно.»

Кошка рассудила, что это весьма справедливо. Отнять у врагов четверть от характеристики и добавить часть ей — это уже очень сильно. Оставалось определиться с остальными вариантами. Новая аура не особо внушала доверие, а делать свою хитрюгу ещё умнее казалось вовсе опасным — зазнается ведь! Окончательно! Нет, Эрио не могла поступить столь опрометчиво, хоть и было совестно оставлять сестрёнку без подарков. Поразмышляв ещё немного, она всё же забрала улучшение себе, ведь этот параметр добавлял, в том числе, больше шансов пережить ранение, а умирать ей точно нельзя в ближайшее время!

Последняя четвёрка вариантов тоже казалась весьма полезной, пусть не совсем равнозначно. Аура Кошку не сильно заинтересовала, как и улучшение старой. А вот усиление компаньона казалось очень интересным. Как ей коротко объяснили вчера, рана её плоха вовсе не тем, что кости, нервы и мясо порезали. Когда в рану попадает чуждая мана, ранят ту штуку внутри, из которой она однажды смотрела на полный ярких красок мир. Ослабление обычной регенерации делало его малопригодным для воинов, но вот для магов, которым частенько приходится перенапрягаться, творя магию, она подошла бы идеально. С другой стороны, много маны никогда не бывает. Подумав так и эдак, Кошка склонилась к мысли поступить эгоистично, отчего поступила наоборот и порадовала Котёнка, которого всё равно не собиралась пускать на передовую.

Выходило, что Эрио позаботилась и о союзниках, и о себе, и о сестре, а потому осталась крайне довольна собой. Правда, теперь оставалось непонятно, как скоротать время до рассвета, ведь сон теперь совершенно не шёл, а идти куда-то не хотелось из-за слабости. Не найдя ничего лучше, она решила осмотреться, что не требовало особых усилий. Лагерь оставался всё так же малолюден, ведь большинство бойцов наверняка остались сторожить переправу. А вот оставшиеся люди, вымотанные тяжким трудом и бессонной ночью, крепко спали, если не считать редких караульных у костров. Внимание привлекло движение возле палатки. Кошка узнала Ису, которая заглядывала в чью-то палатку.

Эрио, стараясь не шуметь и не стонать от усилившейся боли, выбралась из-под одеяла и вылезла на свежий воздух, от которого тут же пробил озноб. Накидка, купленная ещё в самом начале её наёмничьих похождений, укутала плечи, не давая мёрзнуть ослабевшему телу. Кошка торопливо перебирала ножками, сразу же почувствовав головокружение, одышку и желание присесть, но не остановилась и продолжила путь.

— А?

Схватив увлечённую дурынду, Эрио потащила её в сторону от источника тихих стонов — Агнес и Альфа.

— Сестрёнка, я хочу ещё посмотреть…

Кошка впервые слышала столь странные интонации в её голосе: капризно игривые, глубокие, приглашающие, чем-то походящие на только что слышимые стоны, от которых всё ещё горели щёчки.

— Ты не должна подсматривать за другими и, и делать это там, где тебя могут заметить другие. И достань оттуда руку, когда разговариваешь со мной!

Эрио переполняло возмущение от бесстыдства блаженной, которая продолжала ублажать себя на ходу, задрав ночную рубашку, отчего она громко шептала, грозя перейти на визг. Масла в огонь добавлял истеричный смех Госпожи, чьи комментарии отчего-то сливались в странный монотонный бубнёж.

— Но Иса ведь ни с кем не играла уже так долго, а друг Агни сказал, что я могу смо-ох, м-м…

Идиотка вдруг словно споткнулась и обняла Кошку, содрогаясь всем телом и сжимая, словно тисками.

— Отпусти меня…

Просипела Эрио, чувствуя, как скрипят кости и темнеет в глазах.

— Ой, Иса не хотела сделать сестрёнке больно!

Этот томный, охрипший голосок вдруг начал страшно раздражать её, но, по крайней мере, Кошку больше не пытались раздавить.

— Я не сержусь.

— Зато Иса теперь опять готова уснуть! Можно Иса поспит с сестрёнками?

Дурында впечатляла скоростью преображений: она вновь звуча, как обычно, разве что более довольной, и глаза казались ещё жизнерадостней.

— Можно, если не будешь развратничать.

Их палатка слабо подходила для троих, но как-то да поместятся. Однако более всего Эрио начало волновать, не научит ли блаженная плохому Котёнка?! Шель, без сомнений, умная девочка, но и раньше бывало, что в головушке с обилием мыслей вдруг поселялась одна, особо назойливая. Дурочку, вроде бы, женщины не интересуют, вот только теперь уже у Кошки появились сомнения…

Глава 83

Кошка смогла уснуть перед самым рассветом, но проспала всего пару часов, после чего её разбудила пульсирующая боль в руке, а ещё зуд, словно кто-то грыз ей пол руки изнутри. Ворча и постанывая, она попробовала вылезти из опустевшей палатки, как вдруг Эрио пронзила ослепительная вспышка, на несколько секунд парализовавшая, едва не лишившая сознания. Стоило боли капельку утихнуть, позволив судорожно вдохнуть, как всё повторилось ещё два раза, практически одновременно. Спустя несколько минут Кошка вновь смогла думать о чём-то, кроме собственных страданий, однако ладонь всё так же продолжала ныть, мешая сконцентрироваться на чём-то ещё. Рука словно медленно поджаривалась на огне после того, как её хорошенько отлежали, отчего к неприятным ощущениям прибавились крупные топочущие мурашки.

— Вижу, нервы соединились. Дайте руку.

Возле неё присела монахиня и откинула полог, пустив яркий свет. Кошка протянула увечную конечность