100 великих загадок Крыма - Николай Николаевич Непомнящий

Генерал Петров принял решение уходить из Севастополя морем. Вечером 29 июня в Севастополь пришли две подводные лодки, доставившие боеприпасы и бензин. В ходе разгрузки командир одной из них получил письменный приказ начальника штаба СОРа капитана 1‑го ранга Васильева: «До особого распоряжения подлодка Щ-209 остается в Севастополе. После разгрузки с рассветом вам надлежит выйти в район 35‑й батареи и лечь на грунт. С темнотой всплыть и ожидать распоряжения».

Как только стемнело, генерал Петров и с ним прочее начальство Приморской армии незаметно для подчиненных через подземный ход вышли на пристань. Начальник отдела укомплектования Приморской армии подполковник Семечкин рассказывал: «Мы шли на посадку на подводную лодку. Я шел впереди Петрова. В это время кто-то из толпы стал ругательски кричать: «Вы такие-разэдакие, нас бросаете, а сами бежите». И тут дал очередь из автомата по командующему генералу Петрову. Но так как я находился впереди него, то вся очередь попала в меня. Я упал…» Людей с причала переправляли на небольшом буксире «Папанин» на подводные лодки. На лодки попадали только счастливчики, имевшие пропуска за подписью Октябрьского и Кулакова».

В соответствии с решением Военного совета СОРа эвакуации в первую очередь на двух подводных лодках и самолетах подлежал только высший и старший комсостав от командира полка и выше. В этом списке значилось всего 139 человек, из них 77 человек от Черноморского флота.

Подводная лодка Щ-209 приняла на борт Военный совет Приморской армии со всем ее штабом, всего 63 человека, и в 2.59 1 июля вышла на Новороссийск, куда и прибыла после сложного похода 4 июля около 8 часов утра. Из Новороссийска Октябрьский направил донесение в Ставку с копией Буденному: «Исходя из сложившейся обстановки на 24.00 30.06.42 г. и состояния войск, считаю, что остатки войск СОР могут продержаться на ограниченном рубеже один, максимум два дня <…>. Одновременно докладываю: вместе со мной в ночь на 1 июля на всех имеющихся средствах из Севастополя вывезено около 600 человек руководящего состава армии, флота и гражданских организаций…»

Теплоход «Сванетия». 1940 г.

На самом деле всеми правдами и неправдами Севастополь ухитрились покинуть 1228 военных и партийных чинов. В ночь на 1 июля из штаба флота в Севастополь передали, что Буденный распорядился направить все имеющиеся плавсредства для эвакуации, как было сказано, «раненых бойцов и начсостава». В Севастополе это поняли по-своему. Вот последняя телеграмма, отправленная генералом Новиковым Буденному: «20.45. Начсостава 2000 человек в готовности транспортировки…»

Стемнело, но обещанные Буденным корабли так и не появились. Тогда Новиков использовал для «самоутечки» (!) находившийся в распоряжении его штаба небольшой катер № 112. Вместе с ним туда погрузились 70 начальников, в основном штабные, интенданты и политработники. Около двух часов ночи 2 июля 1942 года катер вышел в море. Но с рассветом он был обнаружен торпедными катерами противника и после боя захвачен ими и взят на буксир. Допрашивавший Новикова Манштейн обратил внимание на то, что плененный советский генерал одет в форму рядового (!), и немедленно приказал переодеть его в соответствующее обмундирование.

После бегства и пленения Новикова ни о каком управлении оставшимися войсками не могло быть и речи. Предоставленные сами себе, брошенные на произвол судьбы защитники Севастополя продолжали сопротивление в нескольких районах. Согласно отчету, представленному в Генштаб Октябрьским и Кулаковым 9 июля 1942 года, общая численность СОРа на 1 июня составляла 130 125 человек; безвозвратные потери – 31 068 человек; 17 894 раненых до 28 июня были эвакуированы; 1207 скончались в полевых госпиталях. Отсюда можно подсчитать количество оставшихся в Севастополе бойцов – 79 956 человек. Почти 80 000 героически оборонявших город солдат и матросов были обречены на смерть и плен.

(По материалам Сергея Таратухина; http: //zn.ua/SOCIETY/broshennyy_garnizon-105004.html)

Последние дни обороны Севастополя

18 июня ценой больших потерь немцам удалась выйти к Северной бухте, Инкерману, Сапун-горе. 26 июня в Севастополь на двух эскадренных миноносцах, лидере «Ташкент» и двух тральщиках прибыло последнее пополнение – 142‑я стрелковая бригада. Корабли разгружались и принимали раненых в Камышовой бухте, которая находилась за городской чертой. На обратном пути у мыса Ай-Тодор вражеские бомбардировщики потопили эсминец «Безупречный». Боеприпасы, топливо и продовольствие доставлялось теперь в небольших количествах только подводными лодками и транспортными самолетами «дуглас».

Из досье историков: наступление немцев и эвакуация чинов

29 июня, с падением Инкерманских высот, судьба крепости была решена. В советских стрелковых дивизиях осталось по 800 бойцов, в бригадах – 400. Лишь 9‑я и 142‑я бригады были укомплектованы почти по полному штату. Из-за отсутствия боеприпасов редкий огонь артиллерии мог оказать оборонявшимся чисто моральную поддержку. В ночь на 30 июня подразделения 22‑й дивизий генерала Вольфа и 24‑й дивизии генерала фон Теттана, прикрываемые артогнем и дымовыми завесами, форсировали на моторных лодках Северную бухту. Эта операция сопровождалась концентрированными ударами немецко-румынских сил на всех направлениях. Пехота 170‑й дивизии при поддержке реактивных минометов, штурмовых орудий и «голиафов» взяла штурмом Сапун-гору, следом пал Малахов курган. Вечером 30 июня остатки войск СОР стали отходить из Севастополя к бухтам Стрелецкая, Камышовая, Казачья и на мыс Херсонес. Началась агония Приморской армии.

Официальная советская история сообщает, что 3 июля советские войска по приказу Ставки Верховного главнокомандования оставили Севастополь и были эвакуированы морем. Чтобы не дать противнику возможности помешать эвакуации, части прикрытия в районе Севастополя и на Херсонесском полуострове сдерживали наступление врага, а тем временем по ночам производилась посадка на корабли.

В действительности эвакуация Севастополя никогда не планировалась, а с 30 июня, после занятия противником Корабельной стороны, стала просто невозможной. Поэтому в ночь на 1 июля после доклада адмирала Октябрьского о том, что все возможности для обороны города исчерпаны, по приказу Москвы с мыса Херсонес на подводных лодках Л-23 и Щ-209 и нескольких транспортных самолетах были вывезены только высшие командиры и комиссары СОР – генерал Петров со штабом, командиры дивизий, командование флота, партийное руководство и чины НКВД – всего 498 человек, а также около трех тонн документов и ценностей. Той же ночью отплыли все имевшиеся под рукой исправные плавсредства – на них тоже сажали по спискам, они доставили в кавказские порты 304 человека.

Эти генералы и есть эвакуированные войска, а партийные бонзы и их родственники – население. Все остальные – и еще ведущие бой пехотинцы, и раненые в подвалах и штольнях – все были оставлены на