Странствия клетчатых - Елена Владимировна Крыжановская

Глава 22

На рассвете, пока другие ещё спали, Крас разбудил ночного визитёра, спящего на «кухне» в углу, освобожденном от корзинок. Они спустились к речке, поплавали в холодной воде, чтобы скорей взбодриться, и приступили к репетиции. За мельницей Крас нашел отличную глухую стену между селением и лесом, где их тренировки могли видеть только любопытные глаза белок и птиц, но никаких свидетелей среди односельчан.

Мальчишка с большой опаской шёл на эту репетицию, не зная, какой смертельный номер ему предстоит. Но обратно к фургону летел счастливый, как на крыльях.

— Годится? — спросил Папаша Баро. Крас молча кивнул. Директор одобрительно потрепал малыша по мокрым волосам.

— Почему вы ни разу не спросили, как меня зовут? — поинтересовался временный актер.

— В дороге сразу спрашивать имя не принято, — солидно ответил Папаша. — Но теперь мне придется узнать, как тебя объявить на сцене? У тебя есть имя на этот случай?

— Конечно! — просиял юный артист. — Бесстрашный Юсси!

— Подходяще, сынок. Напомнишь мне перед выходом, чтобы ничего не перепутать. Пока поешь и отдыхай. Нам нужно ещё развернуть сцену.

— Выступать придется до полудня, — предупредил Крас. — В селениях встают рано.

— Вот ужас, — зевнул Жердин. — Я думал, будет время на речке посидеть… полежать на песочке… рыбку половить… ну нет, так нет, — он ловко увернулся от затрещины, шуточки в духе Красильона.

Когда для представления всё было готово, Папаша с трубой, Смея с бубном, Жердин, который катился колесом или с разбегу делал сальто, прошлись по окраине селения, созывая народ. Вооруженный ценными сведениями от местного жителя, Папаша вызвал нескольких надёжных мальчишек и попросил оповестить всё селение, что артисты перед отъездом ещё покажут много интересного. Кто хочет — приходи. Оплата едой годится.

Сначала собралась вся молодёжь, может быть, кроме беднейших батраков, слишком загруженных работой. Чуть позже соизволили прийти даже старейшины и сам глава селения с женой и дочерьми. Девицы настояли увидеть артистов при дневном свете, как отец мог отпустить их одних?

Теперь Новит (он затаённо ревновал к самому младшему новичку, неизвестно откуда возникшему ночью) выступал почти в самом начале, сразу после Веды, раздающей предсказания.

Актеры показали двойные «Качели». Жердин и Новит ловили в броске Веричи, потом Крас и Папаша одновременно с ними качали Смею, она поднимала брошенный цветок. Большой красивый номер и нежная музыка впечатлили публику.

Жердин и Смея сыграли сценку про влюбленных слуг, которым тяжело живётся, нет времени даже поцеловаться, господа постоянно отвлекают. Папаша — суровый хозяин, Крас — надменный вельможа, Веричи — капризная барышня, Старик — скупой зануда, все появлялись только чтобы отвлечь и разлучить слуг, давая им самые немыслимые задания. Но наконец парочка целовалась и… просто не слышала, как их зовут, как угрожает хозяин, как бьётся в истерике капризная барышня. Потом, очнувшись и покружившись, чтобы прийти в себя, они сообщали публике: «Вот так всегда!» Весело раскланивались и убегали в разные стороны, работать.

Потом Папаша бросал золотые гири, мерился силами с желающими из толпы. Поклонился и вернулся уже как директор.

— Сегодня у нас неожиданный дебют! Сейчас вы увидите очень опасный номер! Чтобы его исполнить нашему маэстро меткости понадобится храбрый помощник. Итак, приветствуйте: маэстро Крас и Бесстрашный Юсси!

Публика с интересом похлопала. Жердин и Новит вынесли и поставили вертикально с упором в стенку щит выше человеческого роста, из двух больших скрепленных ставень.

Крас вышел, как обычно, в очень скромном костюме: белой рубашке с ярким шелковым галстуком лентой и черных штанах с широким кожаным поясом. В охотничьих сапогах, но без шляпы, камзола и шпаги. И всё равно все видели в нём благородного дворянина.

Жердин только успевал выставлять мишени, пришпиливать к щиту крошечные листки, которые Крас небрежно пробивал пулей или стрелой. Под конец он взял тонкий длинный хлыст. Жердин сорвал цветок на лугу, весь дрожа, протянул руку с цветком перед щитом — свист и щелчок, — белое соцветие сбито, остался только стебелёк. Но и слуга сбежал. Показывать свою меткость больше не на чем. Крас с досадой щелкнул хлыстом по доскам сцены.

— Что за трус! Я только начал… Эх, чувствую себя укротителем. Мне бы сюда дикого тигра… или хотя бы льва! У вас водятся львы? Нет? Жаль… Что там ещё? — он оглянулся, видя, как на сцену Новит и Папаша выносят большой сундук с золоченой крышкой. — Новое оружие? Ну-ка, посмотрим… — Крас открыл крышку и за ухо вытащил мальчишку в обычной сельской одежде, но в ярко-красной жилетке. — Ты что здесь делаешь?

— Как что? — звонко отвечал тот. — Я могу вам помочь! Вы же хотели партнера для своих фокусов?

— Ты? — скептически присматривался к нему Крас. — Не боишься?

— Не-а! — Бесстрашный Юсси ловко выпрыгнул из сундука и встал к щиту. Достал из карманов три больших желтых яблока. Поставил одно себе на макушку, два лежали на ладонях, когда Юсси развёл руки в стороны. — Прошу, маэстро!

Крас трижды прицельно щелкнул хлыстом, не задев мальчишку. Яблоки покатились по сцене. Юсси поднял одно на ладони, оно снова улетело. Юсси собрал их, подал Красу. Тот задумчиво пожонглировал яблоками, бросил одно партнеру, мальчишка стал с аппетитом его жевать. Тем временем Крас убрал хлыст и достал две сверкающие сабли. Перерубил одно яблоко на крышке сундука, показывая остроту, и стал вертеть бешеную сверкающую мельницу вокруг мальчишки, который неподвижно стоял, глазом не моргнув, только продолжал чавкать яблоком. К концу испытания, когда стальные лезвия выпустили его из плена, Юсси картинно выбросил огрызок и поклонился. Крас рывком поднял его в воздух, повыше. Бесстрашный Юсси послал оттуда ошарашенным односельчанам воздушный поцелуй.

С чувством невероятного счастья, смешанного с сожалением о кратком миге своей славы и скором прощании с театром, Юсси слушал первые в своей жизни аплодисменты. Крас при всех пожал ему руку, и мальчишка исчез за кулисами. А вскоре, сняв яркую жилетку, снова был возле сцены внизу и смотрел конец представления, как все. Новит стоял рядом, как никто понимая чувства мальчишки. И радуясь, что ему самому не оставаться здесь, глядя вслед фургону.

На сцену уже выкатилась Смея на волшебном колесе с золотым ободом и красными спицами. Она пела песню о колесе Фортуны, которое бежит вдаль по дороге судьбы.

Жердин держал ее за руку для страховки. На последнем припеве отпустил. Смея без поддержки подкатилась ближе к краю сцены, дожидаясь, пока все актеры выйдут на поклон. Побалансировала немножко и спрыгнула с колеса, поймав его рукой и сделав реверанс. Новит тоже поднялся