Круг Дней - Кен Фоллетт

В конце процессии две послушницы несли пылающие факелы.

Песня была невыносимо тоскливой. Голос Джойи взмывал ввысь так, как Сефт ещё не слышал, словно заполняя звуком весь земляной круг, и жрицы отвечали в унисон, подобно скорбному грому. Пока бледное, холодное тело медленно несли по кругу, Сефт слышал, как люди в толпе начали плакать.

Солнце начало подниматься, когда они завершили круг. Теперь Сефт увидел, что во внутреннем овале был сложен погребальный костёр. Люди вытягивали шеи, чтобы разглядеть его между столбами. Это было невысокое ложе из сухих листьев и веток, увенчанное поленьями. Хворост и ветки должны были мгновенно вспыхнуть и жарко гореть.

Жрицы осторожно опустили носилки на подготовленное ложе.

Су, Верховная Жрица, наклонилась и подняла горшок, до этого спрятанный за столбом. Наклонив его, она полила тело Инки маслом, которое, как догадался Сефт, было берёзовым дёгтем, и держала горшок вверх дном, пока тот не опустел. Затем она кивнула послушницам с факелами.

Две девушки вышли вперёд. Одна неудержимо рыдала и едва держалась на ногах. Они подошли к двум концам костра, опустились на колени и поднесли факелы к сухому труту. Дерево вспыхнуло. Жрицы преклонили колени и запели песнь о солнце, огненном шаре, который и сам, казалось, пылал, поднимаясь над восточным горизонтом.

Многие отвернулись, когда тело Инки почернело в жаре и начало сгорать. Её душа поднялась с дымом, таяла и редела в воздухе, а затем исчезла без следа.

*

Следующей ночью, под покровом темноты, Роббо и его семья, неся с собой скудные пожитки, тихо прокрались из Излучья на Великую Равнину и повернули на юг.

8

Восточная Река всё ещё текла, но заметно обмелела. Сефт изучал её вместе с Темом. Сефт возглавлял Умельцев со смерти Далло, а Тем был его правой рукой.

Когда Тем много лет назад пришёл с Сефтом в Излучье, он намеревался вскоре вернуться работать к своему дяде, Вуну, на кремнёвую шахту. Но потом он влюбился в подругу Джойи, Вии. Теперь они были парой, у них была своя хижина в Излучье и двое детей.

Сефт и Тем были первыми, к кому обращались с любой проблемой, касавшейся плотницкого дела или ландшафта. Они мало что знали о живых существах, о недугах скота, деревьев или людей, но зато славились умением находить хитроумные решения проблем, связанных с неодушевлёнными предметами, такими как хижины, топоры или плоты.

Они слаженно работали вместе, и обе семьи часто проводили вечера вместе. Сефт иногда думал, что именно таким и должен быть брат.

Общинная жизнь скотоводов была им привычна. Это был коллективный труд, где все работали сообща, получали еду и делили награды, если таковые были, совсем как на кремнёвой шахте.

Сегодня они находились к югу от Излучья, на расстоянии, которое можно было пройти за время, пока закипает горшок. Сюда часто приходил на водопой скот. Но в засуху, когда животные подбирались всё ближе к усыхающему ручейку, они вытоптали берега, и вместо реки образовалось сплошное месиво из грязи. Ниже по течению река превратилась в тонкую струйку.

— Нам нужно восстановить берега, — сказал Тем.

Сефт кивнул.

— Нужно вбить в землю колья вдоль старых берегов, затем укрепить их камнями с внутренней стороны и землёй с внешней. Если в земле позже прорастут кусты, то так будет даже лучше. Их корни укрепят новые берега.

— Новое русло реки необходимо заузить, чтобы вода текла достаточно высоко, и животные могли пить, не заходя в реку, — сказал Тем.

— Мы можем исходить из естественных берегов выше по течению.

Сефт предвидел нечто подобное и взял с собой дюжину Умельцев. Теперь он велел им рубить колья, вбивать их в грязь и насыпать с обеих сторон камни и землю.

С достаточным количеством людей работа шла быстро, но всё равно должна была занять несколько дней. Вскоре все были по уши в грязи, но никто по этому поводу не переживал. Весеннее солнце согревало их, а в конце дня они отмоются в реке.

Сефт размечал линию нового берега на дальней стороне, когда проходивший мимо скотовод остановился, чтобы поговорить с ним.

— Какой-то человек разыскивал тебя, Сефт, — сказал он. — Я не знал, где ты.

— Кто это был?

— Он не назвал своего имени.

— Как он выглядел?

— Здоровяк. Одноглазый, и огромный шрам через всё лицо.

Сердце Сефта ушло в пятки. Это был его брат, Олф.

— Что он сказал?

— Только то, что ищет тебя.

— Спасибо, — сказал Сефт.

Мужчина кивнул и пошёл дальше.

Тем слышал их разговор и теперь сказал:

— Плохие новости.

— Я не видел Олфа десять летних солнцестояний и был бы счастлив не видеть его ещё десять.

Тем кивнул.

— Насколько я помню, в прошлый раз, ты напоследок сказал ему, что если ещё раз его увидишь, то выколешь ему и второй глаз.

Но тогда угрожал совсем другой Сефт. Тот юноша был напуган, но не сломлен. Нынешний Сефт Олфа больше не боялся. Справиться с большими и глупыми мужиками не так уж и трудно, когда за твоей спиной большая, любящая семья и верные соседи.

Но какого дьявола Олфа принесло сюда столько лет спустя?

Сефт вздохнул. Лучше бы прояснить этот вопрос.

Тем прочёл его мысли.

— Иди, — сказал он. — Я справлюсь. Ступай домой и разберись с братом.

— Спасибо.

По дороге домой Сефт размышлял, как изменилась его жизнь. Он мечтал быть с Ниин, его мечта сбылась, и они всё так же любили друг друга и десять зим спустя. Он поклялся создать семью, не похожую на ту, в которой вырос, и эта его мечта тоже сбылась. У них с Ниин было трое детей, они любили их всех, и никто не знал ни насмешек, ни мучений, ни побоев.

И он больше не был забитым заморышем, которого все обижали. Он стал уважаемым человеком среди скотоводов, тем, к кому обращались в беде и за советом. Все его знали, и даже едва знакомые люди приветствовали его с почтением.

Долгое время он считал, что эта счастливая жизнь будет продолжаться без изменений до конца его дней. Но засуха всё изменила. Община скотоводов не была неуязвимой. Плохая погода могла стереть её с лица земли. Сефт ощущал на своих плечах новый груз ответственности за защиту скотоводов и их уклада жизни. Он восхищался Ани, её преданностью своему народу.

После убийства