Пшеничная вдова - Данила Скит

потом не смогла остановиться. В итоге замок заполонили хищники, переловившие всех крыс в первую же неделю, а потом начали заглядываться на слуг. Они съедали по половине быка за три дня, а когда вырастут, был уверен Реборн, то им потребуется целый бык. За пять месяцев десять котов съели целое стадо и заставили поседеть столько же слуг и гостей.

– Хорошое решение, – кивнул Реборн, загадочно улыбнувшись, – В Кримгоф отправятся все десять. Останется только тот, что у вас на коленях, моя королева. Ваша проблема решена, лорд Лонгривер. Продолжим.

Исбэль только успела открыть рот, чтобы возразить, как герольд начал представлять следующего. Исбэль нахмурилась, ведь она не успела отстоять питомцев сейчас, а потом Реборн обязательно прикроется словом короля и разведет руками. А новых котов, как подсказывала интуиция, ей было не видать. Лорд Торас Бернхолд потеснил кривой тростью предыдущего просителя с готовностью молодого оленя. За ним прошел сын, высокий молодой человек с золотыми волосами и задиристой юностью в глазах.

– Мне нужна земля на северном побережье обратно, – говорил лорд Торас Бернхолд, скребя сухой подбородок, – Ветра там сильные и ничего не сможет расти, кроме огненного плюща.

– Корона арендовала у вас участок на полвека вперед, – подал голос Вердан Торелли, пару раз дернув себя за синюю бороду, – Только эти земли подходят для роста черной осины. Кораблям нужна смола. Эти земли будут засеиваться осенью.

Лорд Бернхолд таким положением вещей был явно недоволен:

– Но огненный плющ приносит больший доход, чем сдача земли в аренду, – старый, ворчливый лорд упорствовал в своей жадности, а у короля взлетели вверх брови. Вспомнилось ему, что башни на вышине замка непозволительно опустели, впрочем, как и темницы под ним.

– Вам ли говорить о доходе? – повернулся к залу всем своим тучным телом Вердан Торелли, на груди его блестела огненная звезда десницы, – Ваши дубовые рощи приносят колоссальную прибыль. Алебстровые дубы растут быстро, рощи обновляются каждые десять лет, а цены, насколько я знаю, на дубовую мебель как никогда высоки.

– Прошу меня простить, – вовсе не извинился лорд, ударив наконечником трости о пол, глухой звук прокатился по залу, – Лесорубы ушли с моих рощ еще месяц назад.

– Почему же? – спросил Реборн, беспечность его начала таять в тот момент, когда он увидел ту самую недовольную физиономию, выражение которой обещал себе подправить еще с полгода назад.

– Цены на дубовую древесину упали. Теперь она почти ничего не стоит, вышла из моды! – проворчал лорд Лонгривер утаив, что и сам поменял в своем гнездышке всю дубовую мебель на лиственную.

Реборн поежился на троне. Признаться, в тот вечер дубовый стол их и вправду подвел, он едва успел перевернуться в воздухе, увлекая за собой Исбэль, чтобы она приземлилась на него и не поломала свои птичьи косточки. Прошло уже несколько месяцев, а у него, бывало, до сих пор побаливала поясница.

– Вы прибыли сюда, чтобы разорвать договор аренды, – спокойно ответил Реборн, и Исбэль сразу поняла, что тот скрывает ярость под холодным взглядом. Уверена она так же была, что Торас Бернхолд этого не заметил, он всегда был ворчлив и требователен и зачастую не видел простых вещей, которых следовало бы опасаться, – Видимо вы за своим стремлением к прибыли упустили, что это не просто договор. Это прежде всего обещания короне, и, насколько мне не изменяет память, даже клятвы с вашей стороны, – Торас, кажется, припоминал нечто такое, но слова признательности были сказаны благодаря хорошему настроению, а посему благополучно забыты на следующий день. В отличие от короля – тот помнил все, – Как же мне относиться к тому, кто забывает данные клятвы и договоренности, как только переменится ветер? Земля останется за короной. Осень близко – первые семена будут засеяны уже через четырнадцать лун, – отрезал Реборн и тут до лорда Бернхолда дошло, что тот, кажется, недоволен, – Это ваш старший сын?

– Да, Ваше Величество, – с недоумением ответил почти старик, в одно мгновение преувеличив свою немощь: от подозрений своих он сгорбился сильнее, и на этот раз изможденно оперся на трость, а не гневно звякнул ей.

– Карл, – обратился к отпрыску король, заметив, что юноша пришел с полуторным мечом на бедре и держался за него, как за любимую женщину. – Хорошо ли держишь меч, сидишь на коне?

– Совсем плохо, Ваше Величество, – поспешил ответить за отпрыска отец, – Просто отвратительно. Однажды у него отвалился клинок, он пришел домой с одной рукоятью!

– Потому что мой клинок торчал в кабане, которого я завалил в одиночку! – выпалил возмущенно Карл, решительно сделав шаг вперед. В глазах его Реборн угадал знакомый блеск, который пришелся бы по душе Великому Воину.

– Это еще совсем мальчишка, – всполошился отец, – Пятнадцать весен. Я готовлю его принять хозяйство, из него выйдет великолепный управитель лесов и озер, у нас…

– Желал ли ты когда-нибудь стать рыцарем? – перебил его Реборн, продолжив беседу с юношей.

– Нет, – ответил лорд Бернхолд, выставив трость вперед, – Не желал никогда. Он слишком молод!

– Пусть Карл говорит сам, от своего имени. Дети быстро растут. Рано или поздно это все равно должно произойти, так пусть это случится сейчас, – король как будто был совершенно спокоен. Кажется, это заметили уже все и спокойствие это пугало пуще, нежели бы он вовсю разгневался, – Для храбрости нет особенного времени. Так желал или нет, Карл?

– Да, мой король, – грудь Карла начала чаще взиматься, – Всем сердцем. Меч мой остр и точен, а конь подо мной быстрее ветра!

– Молчи, дурак! – огрызнулся Томас, и все взглянули на него удивленно, – Да, он храбр, Ваше Величество, и хорошо орудует этой своей железякой, – сдался отец, признав очевидное, – Но ему совсем недостаёт ума. Сплошное безрассудство и недоразумение!

– Что ж, в моей гвардии достаточно верных и умелых рыцарей, у которых храбрость идет впереди разума, – удовлетворенно кивнул Реборн, – Солнце не померкнет, если появится еще один. Карл, согласен ли ты стать рыцарем прямо сейчас? Поначалу тебе придется не просто, с остальными в ряд ты встанешь далеко не сразу. Но если тебя это утешит, в рыцари посвятит тебя сама королева, – Реборн оставался спокоен, а Исбэль наблюдала, как крылья вырастают за спиной у Карла, как полыхают его глаза, он без слов преклонил колено, не оставляя отцу выбора. Тот поджал губы, догадавшись принять решения короля в тишине, – Карл примет посвящение сейчас и покажет отцу, как нужно держать клятвы. Обещаю, лорд Томас Бернхолд, о доблести своего сына вы услышите не раз.

Своим мечом поделился Ульрик – в замке он носил полуторный, полегче, тяжелые северные Исбэль бы не подняла. Только меч рыцаря