В ловушке - Вера Холлинс

— Я боялась, что убил его, Блейк. Я боялась, что зашла слишком далеко.

Он с благоговением наблюдал за мной, легкая улыбка мелькнула на его губах.

— Но ты этого не сделала. Ты просто защищалась. Ты ничего плохого не сделала. — Он взял мою руку и прижался к моей ладони губами. — Я так горжусь тобой, Джесси. Ты была очень сильной и смелой там.

Моя грудь надулась от взгляда в его глаза. Казалось, что я сплю, только на этот раз не было кошмаров. Просто сладкие сны, которые подпитывали меня надеждой, что завтра будет новый день, лучший день.

Я наклонилась и коснулась его губ своими. На этот раз наш поцелуй был медленным и сладким, наши губы нежно соприкасались друг с другом, и я наслаждалась моментом.

Я была вся в его тепле, когда отстранилась.

— Ты спас мне жизнь. Я не думаю, что когда-либо смогу достаточно отблагодарить тебя за то, что ты для меня сделал.

Он оставил небольшой поцелуй на моем лбу.

— В этом нет необходимости. Я бы сделал это снова.

Он сделал бы это снова.

Я просто смотрела на него, глубина его жгучих серых глаз притягивала меня. Как все изменилось между нами. От врагов к этому. От человека, которого я боялась и ненавидела больше всего, к человеку, которого я люблю и в котором нуждаюсь больше всего. Я хотела, чтобы он знал, что он заставил меня чувствовать. Я хотела, чтобы он знал, что меня не смущает наше прошлое. Я хотела рассказать ему все.

— Я люблю тебя, — начала я. — Все это время я боролась с этим с притяжением, но не могла его победить. Я думала, что закончу школу, уеду из Энфилда и забуду о тебе, но я не хочу забывать о тебе. Я не хочу быть вдали от тебя. Я отпустила наше прошлое. Я держала обиду все это время и напоминала себе, какой ты плохой, но ты изменился, и то, что ты сделал для меня в том доме… нет, с того момента, как ты встал под пистолет Айзека, чтобы защитить меня на школьной парковке, я никогда этого не забуду. А теперь я просто хочу быть рядом с тобой и любить тебя. Я просто хочу сделать тебя счастливым. И я… — Я положила руку ему на щеку и нежно провела большим пальцем по одному из порезов, которые портили его щеку. — Я прощаю тебя. За все.

Его глаза метались между моими, пока он молча изучал меня без улыбки на лице, и затянувшееся молчание играло с моими нервами.

— Скажи что-нибудь, — я издала бездыханный смешок.

— Тебе потребовалось некоторое время, — сказал он с улыбкой и озорным блеском в глазах.

Я подняла брови, когда слабый румянец покрыл мои щеки, но затем его взгляд смягчился.

— Все в порядке. Мне тоже потребовалось некоторое время. — Он наклонился и прижал мою нижнюю губу к своей, потянув ее один раз, прежде чем поцеловать. — Мне потребовалось некоторое время и этот чертов пистолет, направленный тебе в голову, чтобы понять, что ты самое важное для меня. Ничто не имеет значения, кроме тебя. — Он запустил пальцы в мои волосы. — Все это время я так зациклился на своем прошлом, что даже не замечал, что упускаю. — Он прислонился своим лбом к моему. — Я упускал лучшее, что случалось со мной, и я почти потерял это. Я почти потерял тебя. — Он уткнулся в мой нос. — Но больше нет. Я не оставлю тебя. Никогда.

Сладкая боль разлилась в моей груди, когда тепло и счастье завладели каждым дюймом меня. Счастливая мелодия сформировалась в моем сознании, играя в быстром темпе, который соответствовал моему быстрому сердцебиению. Я не могла отвести взгляд от его глаз, которые говорили мне так много, чувствуя тепло, которое помогало развеять вечно сокрушительное чувство его смерти.

Он был здесь, он был жив. Не мертв. Больше нет.

Слишком подавленная своими чувствами к нему, я прижалась губами к его губам и схватила его за больничную рубашку. Я чувствовала, что ни одного поцелуя никогда не будет достаточно. Я собиралась целовать его снова и снова, день за днем, и осыпать его любовью, которую мое сердце умоляло меня дать ему.

— Спасибо, что простила меня, — сказал он между поцелуями. — Спасибо, что ты такой хороший человек.

Он держал меня за затылок и углубил наш поцелуй, и это было все, что мне когда-либо было нужно, и даже больше.

— Ты меня зацепила до глубины души, Джесси, и я люблю каждую секунду этого. — Он убрал мои волосы с шеи и поцеловал меня под ухо. Я удовлетворенно вздохнула, закрыв глаза. — Я не могу выкинуть тебя из головы. — Он еще раз нежно поцеловал меня в шею. — Я не могу перестать думать о тебе или о том, когда я снова тебя увижу. — Он отстранился. — Ты — все, о чем я могу думать в эти дни, и мне было противно, что я даже ничего не мог сделать. Как будто мои руки снова были связаны, потому что я должен был все исправить и отомстить за Эмму.

— А как насчет сейчас? Ты хотел их смерти. Ты… ты чувствуешь, что подвел ее?

Он посмотрел в окно в вечернюю темноту. Его брови нахмурились, когда он задумался о чем-то. Уголки его губ медленно изогнулись.

— Нет. Ты была права. Она бы не хотела, чтобы я разрушил или пожертвовал своей жизнью. Она бы хотела, чтобы я был счастлив. А я счастлив, потому что у меня есть ты. — Он посмотрел на меня. — Я бы предпочел видеть их мертвыми, это правда, но они получат то, что заслуживают, потому что я собираюсь убедиться, что они отбывают пожизненное.

— Как ты собираешься это сделать?

— У моего отца есть связи. Не составит труда убедить судью приговорить их к пожизненному заключению без права досрочного освобождения, и в худшей тюрьме штата. Там может произойти много отвратительных вещей, которые заставят их «пересмотреть свой жизненный выбор», — сказал он, цитируя слова Бобби Кью. Он ухмыльнулся, и я увидела ту же жестокость, которую я видела, когда он держал Бобби под дулом пистолета. — Думаю, видео, которое я хранил все это время, будет не просто мучительным напоминанием о тех днях. Оно пригодится в качестве доказательства.

— Я просто рада, что они больше не смогут причинить никому вреда. — Я погладила его по щеке и улыбнулся. — Все кончено.

Он улыбнулся мне в ответ.

— Для них все кончено… но для нас