Шкура белого бизона - Джеймс Уиллард Шульц

– Ха! Если ты это сделаешь, с Зарёй для тебя все будет кончено, и со всем племенем пикуни тоже. И ты отлично это знаешь.

Я это знал. Я видел, как не любят пикуни трусов, как презирают их. Так или иначе, я должен был оставаться с отрядом. Но как же хотел я вернуться к мирному озеру Кутенаи, там я увидел бы наконец Зарю, помог бы ей, если это было нужно. противостоять требованиям её отца и старого Двойного Грома.

Подавленные, молчаливые, мы сидели и наблюдали за местностью. К северу паслись или шли к реке и от неё стада бизонов – ближайшие были в двух милях от нас. На востоке всё выглядело так, словно никакого лагеря там, на реке Языка, не было. Ни одного всадника оттуда не появилось. Несомненно, сейчас у них был большой запас мяса. В полдень нас сменили Большой Вапити и Белая Антилопа, мы вернулись в рощу и уснули.

Настал вечер, и мы стреножили лошадей и вывели их на открытое место, где была хорошая трава, а сами поужинали холодным мясом. Ужин был печальным: все волновались, и ощущение было такое, как будто мы жевали что-то безвкусное.

– Вот так сидеть и ждать, когда что-то произойдет – это ужасно, – сказал Чёрная Ласка.

– Нужно дождаться завтрашнего вечера, и тогда мы встретим Человека В Маске, если он жив, и узнаем, видел ли он священную шкуру, – заметил Красный Рог.

– А теперь прекратите, все вы, ваши глупые бессмысленные разговоры и молитесь, как делаю я, молитесь о нашем успехе, – сказал Безумное Перо и ушел на свое место.

Мы некоторое время посидели в узком кружке, куря и пробуя поговорить о каких-то незначащих вещах, и наконец растянулись тут же и попытались уснуть. Но, судя по тому, что мои товарищи ворочались, как и я, я понял, что уснуть у них не получается. Как всегда по ночам, выли волки, визжали койоты – и рядом с нами, и в отдалении. Мне нравился протяжный, печальный волчий вой. Я сказал Апси, лежавшему рядом со мной:

– Мне нравятся большеротые, мудрейшие и успешнейшие охотники из всех, ходящих на четырех ногах. Неудивительно, что ты, отправляясь на охоту, призывая удачу, поешь песню большеротого (волка).

– Да. А как они любят друг друга. Он и она женятся и живут вместе, пока один из них не умрёт. Когда у них появляются дети, то, пока они беспомощны, отец с матерью охотятся, чтобы их прокормить. Когда они убивают крупное животное, которое нельзя притащить домой – бизона, оленя или антилопу, они набивают его мясом животы, а потом его отрыгивают, чтобы щенки могли поесть.

Около полуночи большая сова уселась на ветку над нами и стала хрипло ухать – знак того, что удача скоро отвернется от нас. Мои товарищи стали криками гнать ее, пока наконец Белая Антилопа не бросил в нее палку, чтобы она улетела. Какого рода будут эти неприятности? Быть может, Человек В Маске убит? – спросил кто-то. Наверное, он не нашёл священную шкуру – сказал другой. Этой ночью мы больше не спали, и перед рассветом развязали лошадей, напоили их и привязали в самой густой части рощи.

Этот день был длинным и напряжённым, в полдень напряжение достигло предела, когда наши наблюдатели заметили семерых всадников, приближавшихся к нам с той стороны, где был лагерь Раскрашенных Полосами. Мы все собрались на наблюдательном пункте, чтобы проследить за ними. Было решено, что, если они приблизятся к роще, мы начнем стрелять в них и постараемся всех убить. Но была большая вероятность того, что кто-то из них сможет убежать и вернуться в лагерь, и что же тогда будет с нами?

Всадники приближались – то шагом, то галопом, и, когда они были рядом, мы пробрались в нижнюю часть рощи и вытянулись цепочкой вдоль ее края, хорошо скрытые зарослями ивы. Оттуда мы снова увидели всадников – они остановились на краю. равнины в трехстах-четырехстах ярдах от нас, поговорили, указывая в разных направлениях, словно споря о том, куда дальше двигаться, и Безумное Перо стал молиться Солнцу, прося его о помощи, обращаясь к нему, Утренней Звезде и всем Верхним Людям, чтобы они не дали врагам спуститься по склону; они всё же прошли дно долины, направляясь в нашу сторону. Хай йа! нам придется сразиться с ними!

– Держите наготове свои многозарядные ружья, и когда я скажу: «Кай!»– стреляйте, и старайтесь убить их всех, – сказал Красный Рог.

Мы приложили ружья к плечам, высматривая приближавшихся всадников и ожидая команды стрелять, когда вот те на! их предводитель остановил свою лошадь, сказал что-то, указав в сторону, и все, ударив лошадей пятками, поскакали вниз по долине. Ха! Какое облегчение! Во всяком случае, для меня. Внезапно я почувствовал слабость. Безумное Перо крикнул:

– Они уходят! Уходят! Верхние Люди отвернули их от нас.

– Да, их помощь изничтожила то, что предрекала нам сова, – сказал Красный Рог.

Мы вернулись назад на наблюдательный пункт, чтобы узнать, что заставило всадников свернуть. Когда мы добрались туда, они входили в небольшую рощу на нашем берегу ручья, тут же мы услышали их выстрелы и увидели большое стадо антилоп, выбежавших из рощи и побежавшее вверх по равнине, и увидели, что четыре из них упали между рощей и краем долины.

– Друзья мои, несомненно, это Солнце привело антилоп на водопой как раз вовремя, чтобы избавить нас от неприятностей, – сказал Чёрная Ласка.

– Да, и чтобы спасти всадников от наших пуль, – добавил Апси.

Мы посмотрели, как охотники быстро освежевали свою добычу и погрузили шкуры и мясо на своих лошадей. Но мы всё же никак не могли успокоиться, пока они не сели в сёдла и, перейдя долину, не направились к своему лагерю. Теперь мы стали беспокоится о Человеке В Маске. Он мог уже быть мертв. Если жив, встретимся ли мы с ним в условленном месте, и какие новости он нам расскажет о священной шкуре? Казалось, что Солнце никогда не зайдет, ночь никогда не настанет, и мы никогда не сможем узнать, какие новости нас ждут – плохие или хорошие?

Ночное Светило, частью скрытое, только взошло, когда мы спешились на условленном месте встречи, и, глядя на мерцающие огни большого лагеря, слушая обычные звуки, стали ждать появления Человека В Маске. Ожидание казалось бесконечным, и сердца наши колотились.

Когда мы уже готовы были поверить в то, что он мертв, он пришёл, бодро шагая, сел перед нами и знаками сказал:

– Я не