Мои непридуманные рассказы - Сергей Стефанович Прядкин

корабль, протискиваясь к своему месту, своей широкой кормой сначала сбил несколько стоек на левом борту «Сообразительного», а затем чувствительно «приложился» к правому забортному трапу «Бедового», который беспомощно повис на одном из своих креплений.

– Что он делает! Что он делает! – кричит и размахивает кулаком Протопопов, не подозревая, что в трех метрах у него за спиной стоит офицер с этого корабля, который всего полчаса назад за одним столом с ним пил чай в кают-компании «Сообразительного», будучи приглашенным его однокашником по училищу Мишей Моисеевым. Впрочем, кричит-то совсем без зла, очевидно, понимая, как тяжело сейчас молодому командиру без опыта подобной швартовки. Хотя, замечу, прошло некоторое время, и необходимый опыт пришел, и наш командир и экипаж корабля научились швартоваться ничуть не хуже черноморских кораблей. Так что, лиха беда начало!

БПК «Достойный» в Севастопольской бухте на 14 причале. Декабрь, 1971 год

* * *

Наступил и наш этап проведения государственных испытаний практическими стрельбами зенитными управляемыми ракетами по воздушным целям – парашютным мишеням М-6 и морской цели, которые были выполнены успешно. Для этого пришлось основательно потренироваться: дело-то для всех новое, и опыта у нас никакого. Спасли ситуацию те самые боевые инструкции и книжки «Боевой номер», которые мы привезли с Балтики. А еще большую практическую помощь оказал нам, о чем с благодарностью вспоминаю, старший офицер 4-го (ракетно-артиллерийского) отдела Тыла Черноморского флота капитан 2 ранга Анатолий Анатольевич Слесарь, который опекал нас, как желторотых птенцов и постоянно старался поделиться своим опытом в освоении этого оружия.

На этих стрельбах я первые испытал ни с чем несравнимые внутренние ощущения при нажатии кнопки «Пуск». Когда, повинуясь движению твоего пальца на соответствующей кнопке, слышишь в центральном посту управления ракетным оружием глухой звук стартующей ракеты и наблюдаешь ее полет к цели по соответствующим устройствам индикации. Волнительно и потрясающе! Хорошо запомнилась ракетная стрельба по надводной цели, которую имитировал списанный старый катер типа «Ярославец». И только потому, что впервые воочию увидел завораживающий полет зенитной ракеты. Я только отстрелялся и заступил на ходовую вахту. И увидел, как в потемневшем сумеречном небе полетела зенитная ракета, пущенная ЗРК «Оса-М» корабля управления «Жданов», который одновременно с нами проходил государственные испытания после модернизации. Сделав крутую горку на траектории полета, она огненной кометой упала с неба, поразив ту же самую морскую цель, по которой я стрелял полчаса назад, осветив окружающее ее водное пространство вспышкой взорвавшейся боевой части.

Испытательный пуск ЗУР 9М33 выполняет командир ЗРБ № 2 старший лейтенант В.Н.Макаров. Фото сделано мной с сигнального мостика правого борта.

Командир ЗРБ № 1 старший лейтенант С.С.Прядкин Севастополь, декабрь 1971 года.

Один раз при подготовке к проведению очередных программных этапов государственных испытаний на корабле произошел курьезный случай. У начальника радиотехнической службы старшего лейтенанта Александра Ивановича Белова на ГКП корабля пропал суточный план флота. Ничем не примечательный листок бумаги обычного формата установленного для заполнения образца. Да только вся беда состояла в том, что этот документ имел соответствующий гриф секретности. И из-за этой бумажки все мы «встали на уши» и трое суток больше ничем не занимались, как по нескольку раз за день перерывали и перетряхивали от киля до клотика весь корабль. Нет проклятой бумажки, и все тут! Бедняга, было, уже начал, как сам мрачно шутил, «сушить сухари». Однажды в эти дни прихожу в свой центральный пост, а мне промышленники начали выговаривать, мол, где я пропадаю, и они не могут предъявить мне подготовленную технику, за что получили очередную выволочку от руководства предприятия. Пришлось объяснить причину. И тут один из них достает из нагрудного кармана пиджака, как фокусник достает кролика из шляпы, какую-то сложенную вчетверо изрядно помятую бумажку, на которой он делал записи необходимых ему технических параметров. Разворачиваю – она! Та самая, которую мы так тщательно, но безуспешно искали! А попала она к нему совершенно случайно: разговаривал по КГС с командного пункта БЧ-2 с центральным постом кормового ЗРК по поводу замеряемых параметров, а тут – глядь, на планшете ближней воздушной обстановки системы МПЦ-301 какой-то листок валяется. Как раз под руку, чтобы необходимые записи сделать. Так наш начальник РТС, замечательный добрейшей души человек и высокий интеллектуал, а еще заядлый мотогонщик, был спасен от очень серьезных возможных последствий.

Начальник РТС старший лейтенант А.И.Белов (на фото слева) и командир БЧ-4 старший лейтенант М.Н.Чугунов. Севастополь, декабрь 1971 года.

Еще один член первого экипажа корабля – будущий начальник Тыла 7опэск СФ, а пока инженер ЭВТ радиотехнической службы инженер-лейтенант В.И.Игнатенко

* * *

Наконец, вся программа государственных испытаний корабля была успешно завершена и, в аккурат, как сказали бы моряки, «под елочку», 31 декабря 1971 года корабль вступил в строй. А после коротких в те времена новогодних праздников корабль должен был приступить к проведению ревизии, как завершающего этапа его строительства. Только, вот, матушка природа сотворила с нами злую шутку и заморозила Керченский пролив. Лед оказался настолько толстым, что руководством завода и Военно-морского флота было принято решение поставить наш корабль на ревизию не в Керченский судостроительный завод, а в Севастопольский морской завод имени Серго Оржоникидзе.

В принципе, мы даже обрадовались такому решению, но вскоре выяснилось, что наша радость оказалась преждевременной. Потому что, практически одновременно с постановкой в завод, наш корабль был временно включен в состав 70 бригады противолодочных кораблей 30 дивизии противолодочных кораблей Черноморского флота, и наша корабельная жизнь завертелась с удвоенной скоростью, а, точнее, с удвоенной нагрузкой. Поскольку командование соединения поставило перед нами задачу приступить к отработке первой курсовой задачи с обозначенными сроками ее сдачи, и его штаб тут же плотно на нас навалился со своими требованиями.

Без какой-либо натяжки можно утверждать, что такие два мероприятия, как обеспечение всех судостроительных работ по плану ревизии корабля и одновременно подготовка к сдаче первой курсовой задачи, сутью которой является отработка повседневной организации корабля во всем ее многообразии, совершенно несовместимы. Но, тем не менее, мы получили приказание совместить и мы их совмещали. Пришлось заниматься в течение суток то одним, то другим делом, и мы крутились, как белки в колесе. Весь рабочий день мы участвовали в проведении ревизии, поскольку надо было обеспечивать пожаробезопасность огневых работ, контролировать работу во внутренних помещениях корабля и на внешнем контуре, пополнение израсходованного в процессе государственных испытаний ЗИПа. И еще массой