О Тоскане без тоски. Итальянские истории с привкусом счастья и базилика - Элена Набель

наук и муз. А вот в Пизе во время первого же визита Мария-Луиза запретила городской праздник под названием «Игра на мосту» (Gioco al Ponte). Увидев до зубов вооруженных и разряженных пизанцев, она воскликнула: «Для игры слишком, для войны маловато!» Пизанцы низко опустили головы и прикусили острые языки, но запомнили приговор на всю жизнь. Игра возобновилась только спустя 120 лет, при новом правителе, короле Италии Викторе Эммануиле II.

Испанская принцесса, сохранившая за собой царские почести, передала герцогство Лукки в наследство своему сыну Карлу Людовику Бурбону, который управлял маленьким независимым государством до 1843 года, когда независимая Лукка вместе со своими землями вошла наконец-то в Великое герцогство Тосканское.

• Церковь Сан-Микеле-ин-Форо (Chiesa di San Michele in Foro) – древняя церковь, стоящая на римском форуме. Монументальный фасад в пизано-луккезском стиле завершает скульптура Архангела Михаила, раскрывшего бронзовые крыла. По городским легендам, на державе ангела должен находиться драгоценный алмаз, вспыхивающий при определенном угле падения солнечных лучей. Если случайно увидите блеск диаманта, знайте, вы счастливец и вам покровительствует сам Божественный Воин.

• Базилика Святого Паолино и Донато (Basilica di Santi Paolino e Donato) – церковь построена в стиле флорентийского маньеризма и содержит мощи святого Паолино из Антиохии, святого покровителя города. Паолино, ученик Павла, пришел в город с христианской миссией и первым крестил горожан, став первым епископом Лукки. Город 12 июля исторически отмечает день своего небесного покровителя кортежем и соревнованием стрелков из лука.

• Улица Филлунги (via Fillunghi) – средневековая улица, возникшая на месте римской, центральной. Это «салон» города, здесь сосредоточены лавки и магазины, по которым так приятно гулять летними томными вечерами.

• Башня Гуиниджи (Torre Guinigi) – башня дворца тирана и правителя города Паоло Гуиниджи. По сути, это висячие сады Средневековья, на вершине башни растут вековые дубки, под которыми стоит посидеть, полюбоваться видами окрестностей города, его черепичными крышами и загадать желание.

• Часовая башня (Torre delle Ore) – еще одна башня, сохранившаяся со Средневековья. На ней в XIV веке были установлены городские часы, с которыми связаны местные легенды и сказания. К сожалению, от «города ста башен» (в Лукке насчитывалось 130 башен) сохранились только две, не считая колоколен церквей.

• Площадь амфитеатра (Piazza dell’Anfiteatro) – это подлинный древнеримский амфитеатр, на останках которого построены дома. Идея создать площадь из бывшей арены пришла в голову Лоренцо Ноттолини, придворному архитектору Карло Людовика Бурбона.

• Церковь Святого Фредиано (Basilica di San Frediano) – огромная базилика, в которой покоятся мощи любимого святого города. Святой Фредиано пришел в город с лангобардами, верой и правдой служил горожанам и помог справиться с горной рекой Серкио, протекающей по городу, чудом изменив ее русло.

Здесь также в семейной усыпальнице Фатинелли в хрустальном гробу покоятся мощи святой Зиты из Лукки. Город посвятил ей последнюю неделю апреля, когда перед церковью Святого Фредиано и на площади амфиитеатра разворачивается цветочный рынок в память о чуде, сотворенном святой, превратившей хлеб в цветы, чтобы вынести его из господского дома и накормить голодных.

• Дом-музей Пфаннер (Palazzo Pfanner) – великолепный дворец, купленный австрийской семьей Пфаннер, приглашенной в город Карлом Людовиком Бурбоном. Пфаннер производил здесь пиво до 1929 года. Сейчас основная часть дворца и прекрасный сад являются музеем. Во дворце был снят фильм «Портрет леди» (1996) с Николь Кидман в главной роли.

• Национальный музей виллы Гуиниджи (Museo Nazinale di Villa Guinigi) – в музее выставлены как археологические находки, так и инструменты науки бывшего госпиталя Святого Луки. Основные залы посвящены средневековому искусству города.

• Национальная пинакотека дворца Манси (Pinacoteca Nazionale di Palazzo Mansi) – дворец аристократической семьи был перестроен в стиле барокко в начале XVII века. По залам дворца приятно прогуляться даже без созерцания великих произведений живописи.

Джакомо

Пляжи залиты солнцем, прохладны сосновые леса, всегда спокойное озеро, утверждаю – это Эдем…

Джакомо Пуччини

Материальна ли музыка? Ноты, партитуры – это же еще не музыка? Это ее шифр. Умеешь читать – прочтешь, не умеешь – услышишь.

Мы же ее все равно слышим, даже если не умеем читать ноты. Музыка – из сферы абстрактного. Она есть всегда, но звучит только тогда, когда мы ее исполняем. Музыка – из сферы математики. Если это не гармония – это какофония.

Музыканты – волшебники моего настроения: захотят – заплачу, захотят – запою.

Очень долго хотела навестить одного тосканского волшебника. Все само выстроилось в гармоничную мелодию, и мы неспешно покатили по гудящему асфальту автострады до озера Массачукколи где-то между Пизой и Луккой.

Джакомо Пуччини 22 декабря 2018 года исполнилось бы 170 лет. Правда, совсем юный возраст? Но, к сожалению, и музыканты столько не живут…

Приехали рано, дом-музей был еще закрыт. Пошли прогуляться по озеру – грязной коричневой луже в обрамлении высоких и синих тосканских предгорий. Когда Пуччини купил здесь старую башню, все было совсем по-другому. Озеро изобиловало рыбой, а ее болотистые берега – дикой живностью. Музыкальный отшельник нашел рай обетованный среди заливных лугов, у озера, с охотой, перестройкой дома и творчеством: Spiagge assolate, fresche pinete, il lago sempre calmo, ovvero l’Eden («Пляжи залиты солнцем, прохладны сосновые леса, всегда спокойное озеро, утверждаю – это Эдем») – напишет композитор в письме другу. Именно здесь родились великие оперы мастера.

Пуччини сочинял по ночам, когда друзья шумно резались в картишки, дымя его любимыми тосканскими сигарами и что-то весело попивая, или в тишине, под шелест пасьянса жены. Ему ничего не мешало, хотя рабочий стол находился в общей гостиной, где пили, ели, спорили, жили, любили… Это был его стиль – записывать, отвлекаться на разговоры, задумываться, опять записывать, включатся в новый спор, опять удаляться в уголок к партитурам и – та-ра-ра-ра-рам, может, так, а может, эдак – тут же напевать записанное.

Я проплакала весь маленький уютный домик-музей, названный кем-то виллой. Вся жизнь – в размер дома, где старое кресло и посмертная маска, калоши и сапоги, охотничьи ружья, картины друзей, часовня с гробницами Джакомо Пуччини и его близких, награды, благодарности, портреты и костюмы первых исполнительниц главных партий.

Пуччини был красавцем, настоящим итальянцем (сейчас бы мы сказали – «итальяно веро»): стать, взгляд мужчины, знающего себе цену. Он мог вести супербогемную жизнь в Милане среди блестящих, интересных, странных женщин, которым посвящал свои произведения, но почему-то выбрал жизнь отшельника.

И только в этом маленьком домике на краю земли я поняла, что значит принять свои качества – любые, положительные и отрицательные,