Неуловимая невеста - Эбби Грин

В отличие от Лайи и Аристедеса у нее было беззаботное детство.

— У вас есть брат или сестра? — спросил Аристедес.

Мэдди отвела взгляд:

— Я была единственным ребенком.

В следующий момент им подали главное блюдо — каменного окуня в пикантном соусе с картофелем и овощами. Мэдди сосредоточилась на еде, чтобы избежать расспросов о ее семье.

— Вижу, вы любите поесть. Не помню, чтобы у Лайи был такой здоровый аппетит.

Его замечание смутило Мэдди, но она не подала виду.

— Да, я люблю поесть, — сказала она. — И готовить я тоже люблю.

Аристедес поднял бровь:

— Сочетание таланта к перевоплощению и кулинарных способностей впечатляет.

Его цинизм задел ее, но она никак на него не отреагировала.

— Чем еще вы занимаетесь? У меня такое чувство, что вы мастер на все руки.

Мэдди была уверена, что он над ней смеется.

— В университет я не ходила. У меня не было способностей к наукам. По окончании школы я отправилась в Дублин работать в казино.

— В качестве крупье?

Мэдди покачала головой:

— Нет, я работала официанткой.

Вспомнив о том, как к ней приставали подвыпившие клиенты, она содрогнулась.

— Также я работала в ресторанах, а еще в течение какого-то времени присматривала за деть ми. Я знаю, что нужно готовить для детей определенного возраста и как можно убедить их есть брокколи.

Аристедес выглядел слегка ошеломленным. Принцесса Лайя посещала университет. Она изучала международные отношения и экономику. Она могла провести торжественный обед для сотни человек. Из нее получится идеальная королева. Неудивительно, что Аристедес так решительно настроен на ней жениться.

— Что вы изучали в университете? — спросила она его.

Он посмотрел на нее:

— Я не посещал университет.

— Да? Почему?

— Мой отец умер, когда мне было восемнадцать. Я стал королем. Мне было некогда посещать университет.

— Но вы этого хотели?

— Да. У меня было место в Гарварде.

Сердце Мэдди сжалось от сочувствия.

— Что вы собирались изучать?

Его губы слегка дернулись.

— Инженерное дело.

— Впечатляет, — сказала она.

— Я все же получил ученую степень. Мне пришлось учиться дистанционно.

— Это не то же самое, что ходить на лекции, жить в студенческом общежитии и вести четыре года довольно беззаботную жизнь.

— Согласен. Впрочем, я не был создан для беззаботной жизни.

— Вам досадно, что у вашего брата была такая жизнь, а у вас нет?

— Конечно нет. Он сталкивался со своими собственными проблемами, которые были мне незнакомы.

«Какими, например?» — хотела спросить Мэдди, но в этот момент им принесли кофе и печенье.

Ари злился на женщину, сидящую напротив него. Ее безобидные вопросы пробуждали множество воспоминаний. Одно из них было самым ярким. Ему было восемь лет. Они с Даксом играли в догонялки. Оба были растрепанными. Ари помнил, как у него болел живот от смеха. Внезапно его схватил сзади за рубашку главный советник его отца и строго посмотрел на него.

— Вам пора заниматься, ваше высочество. Вам говорили, что вы больше не можете носиться по дворцу, как раньше. Так не подобает себя вести наследнику престола.

Ари помнил, какое тяжелое чувство он тогда испытал. Помнил, какое грустное лицо было у Дакса, когда Ари увели в классную комнату.

Так закончилось время игр и свободы.

— Что-то не так? Я задаю слишком много вопросов?

Голос Мэдди вернул Ари к реальности. Он посмотрел на нее и удивился, прочитав на ее лице беспокойство. Внутри у него словно что-то переключилось. Какого черта он здесь сидит и ведет непринужденный разговор с женщиной, которая внесла в его жизнь суматоху?!

Сегодня она выглядела более сдержанно, чем раньше, но все равно сексуально. Ей наконец подобрали подходящую одежду. Строгий фасон платья подчеркивал ее грудь не хуже, чем блузка на размер меньше, под которой не было бюстгальтера. Только это смотрелось элегантно, а не вызывающе.

Он покачал головой:

— Все нормально. Вы не сказали ничего такого, чего я не слышал бы уже миллион раз.

Мэдди пожала плечами:

— Хорошо.

Обмакнув печенье в кофе, она отправила его в рот. Ари снова увидел небольшую щель между ее передними зубами. В этой женщине было столько всего неправильного, непривычного, действующего ему на нервы!

Она откинула назад волосы, и Ари заметил, как что-то блеснуло в верхней части ее уха.

Он подался вперед:

— Что это?

Мэдди посмотрела на него в замешательстве:

— Вы о чем?

— Что у вас в ухе?

— Это бриллиантовая серьга-гвоздик, — ответила Мэдди, дотронувшись до нее.

— Ее придется снять.

— Это подарок особенного для меня человека.

Ари охватило странное чувство, будто кто-то пытался отобрать у него то, что он считал своим.

— Возлюбленного?

Мэдди покачала головой, и ее блестящие темные кудри рассыпались по плечам.

— Нет, просто друга.

— Вам придется ее снять. Королевским особам не подобает иметь пирсинг.

Мэдди вскинула подбородок:

— Может, небольшое нарушение правил не такая уж и страшная вещь?

Никто прежде не разговаривал так с Ари. Его разозлила подобная дерзость, и в то же время он был вынужден признать, что для него это было как глоток свежего воздуха.

— Будь вы принцессой Лайей, я бы с удовольствием поговорил с вами о том, что допустимо, а что нет в королевском браке, но вы не она. Сегодня вечером мы идем на публичное мероприятие. Снимите сережку.

Мэдди резко побледнела.

— Сегодня вечером? Что за мероприятие?

— Оно пройдет в дворцовом саду и будет неофициальным. Я вас представлю членам парламента, королевским советникам и важным общественным деятелям.

Несколько часов спустя Мэдди сильно нервничала, стоя перед зеркалом в своей спальне. Работая в команде Лайи, она одевалась таким образом, чтобы быть фоном для принцессы.

Сейчас она был одета таким образом, чтобы выделяться на фоне остальных. На ней было ярко-синее шелковое платье свободного покроя. Оно казалось простым, но у Мэдди захватывало дух от его элегантной красоты. Прикосновения легкой ткани к ее коже были подобны дуновениям ветерка.

Ее волосы собрали в низкий узел. Несколько завитков, которые не смогли укротить стилисты, обрамляли ее лицо. Макияж был легким, но эффектным.

Ее шею украшала нитка жемчуга, в мочки ушей были вдеты жемчужные серьги-капельки. Ей пришлось снять бриллиантовую сережку в верхней части уха. Поначалу она хотела ее оставить и посмотреть на реакцию Аристедеса, но затем подумала, что не стоит его провоцировать. В глубине души ей хотелось произвести на него впечатление.

Это был подарок Лайи, которая всегда втайне мечтала сделать себе пирсинг, но для наследной принцессы он был под запретом. Вторая такая сережка осталась у нее.

— Ваше