Как мы умираем. Конец жизни и что мы должны о нем знать - Роланд Шульц

в крематорий каждый день, это предписано законами, общими для всей территории ФРГ. Кремация разрешена лишь в том случае, если дополнительное медицинское освидетельствование тела подтверждает естественный характер смерти. Дело в том, что тело, захороненное в земле, может быть эксгумировано, если возникнут сомнения в причине смерти, а кремированное тело уничтожается. Юристы говорят, что кремация создает непоправимое состояние, которое не позволяет делать заключения.

Рабочие ставят гробы в ряд. Входит врач — молчаливый мужчина в зеленом халате, в руке у него толстая пачка конвертов мышиного цвета. Свидетельства о смерти. Он кивает, и рабочие начинают по очереди открывать гробы. Одни умершие лежат причесанные и в самой красивой одежде, другие в больничных халатах и с катетерами. Врач надевает перчатки и начинает осматривать мертвых. Он работает очень быстро и сосредоточенно. Ощупывает и поднимает руки и ноги умерших, проверяя, нет ли переломов, ран или других следов травм. Осматривает грудную клетку и живот. Проводит пальцами по шее и затылку, приподнимает веки пинцетом. Наконец, читает свидетельство о смерти, лист 1, абзац I, строки от а до с: какую цепочку причин, приведших к смерти, зафиксировал врач, осматривавший тело первым? Насколько они убедительны? Обнаружились ли во время второго осмотра признаки, противоречащие этим выводам и указывающие на неестественную смерть? Если это так, тело отправят на судебно-медицинскую экспертизу. Если нет, умерший может продолжать путь.

Когда рабочие открывают ваш гроб, доктор бросает беглый взгляд на лицо: для него вы лишь один из представителей племени мертвых. Он приподнимает туловище, ощупывает ноги под штанинами удобных брюк, ощущает холод. В последний раз к вашему телу прикасается человек. Всё в порядке, никаких признаков, указывающих на какую-то причину смерти помимо указанной. Врач кивает, рабочие закрывают гроб. В последний раз на ваше тело падал электрический свет. К боковой стороне крышки гроба приклеивают полоску сургуча, вешают пломбу. До кремации гроб больше никто не откроет.

Когда осмотр заканчивается, гроб переносят в другое помещение — длинное хранилище с низким потолком и резким светом. Вдоль стен тянутся трубы, с одной стороны виднеется вытяжной вентилятор огромного кондиционера. В холоде стоят гробы. Очень много гробов. Не меньше 50. Они стоят рядами и занимают все пространство до больших ворот в дальнем конце, для живых оставлены лишь узкие проходы. На всех гробах остались лишь деревянные части. Все пластиковые ручки и металлические кресты рабочие снимают. Теперь все умершие объединяются в безликую массу. Рабочие ставят ваш гроб в конец очереди. В 4-м ряду впереди выделяется еще один. Разноцветные отпечатки ладоней: тело молодого человека тоже здесь.

Распоряжается огнем К. — высокий мужчина, одетый в форму монтажника с усиленной защитой. Ему 40 лет, темные волосы заплетены в косу. К. коллекционирует часы. Работа с ее ритмом иногда напоминает ему метроном. 2 яруса, изо дня в день. 4 подъездных дорожки, ярус за ярусом. 4 печи, одна подъездная дорожка к каждой. К концу дня почти все тела будут кремированы, но помещение никогда не пустует. Гробы отправляются в печь, а с другой стороны подвозят новые. «В этой работе есть что-то успокаивающее». Снова погружаясь в мир живых после смены, он часто удивляется тому, что заставляет людей нервничать. Пробки на дорогах. Опаздывающие поезда. Даже погода. «Все эти поводы для беспокойства совершенно бессмысленны».

В хранилище входят 2 рабочих, они несут папки с зажимом и штемпельную подушку. Нужно составить список умерших. В крематории это называют выпускным экзаменом, между собой. Решается, какие тела составят следующую партию кремируемых. Рабочие протискиваются между гробами и поочередно называют имена и цифры из списков. Это напоминает выкрики моряков на корабле.

— 18/4635?

— Нет.

— 4636?

— Нет.

— 4637?

— Да, попадает. М.

— Эдит М.?

— Верно.

Каждый отмечает умерших в своем списке, затем они ставят печать в виде красной буквы С на табличках для гроба — «свободен». Они достают из ящичка огнеупорный кирпич с номером кремируемого 4637 и кладут в изножье гроба. Это сигнал, что гроб готов, но забрать его пока нельзя.

— 18/4638?

— Попадает. С.

— Ральф-Дитер С.?

— Верно.

— 4639?

— Тоже попадает. Б.

— Хайнрих Б.?

— Верно.

— 4640?

— Нет.

— 4641?

— Нет.

— 4642?

— Свободен. К.

— Ирмгард К.?

— Верно.

— 18/4643?

— Свободен. Л.

— Сюзанна Л.?

— Да, верно.

У дверей хранилища стоит К., распоряжающийся огнем, и смотрит, как рабочие перемещают вперед переписанные гробы. «А ведь те, кто внутри, все считали себя бессмертными».

Спустя 2 часа рабочие переписывают следующую партию, через 2 часа еще одну. Ваш гроб продвигается вперед. Позади уже множатся новые. Вот исчезает в воротах гроб молодого человека, спустя еще 10 умерших звучит номер 18/4663, а потом ваше имя. Вы тоже свободны. Готовы отправиться в огонь. Но не сегодня. К концу вечерней смены вы третий перед воротами. Рабочие царапают мелом на поверхности гроба завтрашнюю дату и слово «первая».

Утренняя смена приходит в 6 часов, печи еще не остыли. Ворота хранилища открываются, и К. с рабочими осматривают гробы первой партии. Еще раз сверяют список умерших. Совпадают ли имена и номера в списках с номерами на табличках и огнеупорных кирпичах? Убедившись, что всё в порядке, они перекладывают кирпич в изголовье гроба. «Это означает „можно кремировать“», — поясняет К. Вскоре приходят истопники. Вообще-то официально они называются «специалисты крематория», но в обиходе — истопники.

Они вкатывают ваш гроб в ворота, и вот вы внутри крематория. 4 печи расположены в виде веера перед контрольным пунктом, каждая представляет собой многотонную установку с камерами сгорания и выхлопными трубами, наподобие тех, что используются в тяжелой промышленности. Некоторые современные крематории устроены таким образом, что родственники могут сами направлять умершего до печной дверцы, куда гроб скользит по конвейерной ленте. В других используются автоматизированные тележки-роботы, а гробы отправляются в печь по штрих-коду. Но это здание старой постройки: 4 линии тяжелых печей с 3 камерами сгорания, работающими на газе, охладителями газообразных отходов с трубчатыми теплообменниками и приемником для сбора золы, на котором расположены системы управления технологическим процессом и подготовки золы. Величественно, не так ли? Для загрузки печей используется вилочный погрузчик. Первый гроб из первой партии ставится на линию 1, второй — на линию 2. Погрузчик поднимает ваш гроб, первый истопник освобождает линию 3, заслонка открывается. Внутри полыхает ярко-красным, своды светятся. Жар поступает из основной камеры сгорания. Второй истопник задвигает ваш гроб в печь и опускает его. В первое мгновение жар не касается вашего гроба, сосновый гроб песочного цвета еще цел, на нем лежит огнеупорный кирпич. Потом стенка печи достаточно нагревается, чтобы опалить гроб своим дыханием. Древесина коробится и пузырится, вспыхивает пламя. Гроб охвачен огнем. Заслонка закрывается, а