Круг Дней - Кен Фоллетт

— Вам что-нибудь нужно? — прервала её Пиа. — Я могу помочь?

— Он засыпает, — ответила Яна, не отрывая взгляда от Ално. — Через несколько мгновений уснёт. Просто продолжай работать.

Пиа так и сделала.

Она спустила свой мешок к реке. Когда она его наполняла водой, за ее спиной раздался голос:

— Это что ещё такое?

Она обернулась и увидела Шена, правую руку Труна. Она его не любила. Это был тощий мужчина с длинным кривым носом. Как поговаривали люди, кривым оттого, что он суёт его не в свои дела. Говорили, что он обо всём докладывает Труну. Он посмотрел на неё надменными тёмными глазами.

— Ты одна работаешь? — спросил он.

Пиа не видела смысла отвечать на глупые вопросы.

— А где твои родители?

— В хижине, — сказала она и закинула мешок на плечо.

Шен обернулся, окинул взглядом поля, затем заметил хижину и направился к ней.

Пиа решила, что ей нужно присутствовать при этой встрече. Шен был хитёр и злобен, и любой его визит сулил беду. Она опустила мешок и пошла за ним. Ей пришлось поторопиться, чтобы поспеть за его широкими шагами.

Когда он вошёл в хижину, она была прямо за его спиной.

— Что происходит на этой земле? — спросил Шен. — Двое прохлаждаются, а вся работа на одной девчонке?

— Мой муж нездоров, — сказала Яна. — Пустяки. Скоро ему станет лучше.

— А я не девчонка, — сказала Пиа. — Я женщина, и могу носить мешок не хуже любого другого.

Шен проигнорировал её.

— Ты не можешь просто так бросить работу, Яна, — сказал он. — Ты не можешь себе этого позволить в такую засуху. Ты же знаешь, Трун не любит, когда кто-то отлынивает.

— Я не отлыниваю! — возмущённо сказала Яна. — Я ухаживаю за больным и скоро вернусь к работе. И он тоже, и тогда он захочет поговорить с тобой о том, как ты вламываешься в его дом и пытаешься помыкать его женщинами.

— Я доложу Труну. Лучше бы твои слова оказались правдой. — Шен вышел, пригнув голову, чтобы пройти в дверной проём.

— Ненавижу этого человека, — сказала Пиа.

— Он мерзок. Но слуга обычно делает то, что ему велят. Ненавидеть нужно его хозяина, Труна.

Пиа размышляла над её словами, возвращаясь к своей нудной работе.

Она трудилась весь день, пока не стемнело, а затем вернулась в хижину со своим мешком. Отец спал. Мать приготовила скудный ужин. Была каша из прошлогоднего зерна, немного сыра и миска смешанной зелени: просвирника, звездчатки и побегов папоротника.

Они легли, и Пиа, измученная физически и морально, тут же уснула.

Её разбудили рыдания матери.

Она села. Прохладный свет раннего утра проникал через открытую верхнюю половину дверного проёма. Яна лежала рядом с Ално, практически на нём, её рука покоилась на его груди, колено на его ноге. Казалось, эти рыдания вырывались из самого сердца.

— Что случилось? — спросила Пиа. Яна не ответила, но Пиа знала ответ. — Он умер, да? — вскрикнула она. Она принялась ритмично колотить кулаком по полу. — Он умер, он умер, он умер.

Её отчаяние пробилось сквозь горе Яны. Та перестала плакать, вытерла лицо руками и встала. Это внезапное преображение успокоило Пию, и она поняла, как глупо колотить по полу. Она поднялась, и мать с дочерью долго стояли в объятиях. «По крайней мере, у меня осталась мама», — подумала Пиа и почувствовала благодарность.

Наконец Яна прервала объятия и сказала:

— У нас есть обязанности.

Они омыли тело куском мягкой кожи, затем снова одели его, готовя к похоронам. Они вышли на улицу, чтобы найти подходящее место у реки, и сошлись на тенистом участке под дубом. Пока они стояли и думали о том, что это будет его последнее пристанище, появился Шен.

— Что вы делаете? — спросил он и тут же сам ответил на свой вопрос. — Решаете, где его сжечь. Я не удивлён. Когда я видел его вчера, я знал, что ему недолго осталось. Сегодня вы будете заняты, но завтра возвращайтесь к работе, непременно.

— Лучше расскажи об этом Катч, — сказала Яна. — Она его сестра, а она уже оповестит остальных родственников. — Катч была женщиной Труна. Таким образом Пиа и приходилась двоюродной сестрой неприятному Стаму. Сама Катч была милой, хоть и ходила под каблуком у Труна. Яна продолжила: — Это сэкономит мне время, и я, может быть, даже смогу вернуться к поливу сегодня днём. Полагаю, Труну это понравится, не так ли, Шен?

Шен не любил, когда ему указывали.

— Скажу ей, если увижу, — бросил он нехотя и удалился.

Яна и Пиа пошли в лес и набрали охапки сухих веток для костра. Они отнесли их к дубу, но этого было мало. Когда они в следующий раз подошли к дереву, там уже их ждали двое. Одной была Катч. Рядом с ней стоял юноша по имени Дафф, который был на несколько лет старше Пии.

— Мои глубочайшие соболезнования, Пиа и Яна, — сказал он.

— И мои, — сказала Катч.

— Спасибо.

Катч и Дафф помогли им собрать сухой валежник, благодаря чему работа была скоро закончена.

Яна, Пиа и Катч вернулись в дом и подняли тело Ално. Идя бок о бок, держа тело в руках, они отнесли его к костру. Пиа осыпала его полевыми цветами.

Наступил полдень. Начали приходить другие люди, родня Ално и Яны, подруга Пии Мо и удивительно много других, все женщины.

Яна кивнула Катч, и та зажгла факел.

Яна выпрямилась и обратилась к своему мёртвому мужу.

— У нас должно было быть ещё много лет. Мы должны были состариться и поседеть вместе, поддерживая друг друга. Если бы ты умер в старости, я могла бы сказать, что мне повезло прожить с тобой так долго. Но теперь я должна идти дальше без тебя. — Её голос сорвался, и она прошептала, едва сдерживая слезы: — Без тебя.

Она взяла факел у Катч и поднесла его к костру. Сухое дерево быстро занялось и вспыхнуло. Кто-то запел погребальную песнь, и все присоединились. Затем все молча сидели вокруг костра, вспоминая доброго человека с неизменной улыбкой, пока тело медленно сгорало