Волшебство для Мэриголд - Люси Мод Монтгомери

заставила тебя выучить. Когда-нибудь ты будешь благодарна мне. Удивительно, какие замечательные мысли есть в Библии. «Когда звёзды поют вместе всё утро». А это обращение Руфи к Наоми. Оно всегда приводило меня в ярость, потому что ни одна невестка никогда бы не сказала такое мне. Ах, да, они все ушли, кроме Мэриан. Время, самое время уходить и мне».

Мэриголд стало очень жаль, что Старшая бабушка должна умереть как раз тогда, когда она только что по-настоящему познакомилась с нею. И кроме того, ей было стыдно за кое-что.

«Бабушка, – прошептала она. – Я.…я корчила гримасы, когда вы не видели».

Старшая бабушка дотронулась до круглой щеки Мэриголд кончиком пальца.

«Ты думаешь, я не замечала твоих гримас? Замечала и часто. Они не такие ехидные, как те, что строила я в твоем возрасте. Я рада, что прожила достаточно долго, чтобы ты запомнила меня, малышка Мэриголд. Я ухожу, а ты приходишь. Живи весело, дитя. Не обращай внимания на старые традиции. Традиции не имеют значения в дни, когда фотографии королев публикуются в журнальных рекламах. Но играй в игру жизни согласно правилам. Лучше сделать, чем не делать, потому что жизнь все равно не обмануть».

«И не думай слишком много о том, что скажут люди. Годами я хотела сделать одну вещь, но мне мешала мысль, а что на это скажет кузина Эвелина. В конце концов я сделала это. А она сказала: «Я и не думала, что Эдит такая храбрая». Делай то, что тебе хочется, Мэриголд, до тех пор, пока после сделанного ты сможешь подойти к зеркалу и взглянуть себе прямо в лицо. Пророчество произнесено. Но какая в том польза? Ты сделаешь свои собственные ошибки и научишься на них, как делаем все мы. Подай мою палку, дитя. Я рада, что вышла из дома. Я очень давно не смеялась, до сегодняшнего вечера, когда вспомнила беднягу пастора и пчёл».

«Но я часто слышала ваш смех, бабушка», – удивленно сказала Мэриголд.

«Хихикать над ошибками бедолаг не значит смеяться», – сказала Старшая бабушка. Она быстро поднялась на ноги и пошла через сад, слегка опираясь на палку. У калитки она остановилась и обернулась, посылая поцелуй невидимым присутствующим. Лунный свет зажёг бриллиантами её глаза. Чёрный шарф на голове казался шапкой гладких чёрных волос. Внезапно сомкнулся мост жизни. Она стала Эдит… Эдит золотых туфель и ярко-зелёной нижней юбки. Не успев подумать, Мэриголд воскликнула:

«О, Эдит… теперь я знаю, какой вы были!».

«А вот это правильный тон, – сказала Старшая бабушка. – Ты подарила мне миг юности, Мэриголд. А теперь я снова старая и уставшая – очень уставшая. Помоги мне подняться по ступенькам».

5

«Вам помочь раздеться?»

«Нет, я не собираюсь умирать в ночной рубашке, – Старшая бабушка вскарабкалась на кровать и накрылась покрывалом. – И я намерена в осколки разбить одну традицию. Я не собираюсь умирать в гостевой комнате. Но я хочу есть. Думаю, я бы съела яичницу. Но ты не умеешь её готовить. Разве это не патетично? Мы пожелали яичницу на смертном одре, но не можем получить её».

Старшая бабушка снова хихикнула – своим старческим ядовитым смешком. Эдит из сада ушла обратно в тени прошлого века.

«Иди и принеси мне стакан молока и булочку, из тех, что печёт Саломея. Она стряпает лучшие булочки на свете. Можешь сказать ей это, после того как я уйду. Я не доставила ей удовольствия узнать это, пока жива».

Мэриголд помчалась на кухню, воодушевленная тайной целью. Она хотела поджарить Старшей бабушке яичницу. Она никогда не делала этого, но сотню раз видела, как Саломея готовит её для Лазаря. И она прекрасно справилась. Она вернулась в садовую комнату, неся личную тарелку Старшей бабушки, на которой красовались бело-золотой кружок и хрустящая золотисто-коричневая булочка Саломеи.

«Всякого добра всем детям!» – сказала Старшая бабушка. Она устроилась на своих подушках и с удовольствием съела яйцо.

«У него как раз такой вкус, какой должен быть. Ты настоящая Лесли. Мы всегда знаем по наитию, а не по правилам, сколько чего положить. Теперь принеси мне Люцифера. Мне нужно кое-что ему сказать. А ты должна идти спать. Уже полночь».

«Мне следует покинуть Вас, мэм?»

Мэриголд не обратила внимания на слова Старшей бабушки о смерти. Это была её обычная привычка. Умирающие люди не гуляют по садам и не едят яичницу. Но, видимо, следует оставить её, пока мама и Младшая бабушка не вернутся домой.

«Конечно, ты должна идти. Со мной всё в порядке – и будет в порядке. Нет никакой причины, чтобы ты оставалась здесь. Притуши свет и поставь стакан с водой сюда на столик».

Мэриголд принесла Люцифера из его гнездышка в дровяном сарае, чёрного и тёплого, и наполнила бабушкин стакан.

«Вы хотите ещё что-нибудь?»

«Ничего, что ты можешь принести мне. Мне бы хотелось глоток вина из одуванчиков, которое когда-то делала сестра Алека Элиза. Никто не умел так делать вино. Прошло шестьдесят лет, а я до сих пор помню его вкус, словно жидкого солнечного света. А теперь иди».

Мэриголд оставила Старшую бабушку, мистически пробующую вино из одуванчиков шестидесятилетней давности, с чёрным Люцифером, урчащим под боком. Младшая бабушка и мама обнаружили её там, когда вернулись в три часа ночи. Люцифер спал, но Старшая бабушка лежала со странной мудрой улыбкой на лице, словно постигла высшую мудрость и молча смеялась, но не в своей недоброй манере, полной предположений и недосказанностей.

«Никогда себе не прощу», – плакала Младшая бабушка – уже больше не Младшая.

6

Шторы были опущены. Двери задрапированы в пурпур. Лесли чинно приходили и уходили. Ужасная бездонная тишина поглотила Мэриголд.

А затем она вдруг перестала верить, что Старшая бабушка умерла. Это маленькое желтовато-белое существо в большом убранном цветами гробу не было ею. Это не Эдит из старого сада. Она всё ещё жила и смеялась – если не в саду, то где-то в другом месте. Пусть даже в небесах – которые в тот миг, когда Старшая бабушка прибыла туда, должны были стать и стали особенным местом.

Глава 6. Власть Собаки

1

Однажды сентябрьским утром Мэриголд проснулась раньше обычного, когда небо на востоке только загоралось восходом, проснулась, потому что в этот день она должна была идти в школу. Она не понимала, рада или не очень, но точно знала, что это очень интересно и немного страшно. Но она решительно настроилась не