Невозможная хозяйка таверны «Драный кот» - Йона Корппи

— Целительство сложнее боевой магии? — удивилась я.

— Не сложнее. Оно другое. Освоив основные принципы целительства, я начал подумывать о женитьбе. — он странно усмехнулся. — Была одна девушка… Всё вроде бы складывалось правильно, но что-то меня останавливало. Я не мог понять, правильный ли делаю выбор. А потом я нашёл тебя, — он сжал мою руку крепче. — И когда моя невеста потребовала избавиться от чужого ребёнка, все сомнения разом отпали. Она показала своё истинное лицо, а ты, — папа тепло улыбнулся. — Ты стала смыслом не забыть, что жизнь — это не только бой. Так что не смей извиняться, — папа стёр остатки пепла с моих пальцев. Его ладонь была тёплой и надёжной.

Я вдохнула, медленно, глубоко. Боль не ушла, но она больше не казалась такой жгучей. Мама выбрала свободу для меня. А папа выбрал семью. Я не была ошибкой. Я не была наказанием или навязанной ответственностью. Я была их выбором. Наконец, я приняла их выбор с искренней благодарностью.

— Спасибо, — тихо сказала я.

Папа кивнул, и его тёплая ладонь чуть сильнее сжала мою. В этом простом жесте читалась вся та поддержка, которую он давал мне все эти годы.

— Раз уж ты очнулась, то можешь заняться делом, — он вдруг усмехнулся. — Тебе не помешает отвлечься от груза чужого прошлого. К тому же, — добавил он с улыбкой, — я вижу, как твоя сила изменилась. Она стала… яснее.

— Хорошая идея, — раздался голос Чендлера сзади меня. — Пока ты постигала тайны аврорной магии во сне, мы тут не теряли времени даром.

Я почувствовала, как внутри разлилось непривычное тепло. Аврорная магия действительно ощущалась иначе — более естественно, словно наконец-то нашла своё место во мне.

— Зайду завтра, — папа поднялся и ласково потрепал меня по голове. — Вижу, что с тобой всё в порядке, так что я могу вернуться к обязанностям целителя. И да, — он обернулся в дверях, искры целительской магии на мгновение окутали его пальцы, — не позволяй тревогам затмевать разум.

Как только папа ушёл, Чендлер обогнул кресло и пытливо посмотрел на меня. В его янтарных глазах плясали искорки любопытства.

— Ну что, готова опробовать полученные знания на практике? — деловито уточнил он. — Давай проверим знакомые тебе ритуалы, но используя аврорную стихию? Позавчера привезли мебель, и мы всё расставили. Осталось только закрепить чистоту на вещах. А время поджимает.

— Подожди, — я удивлённо осмотрелась, только теперь осознав в полной мере масштаб проделанной работы. — Вы правда успели всё сделать?

— Ты думала, мы тут прохлаждались? — дракон одарил меня своей фирменной кривоклыкастой улыбкой. — Между прочим, даже библиотеку на втором ярусе оборудовали. Ничего научного — только развлекательная литература. Правда, Шао немного увлёкся с резьбой на лестнице…

Я встала и подошла к объекту яогуайского искусства. Среди традиционных узоров действительно обнаружились весьма… интересные детали… Вот что забавно: пока не знаешь о них, не замечаешь.

— Ё-о-о-туны, — протянула, чувствуя, как к лицу приливает жар. — Это точно подходит для заведения, в котором будут останавливаться бессмертные?

* * *

Работа, надо признать, была выполнена безупречно. Каждая линия, каждый изгиб передавали удивительную грацию и живость движения. Шао определённо был талантлив. Жаль только, что его талант нашёл такое своеобразное применение. Невольно вспомнился тот единственный раз, когда я случайно наткнулась в столичной библиотеке на трактат об искусстве внутренних покоев императорского дворца. Он затесался среди книг по архитектуре и эстетике прошлой императорской династии. Я тогда изучала влияние движения потоков стихий в условиях закрытых помещений. Несколько месяцев после этого я старательно пыталась развидеть некоторые особенно выразительные иллюстрации. И вот теперь похожие сцены украшали нашу лестницу. Чудесно…

— Маленькая хозяйка недовольна работой Шао? — раздался притворно обиженный голос. — Шао надеялся, что маленькой хозяйке понравится, — огненный дух, по своему обыкновению, повиснул у меня на плечах. — Это же произведение искусства! — гордо добавил он, проследив за моим взглядом. — Шао готов поспорить, что такой резьбы даже в императорском дворце не найти!

— И слава Асам, — пробормотал Чендлер, тоже рассматривая результат трудов яогуая. — Ого, только теперь заметил, что тут прослеживается полноценная романтическая история, — оживился дракон. — Ну надо же! Какая интересная интерпретация.

Я невольно перевела взгляд туда, куда указывал дракон. Действительно, резьба складывалась в историю, поднимающуюся по перилам. Вот только она была весьма… откровенной.

— Смотри-ка, — продолжал Чендлер с явным удовольствием. — Как, однако, ярко прослеживается сюжет! Начинается всё невинно: фея встречает духа воды, а потом… — он присвистнул и задумчиво кивнул. — Скажем так: пришла весна — пора любви. Кого поймал, того…

— Шао следовал канонам древнего искусства! — довольно протянул яогуай.

— О да, особенно в той сцене, где е… кхм… любят, — хмыкнул дракон. — Пятьдесят оттенков весны. Парные практики у героев сюжета явно удались.

Я замерла. Бессмертные небожители… Парные практики. В памяти мгновенно всплыл недавний разговор с Хоконом. Искусство внутренних покоев — вот как он это назвал. Тогда я смутилась, но была слишком обеспокоена его самочувствием, чтобы по-настоящему задуматься над смыслом. А после случилось столько всего, что тот неловкий разговор совсем вылетел из головы.

Щёки вспыхнули ещё сильнее, и я отшатнулась от лестницы. Сейчас, глядя на искусную резьбу, я в полной мере поняла, почему заклинатель так странно отреагировал на мою формулировку. И, ётуны подери, получается, Хокон не просто знал об этих трактатах, но и… Так, стоп. Определённо не стоило думать об этом. Особенно глядя на то, как детально Шао изобразил… Нет-нет-нет.

— Знаешь, некоторые вещи лучше оставлять в области фантазии, а не вырезать на перилах общественного заведения, — продолжал между тем Чендлер, не замечая, как я мелкими шажками отдаляюсь от лестницы.

Или, может быть, прекрасно замечая, но делая вид, что не видит. Впрочем, это было не так важно, потому что мне следовало каким-то образом справиться с внезапно возникшим образом Хокона, изучающего подобную литературу. Но, видимо, разуму этого было мало, потому что он подкинул ещё более смущающую мысль: после изучения теории переходил ли он на практику?.. И почему, ётуны подери, эта мысль вызвала такую странную реакцию?

Я мысленно одёрнула себя. Но предательское воображение уже нарисовало, как изящные пальцы заклинателя перелистывают страницы того