Благочестивая одержимость - Энса Ридс

по себе, а её единственной ближайшей подругой была её мать. Хотя в молодости она была экстравертной, общительной девушкой, дикой и свободной. Но потом она повстречала Нельсона Ньюмана, который, словно рак, разъедал её изнутри. Нельсон любил Аянду, но она вышла за него замуж, потому что у неё не было другого выбора. Он был влиятельным человеком, окружённым ещё более влиятельными людьми, рядом с которыми он чувствовал себя непобедимым. Он хотел её, и он её получил. И в итоге он отнял у неё всё: силу воли, смелость и любовь, смех и свободу. Он лишил её всего этого, превратив в оболочку женщины.

Когда Нельсон увидел её впервые, Аянда была чистой и невинной девушкой, только окончившей колледж. Сейчас она жила в роскошном доме и мечтала сбежать от него, хотя никогда бы не осмелилась этого сделать. Аянда хотела большего для своей дочери, и если бы это зависело от неё, она бы пересекла весь мир, вернувшись на родину в Южную Африку. Но Нельсон никогда не выпускал Нирвану из виду. И Аянда знала, что никто не мог обезопасить их дочь так, как Нельсон. Именно поэтому она осталась, но теперь её терпение лопнуло. Нельсон совершил самый эгоистичный поступок в жизни — продал их дочь.

— Не повышай на меня голос, женщина, — ворчал Нельсон в ответ.

— Что, чёрт возьми, ты мне только что сказал? Я буду повышать голос, Нельсон, потому что ты говоришь о моей дочери! — Аянда схватила стакан виски, из которого пил Нельсон, и швырнула об стену, разбив его и закричав во всю глотку:

— Чего ты ожидал от меня, Нельсон? Наша дочь, Нирвана, была ставкой в твоей дурацкой игре в покер, и ты её проиграл! Ставка на свою родную дочь за шанс выиграть пятнадцать чёртовых миллионов!

— Я не позволю тебе так неуважительно относиться ко мне! — прорычал Нельсон.

— Нельзя уважительно относиться к такой свинье! — Аянда схватила столовое серебро из кухонного ящика и начала швырять ложки, ножи и вилки в своего мужа, который прикрывал своё лицо руками, пытаясь увернуться.

— Продать мою дочь! Ту, которую люблю, которую вынашивала под сердцем и воспитывала. Играть на неё в покер! Чёрт побери, Нельсон, я убью тебя, — завизжала она, прежде чем её налитые кровью глаза уставились на него. Его руки были окровавлены, потому что только что защищали его лицо и тело от летающих предметов.

— Я убью тебя, — её голос понизился на целую октаву, она больше не кричала, и её тон был мёртвенным, очень похожим на её обычный голос.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — крикнул Нельсон, осторожно отступив от своей сумасшедшей жены.

— Скажи «нет», чёрт возьми. Я хочу, чтобы ты сказал «нет», — твёрдым голосом сказала Аянда.

— Я не могу, и ты это знаешь, Айя. Я не могу сказать «нет», чёрт возьми. Ты же не думаешь, что я этого хотел, не так ли? — Нельсон смотрел на жену с широко раскрытыми глазами, словно умолял её поверить, но всё, что Аянда чувствовала в этот момент, была чистая ярость.

— Я не знаю, чему верить, Нельсон. Я бы не удивилась, если ты сделал это, потому что увидел возможность заработать немного денег.

— Ох, ты сейчас звучишь смешно! — Нельсон усмехнулся, закатив глаза и вскинув руками вверх, — я бы никогда не продал нашу дочь, Айя, нашу дочь, — подчеркнул он.

— Меня тошнит от тебя, Нельсон. Ты такой чертовски эгоистичный и глупый! Я ухожу от тебя, ты меня слышишь…

— О, ты никуда не пойдёшь, даже не думай об этом, — начал Нельсон, но Аянда уже развернулась и направилась к двери.

— Вернись сейчас же, Аянда! — крикнул он ей вдогонку, но она продолжала быстро шагать из комнаты, переходя на бег.

— Ты никуда не пойдёшь, ты меня слышишь? — догнав её, он схватил её за руку и потащил обратно в кухню, в то время как она начала брыкаться в его руках, царапая его лицо и пытаясь вырваться на свободу. Он схватил её за талию, а затем отбросил на пол, Аянда поскользнулась на дорогих полах и ударилась о холодильник.

Она издала болезненный рык, порезав лицо и руки осколками стекла, которые были повсюду после её истерики. Нельсон подошёл к ней и опустился на одно колено. Он смотрел на свою избитую и окровавленную жену, которая теперь молчала и плакала, уже не бушуя и не злясь.

— Теперь, когда ты успокоилась, — он отдышался, — мне нужно найти выход из этого беспорядка. Нам нужно предложить ему кого-нибудь другого, — сказал Нельсон, почёсывая подбородок, думая об этом и озвучивая эту идею вслух. Он думал об этом с тех пор, как облажался за покером, и надеялся, что это может сработать.

— Дочь твоей сестры, эта девушка, Ланга. Мы приведём её сюда и предложим её взамен. Она молодая, чернокожая, возможно, не такая красивая, как наша дочь, но я надеюсь, что она подойдёт. У Сальваторе явно какая-то вспышка тропической лихорадки, возможно, ему просто захотелось поразвлечься с очередной африканской сукой, — Нельсон схватил жену за волосы, она хмыкнула, поняв, что он хотел, и выпрямилась.

— Посмотри на меня, — левый глаз Аянды был порезан, окровавлен и начал опухать, но её правый глаз смотрел ему прямо в глаза. Во взгляде Аянды читался страх. И жестокое обращение Нельсона в течение стольких лет лишь усиливало его.

— Ты поговоришь со своей сестрой и привезёшь сюда её дочь к воскресенью. Я сказал Сальваторе дать мне несколько дней, он согласился на четыре, так что к тому времени она должна быть здесь, и мы предложим ему её взамен, — он вздохнул, когда увидел слёзы, покатившиеся по лицу Аянды, когда та начала качать головой.

— Мне жаль, детка, мне, правда, жаль, Айя. Ты знаешь, я ненавижу это… Я ненавижу, когда ты меня так злишь, — он прижался своим лбом к её, его прикосновение внезапно стало таким нежным, которым едва ли можно было ранить муху.

— Прости, детка. Я очень расстроен из-за всей этой истории с Сальваторе, но я обещаю всё исправить. Ланга — это наш выход, — Аянда тихо вскрикнула и вновь покачала головой в знак протеста. Аянде была противна сама мысль о том, что ей придётся принести свою племянницу в жертву такому человеку как Сальваторе и что ей придётся разбить сердце своей сестры. Она не могла представить, что вот так предаёт свою семью. Но Нельсон мог. Он шикнул, прижавшись губами к её влажным и окровавленным губам:

— Шшш, детка, ты должна это сделать. Ланга или Нирвана, и будь я проклят, если это