Психология достоинства: Искусство быть человеком - Александр Григорьевич Асмолов

Да, заботы о безопасности детей традиционно приоритетны в дошкольном воспитании. Но иногда педагог так старается защитить детей, с которыми работает, от всех возможных рисков, что напрочь лишает их самостоятельности, а иногда и желаний. В результате гиперконтроля возникает выученная беспомощность – ощущение, что от твоих усилий ничего не зависит. А если это так, то и действовать незачем.

Но сотворение самого себя происходит через свободное усилие, через участие в сотворении мира. (И именно это, кстати, порой дает личности возможность в какой-то момент сказать: «Что же я натворил?!»)

Обратим внимание на одну мысль из книги Януша Корчака «Как любить ребенка»: Корчак понимает саму любовь взрослого к ребенку в связи с разрешением ребенку совершать выбор.

Человек делает выбор, а выбор делает человека, формирует личность.

Эволюция в своей первооснове – процесс движения к разнообразию. Еще раз вспомним формулировку Гёте: «Великий закон, проходящий через всю жизнь, более того, являющийся основой жизни и всех ее радостей… – закон востребованного разнообразия».

Для педагогов согласие с такой мыслью означает, что их забота – не воспитание усредненного «правильного человека». Им нужно дать возможность ребенку стать самим собой.

Главное в жизни – понимание, что каждый из вас неповторим. И ребенок, с которым вы общаетесь, неповторим. Как только вы забываете, что вы и они неповторимы, как только готовы принять принцип «незаменимых нет», начинается омертвение души. Обезличивание – это ведь и верная дорога к «обезрадованию».

Содействие надежнее воздействия

Классик отечественной дошкольной психологии А. В. Запорожец был убежден в том, что психическое развитие ребенка по-настоящему совершается лишь в форме его саморазвития – навстречу «развивающим» инициативам взрослых. В детских садах прорастали новые формы детско-взрослых отношений, ранее обнаружившие себя спонтанно, вне сферы «организованной» образовательной работы: в семье, в повседневном «уличном» общении детей, в процессах «стихийного», по выражению Н. Н. Поддьякова, самообучения ребенка и т. д.

Дошкольное образование я понимаю как содействие между ребенком и взрослым, в котором ребенок приобщается к культуре и привыкает искать свой круг интересов и образ «своего "я"» (причем он продолжит искать его в течение всей жизни).

Когда мы с большим кругом коллег-экспертов работали над проектом государственного стандарта дошкольного воспитания, то исходили из того, что он должен стать стандартом поддержки разнообразия в мире детства. Надеюсь, это в значительной мере получилось.

Конечно, такой документ повествует про образовательные области, образовательные программы, те или иные аспекты формальных требований к условиям их реализации – но он и показывает, как важно для воспитателя не сводить свой труд к формальному исполнению методических требований. Установки стандарта получились не дидактические, не нравоучительные. Они заостряют внимание на важности уважения личности ребенка, на поддержке его зачастую непредсказуемых инициатив, на предоставлении выбора тех или иных возможностей в ходе первого для ребенка этапа общественного образования.

Мы всячески пытались понять стандарт как конвенциональную норму, то есть норму согласия общества, профессионалов, родителей. Но главное ведь, чтобы в этом согласии участвовали дети. Ведь детей обычно не спрашивают о том, что им-то нужно. Они выступают как безнадежно молчащее меньшинство. Но разве дошкольники способны выразить свое согласие общественно-понятным образом? Между тем их согласие – это их интерес, их мотив, их желание входить в те формы жизни, которые им предлагают. (Элементы такого согласия не всегда очевидны обывателю, но хорошо понятны знатокам дошкольного детства.)

Наша задача – сделать так, чтобы с дошкольного возраста люди входили в те формы жизни, которые им интересны. Отсюда и возникает импульс к развитию и творчеству, к позитивной социализации и индивидуализации личности.

В том числе и поэтому ни педагоги, ни документы, регламентирующие их деятельность, не должны рассматривать дошкольное детство исключительно как подготовку к школе. Я всегда удивлялся парадоксальности в понимании каждого этапа жизни как подготовки к следующему. Дошкольное детство – подготовка к школе, школа – к вузу, вуз – к работе, работа – к пенсии, пенсия – к похоронам…

Подчинение сегодняшней жизни «вечному завтра» ведет к тому, что ребенок может не ощутить неповторимость детства, упустить его смысл, остаться без того «золотого запаса детства», о судьбоносности которого так много писал наш великий психолог А. В. Запорожец.

Мы приведем в школу мотивированного ребенка, и педагоги начальной школы должны постараться, чтобы почемучка не пропал. В детских садах не может быть экзаменационных страшилок. Те, кто требует от ребенка: «Выучи то», «Прочти это», – во многом поступают неправильно. Только через увлеченную деятельность решаются в этом возрасте познавательные задачи и возникают познавательные навыки.

Я понимаю тревоги родителей, которые хотят сделать так, чтобы резкий переход из детского сада в школу не был болезненным для ребенка. Но наша задача – сделать так, чтобы страхи перед этим кризисом не стали причиной кризиса в развитии ребенка и неизбежного последующего кризиса для родителей. Давно установлено, что прямолинейная вера в подготовку к школе как перенос школьных форм обучения на дошкольников пагубна для них. В дошкольном образовании есть другие виды деятельности, в которых и складываются предпосылки учебной. Это разные формы игры, насыщенное общение, экспериментирование, рукоделие, конструирование во всевозможных областях жизни, обсуждение текущих событий и собственных представлений о мире и т. д. Мы должны создать для ребенка социальную ситуацию развития, в которую он включен вместе с другими детьми и со взрослыми, – это ключевая задача.

…Многие педагоги удивленно замечали, что в этом государственном стандарте ощущается дух свободы. Мне же кажется, что удивление должно было бы вызвать его отсутствие. Вспомним, о чем писал еще Жан-Жак Руссо:

«Если бы каждый и мог совершить отчуждение от самого себя, то он не может этого сделать за своих детей; они рождаются людьми и свободными; их свобода принадлежит им, и никто, кроме них, не вправе ею распоряжаться. <…> Отказаться от своей свободы – это значит отречься от своего человеческого достоинства, от прав человеческой природы, даже от ее обязанностей».

Задавая дошкольные образовательные нормативы, надо помнить о задаче «не погасить почемучек», задаче научить сострадать и сорадоваться как взрослому, так и ближнему своему, дать детям возможность почувствовать себя уверенными людьми. А для этого – предложить адекватные целевые ориентиры для уникальных программ дошкольного образования, которые были и есть в нашей стране.

Для меня самый страшный, самый опасный риск в образовательной политике – это риск преобладания контроля образования над развитием образования. От диагностики контроля, направленной на подавление инициативы и детей, и взрослых, от диагностики селекции,