Девушка из Монтаны - Грейс Ливингстон Хилл

добиться не могла! Она даже не верила, что он пьет. Ну я ей и сказала несколько хороших слов про ее сыночка, а она скривила свои аристократические губешки и говорит: «Джентльмен никогда не бывает пьяным!» Ха! Джентльмен! Больно много она про это знает! Он и раньше пил, и продолжал пить. Ну вот, я все пыталась удержать Бесси дома, а она все равно ускользнула как-то вечером, сказала, что идет в церковь – да и пошла, только в другую церковь, где и обвенчались, она и Джон, а потом отправились на Запад. Джон, тот продал свои часы и красивые бриллиантовые запонки, которые ему мамаша подарила, занял денег у друзей отца и так и уехал – с тремя сотнями долларов и Бесс, и с тех пор я никогда свою Бесси не видела.

– А вторая моя бабушка еще жива? – спросила Элизабет. Ей было жалко эту бабушку, но она не знала, что сказать: боялась, что если примется за утешения, то бабушка решит, что она сдалась.

– Говорят, жива, – в голосе миссис Броди послышалась заинтересованность: она была не прочь немного посплетничать. – Муж ее умер, и другой сын тоже умер, она осталась совсем одна. Живет в большом доме на Риттенхауз-сквер. А между прочим, она б могла о тебе позаботиться. Я об этом и не подумала. Вряд ли выйдет какой-то толк, но спросить можешь. А то и поступить в школу тебе поможет. И ты же можешь ей претензию предъявить. Она должна отдать тебе долю своего сына от отцовской собственности, хотя я слышала, что она отреклась от него, когда он женился на Бесс. А что? Надень какой-нибудь лучший из нарядов Лиззи и отправляйся к ней. Попытаться стоит. Она может дать тебе каких-нибудь денег.

– Не нужны мне ее деньги, – холодно сказала Элизабет. – Я уверена, где-то есть для меня работа, чтобы я могла зарабатывать и не одалживаться даже у бабушек. Но все равно стоит сходить повидать ее. Она может хотеть узнать про папу.

Миссис Брэйди с изумлением смотрела на внучку: такие мысли ей в голову и прийти не могли.

– Что ж, – подытожила она. – Иди своим путем. Только не знаю, куда он тебя приведет. Единственное, что могу сказать: если будешь предъявлять такие высокие требования, тебя ждут тяжелые времена. Путь твой не будет усыпан розами, и не спать тебе на пуховиках. Придется тебе все-таки мириться с жизнью.

Элизабет ушла в свою комнату, вернее, в комнату, которую она делила с Лиззи. Ей хотелось оказаться подальше от неодобрительных слов бабушки. Они лежали у нее на сердце свинцовым грузом. Неужели ей нигде не найти прибежища в этом мире? Если уж его не найти у бабушек, то где тогда искать? Та старая женщина в Чикаго все понимала, так почему же бабушка Брэйди не понимает?

На память пришли древние слова. «Да не смущается сердце ваше». «Во время бед укроет меня в шатре Своем; в тайне скинии Своей укроет меня». Она стала на колени у постели и начала читать «Отче наш», постепенно добавляя к молитве собственные слова. Она слышала, что так молились в Христианских усилиях. Жаль, что она так мало знает и о Боге, и о Его Книге. Ей все время не хватало времени спросить и подумать об этом. Жизнь казалась сплошной погоней за нарядами и положением в обществе.

К ужину вернулась изрядно возбужденная Лиззи. Весь день она была в центре внимания. Во время обеденного перерыва девушки сообщили, что менеджер сильно разозлился на Бесси и уволил ее. Лиззи нашла ее пальто и шляпу и принесла домой. А кошелек пропал. Там было-то всего пятнадцать центов, но Лиззи очень расстроилась, да и бабушка тоже. Они о чем-то вполголоса переговаривались на кухне, потом пришла тетя, и переговаривались уже все трое.

Элизабет чувствовала всеобщее неодобрение. Тетя Нэн пришла, села рядом с ней и очень холодно принялась говорить о расходах и о том, что кое-кто полагается на родственников и что ей, Элизабет, следует понять, что не пристало сидеть и ничего не делать; в ответ Элизабет рассказала о том, что сделал с ней менеджер. После чего тетя выдала ей порцию житейской мудрости, в результате чего девушка замкнулась в себе. К жизни ее вернули лишь громогласные увещевания Лиззи. Ужинали все в дурном расположении духе. Наконец бабушка заговорила.

– Хорошо, Бесси, – твердо сказала она. – Мы решили – все мы, – что, если ты намерена упрямиться, надо что-то делать. Я думаю, лучше всего тебе отправиться к миссис Бэйли и посмотреть, чем она может тебе помочь. В конце концов, это и ее дело тоже.

Элизабет сидела молча, с пылающим лицом. Она позволила им заняться приготовлениями. Лиззи принесла свою лучшую шляпку и примерила на Элизабет, чтобы посмотреть, как та будет выглядеть, а также шелковую блузку и весенний жакет. По правде говоря, он был не очень-то теплым, но Лиззи объявила, что ситуация требует серьезных мер, а жакет безусловно модный, это главное. Ради красоты можно и померзнуть.

Следующим утром Лиззи встала пораньше. Она согласилась привести Элизабет в полную боевую готовность перед визитом на Риттенхауз-сквер. Элизабет нехотя подчинилась необходимости примерить на себя этот чужой образ. Сперва ее волосы были зачесаны на лицо, потом завиты горячими щипцами, потом тщательно собраны и взбиты в еще более высокий начес, чем обычно. Лучшую из юбок Лиззи дополнили шелковой блузой, а к юбке прилагалось наставление следить, чтобы подол не волочился по мостовой. На затейливую прическу ей водрузили шляпу с дешевыми розовыми перьями, потом заставили надеть жакет, к которому также выдали неудобные длинные шелковые перчатки Лиззи. Они были велики, и Элизабет, непривычной к таким перчаткам вообще, казалось, что она сунула руки в жидкую грязь.

Элизабет выдержала все приготовления. Затем подошла к дешевому маленькому зеркалу и оглядела себя. В кривоватом зеркале голова ее приобрела причудливую форму. Шпильки кололи голову, Лиззи плотно укутала ее глаза и нос в вуаль в крапинку. Ворот шелковой блузки был весь в оборках и врезался в шею. Пояс юбки был слишком тугой, а перчатки – чистая пытка. Элизабет спустилась по лестнице под восхищенными взглядами тети и бабушки, которые восхваляли ее красоту теперь, когда она была одета подобающим, как они считали, образом, и подбадривали ее, наперебой повторяя, что бабушка непременно захочет помочь такой хорошенькой девушке.

Лиззи напутствовала ее призывами сохранять спокойствие: она слышала, что в варьете требуется девушка, которая умеет стрелять. Если не получится с бабушкой, они попробуют устроить ее в шоу. Девочки в