Путь инквизитора. Том первый, том второй. - Борис Вячеславович Конофальский

— Не убивайте этого несчастного, фон Шауберг! — крикнул неизвестный господин.

— Хорошо, — отвечал тот нагло, — отрежу кое-что ненужное ему и отпущу.

Волков пропустил это, он делал глубокие вздохи, пытаясь привести себя в состояние холодного покоя.

Гюнтер Дирк Мален фон Гебенбург поморщился от таких разговоров, он почему-то не был так весел, как его приятели:

— Господа, разрешите уже свой спор.

Все, дело началось. И Волков, и фон Шауберг подняли оружие, стали сближаться. Уже по тому, как враг держал оружие, многое становилось ясно. Фон Шауберг развернулся к противнику правым боком, упор на правую, чуть согнутую в колене ногу, левая подпирает сзади, меч он держал на первых шагах острием вниз, к земле, — так можно экономить силы в руке. Без всяких сомнений, это был сильный и опытный фехтовальщик.

У Волкова не оставалось сомнений, что враг знает много хитрых приемов, которые он часами, а может, и днями разучивал в зале с такими же, как и он, и эти приемы не преминет использовать. Волкову следует быть настороже.

Еще шаг, и фон Шауберг поднял меч. Все, сейчас кончики оружия соприкоснутся. Но они не соприкоснулись, быстрым и длинным выпадом вперед, обойдя железо кавалера, враг ударил его прямо в кисть. Острая сталь сразу распорола ткань рукава. Не будь под одеждой кольчуги, кровь бы уже полилась на желтую глину.

Может, и не полилась бы, может, только капала бы, но удар Волков пропустил, хоть и готовился к нему. Шут действительно оказался ловок, действительно был мастером.

Он нанес еще два удара вслед первому, но теперь кавалер уже был готов. Удары оказались направлены как раз туда, где у Волкова не было защиты: фон Шауберг дважды пытался колоть в здоровую правую ногу, колол в бедро. Волков шагнул назад, отбил и первый, и второй удар, после сам быстро ударил. Как ему казалось, быстро. Но недостаточно быстро для шута, тот легко отскочил назад. Меч рассек воздух. Только теперь кавалеру стало ясно, насколько опасный стоит перед ним человек. А ведь поединок только начался. Фон Шауберг водил мечом туда и сюда, словно ища ход к телу Волкова. Поводил-поводил и снова шагнул к противнику, и снова атаковал — удар, удар, удар. Звон железа, снова враг кидает жало своего меча в кавалера. По бедру, по бедру — и вдруг прямой и длинный выпад, укол в живот.

Все, что мог сделать Волков, так это только отвести все три удара, фон Шауберг оказался так быстр, что о контрвыпаде кавалер даже не помышлял. Только защищался. Да, легкий меч давал шуту большое преимущество.

И снова враги замерли. Снова острие вражеского меча маятником качается пред глазами кавалера. Туда-сюда. Из стороны в сторону.

Фон Шауберг делает шаг вперед и тут же — шаг назад. Сволочь, отчего же ты не скользишь по мокрой глине, как ты так легко движешься.

И снова длинный шаг, снова удар в правое бедро, кавалер отбивает. Еще один, кавалер снова отбивает. Этот шут так приучает Волкова — старый прием, — что теперь все будет начинаться с удара в бедро.

Удар, снова длинный выпад. Кажется, новый секущий удар справа, удар все в то же правое бедро, кавалер наготове, его меч готов отвести и парировать выпад. А парировать вдруг нечего — его оружие разрезает воздух, оружия врага не встречая.

Едва-едва, какими-то своими древними навыками, теми, что обрел в годы своей молодости и не позабыл до сих пор, теми навыками, что пришли из глубины сознания, кавалер воспользовался этим моментом, чтобы просто отпрянуть. Отскочить назад у него не выйдет, с его левой ногой не слишком попрыгаешь. Отпрянуть и попытаться поднять меч, чтобы… Чтобы не умереть.

Узкая и быстрая эспада фон Шауберга, сделав в воздухе полукруг снизу вверх, с неимоверной быстротой летит ему в голову справа.

То, что он резко отклонился влево, то, что успел хоть как-то заслониться мечом, спасло ему жизнь. Меч смягчил удар, но это не уберегло от раны. Хоть и потеряв силу, острое лезвие меча врага рассекло кожу на правом виске и поранило ухо.

Боль? Да какая это боль — ерунда. Шок? Что за бред, никакого шока. Старый солдат не стал бы старым, испытывай он шок из-за каждой царапины. Растерянность? Да к дьяволу вашу растерянность.

Он не видел, как Гюнтер Дирк фон Гебенбург восхищается выпадом и хлопает в ладоши, как неизвестный господин кричит:

— Блестяще, фон Шауберг, это было блестяще!

Волков всего этого не слышал и не видел, он, собравшись с духом, уверенно отвел еще два удара шута. Отвел и сам сделал вполне себе неплохой выпад. Такой, что пришлось и шуту напрячься, чтобы его отразить.

— Фон Эшбахт, вы весь в крови! — кричал Волкову Гюнтер Дирк Мален фон Гебенбург. — Может, остановитесь?

Но Волков только помотал головой.

Фон Шауберг отскочил:

— Ну что, муж обиженный, вам еще и вправду мало?

Кавалер не собирался ему отвечать, заметно припадая на свою больную ногу, он сделал два шага к врагу.

Шут отступил:

— От вас куски отваливаются, глупец, может, вам уже хватит?

Волков чувствовал, что правая часть его лица и шеи залита кровью, но не знал, что верхняя треть его правого уха болтается на остатках кожи. Нет, даже пусть все ухо отрублено будет, он не собирался останавливаться. Он опять сделал шаг вперед.

⠀⠀

⠀⠀

⠀⠀

Глава 40

⠀⠀

Удар, удар, длинный выпад. Волков отбивает и отходит на два шага. Выпад приходится в пустоту. Кавалер отмахивается, шут останавливается, чтобы не попасть под отмашку. Пауза, снова они собираются с силами. И снова шут водит клинком из стороны в сторону, ищет, откуда начать. И начинает.

Шаг! Удар, удар и вдруг снова попытка закончить серию коварным, рубящим ударом в голову справа. Нет, дорогой шут, второй раз старый солдат