Девушка из Монтаны - Грейс Ливингстон Хилл

– Как отвратительно! Гадкий тип! Его следует отдать под суд. Я проконсультируюсь со своим адвокатом. Как, говоришь, его имя? Мари, запиши. И, дорогая, ты совершенно правильно обратилась ко мне. Я наблюдала за тобой, пока ты рассказывала, и вижу, что при надлежащем уходе ты можешь стать очень красивой девушкой. Мари, иди к телефону и позвони Бландо, скажи ему немедленно прислать парикмахера. Хочу глянуть, как мисс Элизабет будет выглядеть с модными сейчас низкими локонами. Мне кажется, ей пойдет. Я сама попробовала такую прическу, но она выглядит слишком молодежной для седеющих волос.

Элизабет смотрела на бабушку в полном недоумении. Для нее это был совершенно новый тип женщины. Ее совершенно не интересовали какие-то важные вещи, зато она очень волновалась по поводу пустяков. Жизнь ее состояла в погоне за модой, совсем как у Лиззи. Неужели все обитатели больших городов такие? Нет, в том, кого встретила в прериях, она подобного не заметила. Но, может, возвратившись в город, он тоже погрузился в пустяки? Она со вздохом повернулась к новой бабушке:

– Теперь, когда я рассказала вам все, бабушка, можно мне ехать? Больше всего на свете я хотела ходить в школу, но оказалось, это стоит больших денег, а я не хочу быть ни для кого обузой. Я пришла сюда не для того, чтобы к вам напроситься, я не хочу вас беспокоить, но перед тем, как уехать, я хотела повидать вас, потому что… Ну, потому что вы моя бабушка.

– Я никогда не была бабушкой, – откликнулась миниатюрная светская дама, – не знала, каково это, но, мне кажется, это было бы довольно мило. Мне доставит удовольствие превратить тебя в красавицу и ввести в общество. У меня появится новый смысл. Сама я уже не красотка, но ты способна ею стать. Что ты носишь – голубое или розовое? Я предпочитала розовое, но, смотрю, когда цвет лица у тебя станет нормальным, тебе подойдет и то, и другое. Ты ужасно загорелая, но загар сойдет со временем. Говоришь, что хочешь ходить в школу… Что ж, это необходимо: ты жила в этой варварской, ужасной глуши, и, конечно, не очень много знаешь. Говоришь ты правильно, но Джон всегда был особенно внимателен к речи. Когда он был маленький, у него был гувернер, который наказывал его каждый раз, когда Джон ошибался. Это единственное, в чем гувернер преуспел: он был лингвистом. Потом мы поняли, что он принес Джону больше вреда, чем пользы – он был ужасно своевольным и пьяницей к тому же. Мари, я хочу отвести Элизабет комнаты рядом с моими. Позови Марту, пусть она приведет там все в порядок. Элизабет, тебе когда-нибудь делали маникюр? Руки у тебя красивой формы. Я прикажу женщине, которая придет мыть тебе волосы, чтобы она и маникюр сделала. Ты привезла какие-нибудь платья? Ну конечно же, нет – не могла же ты их везти верхом. Полагаю, ты отослала багаж экспрессом? Никакого багажа? Никакого экспресса? И железной дороги тоже нет? Какое варварство! Как, должно быть, страдал мой Джон, бедненький. И это он, привыкший к роскоши! Что ж, не я в этом виновата. Я дала ему все, чего бы он ни пожелал, за исключением жены, а он женился без моего дозволения. Бедняга, бедняга!

Миссис Бэйли отослала Элизабет в отныне принадлежащие ей комнаты и занялась собой, дабы достойно встретить остаток дня. Элизабет стала новой игрушкой, и она предвкушала удовольствие: в жизни ее, в последнее время довольно однообразной, появился новый вкус.

Элизабет же обозревала свою новую обитель и думала, что сказала бы, увидев все это, Лиззи. Кучер, следуя приказу, поместил Робина в конюшню, и он уже купался в роскоши, характерной для лошадей аристократов, и поздравлял себя с хорошим вкусом хозяйки, выбравшей такое замечательное место постоя. Что касается его, то он бы никуда больше и не двинулся. Здесь было куда лучше, чем на воле. Такого овса и такого сена на равнинах точно не найдешь.

Ближе к вечеру очень серьезный дворецкий, бросавший неодобрительные взгляды на окружение, предстал на пороге дома миссис Брэйди с посланием к этой леди, ее дочери и внучке, которое они выслушали с напряженным вниманием:

«Миссис Меррилл Уилтон Бэйли извещает, что ее внучка, мисс Элизабет, благополучно прибыла в ее дом, где и будет проживать. Мисс Элизабет в свое время посетит миссис Брэйди и выразит ей благодарность за доброту, проявленную во время пребывания у нее».

Дворецкий поклонился и со вздохом облегчения отбыл. Его достоинство и социальный статус за все годы службы еще не сталкивались с таким вызовом. Он был счастлив навсегда отряхнуть прах Флора-стрит со своих ног и преисполнился сочувствием к кучеру: судя по посланию, тому придется в должное время везти сюда мисс Элизабет.

В свете уличных фонарей миссис Брэйди, ее дочь и внучка наблюдали за преисполненным достоинства отбытием дворецкого. Затем вошли в дом и уселись, в свою очередь преисполненные как удивления, так и ощущения того, что с их плеч упал какой-то груз.

– Силы небесные! – воскликнула бабушка. – Уж прямо и не знаю!

Затем, через минуту, добавила:

– Какой дерзкий тип! А какая наглая эта особа! Это ж надо: благодарит меня за доброту к моей собственной внучке! А вот я б ей спасибо сказала, если б она не лезла не в свои дела, да только такая уж она уродилась!

– А гнездышко у нее точно пухом выстелено, – завистливо произнесла тетя Нэн. – Вот если б Лиззи так повезло!

Настала очередь Лиззи:

– И все равно она странно выглядела, в этих своих одежках! И я рада, что она уехала, она выглядела так странно, что просто ужас какой-то. Все твердила девчонкам про религию, они смеялись у нее за спиной, говорили, что если она у нас еще поживет, то я сама стану миссионеркой. Я же сходила к мистеру Рэю, менеджеру, сказала, что моя кузина ужасно застенчивая, мол, просила меня передать извинения, что вот так сбежала. Он чуток покипятился, но потом сказал, что все в порядке, что она, если хочет, может вернуться на свое старое место и чтобы больше об этом разговору не было. А я сказала, что непременно ей это передам. И все равно от ее штучек мне никакого вреда. Девочки говорят, он теперь под меня клинья подбивать будет. Хорошо бы. Мне это по душе. Теперь моя очередь, чтоб мне жалованье подняли. Еще он сказал, что, если мы завтра с Бесс придем одетые как