Лоренца дочь Великолепного - Ева Арк

Путешественников после беседы с секретарём отвели в приёмную, где находилось ещё несколько посетителей. Вскоре туда зашёл вальяжный прелат с квадратным подбородком и глазами навыкате и надменно обратился к Даниелю:

– Это Вы приехали из Милана?

– Да, монсеньор. Моё имя – Даниель д’Эворт, а это – моя кузина госпожа Портинари и племянница мадемуазель де Нери. У неё с собой письмо для принца…

Прелат протянул свою на диво белую холёную руку по направлению к Лоренце:

– Давайте его сюда!

– Простите, монсеньор, но мне поручили передать его герцогу лично.

– Я – Жорж д’Амбуаз, архиепископ Руанский и духовник принца, поэтому Вы можете без опаски доверить его мне.

– И всё же я настаиваю на личной встрече с герцогом.

– Принцу сейчас не до девиц…

– Почему же, монсеньор д’Амбуаз? Я никогда не отказываюсь от встречи с хорошенькой девушкой, – сказал, внезапно появившись из своего кабинета, герцог Орлеанский.

Хотя Лоренца видела его всего лишь раз на турнире в Мо, она сразу узнала принца по слегка вздёрнутому носу. Высокий и стройный, Луи де Валуа обладал приятной внешностью и благородными манерами, которые везде, где бы он ни находился, привлекали к нему женские сердца не меньше, чем его высокое происхождение. Как прямой потомок Карла V Мудрого, он считался наследником французского престола, пока королева не родила сына.

– Насколько я понял, у Вас какое-то дело ко мне? – с приветливым видом осведомился у Лоренцы герцог.

– Да, монсеньор, – оправившись от смущения, девушка встала на одно колено. – Речь идёт о Вашей жизни.

– Хорошо, ступайте за мной.

– Но, монсеньор, ещё неизвестно, что это за люди, – запротестовал его духовник.

– Я могу поручиться за них, монсеньор, – эти слова принадлежали Амори де Сольё, который появился в приёмной вслед за герцогом.

Лоренца не могла отвести взгляд от молодого человека. За тот год, что они не виделись, Сольё слегка похудел, его кожа ещё больше потемнела от загара, а черты лица сделались резче. Но всё равно: это был её Амори!

– Значит, Вы знаете их, шевалье? – Луи тоже с любопытством посмотрел на молодого человека.

– Да, монсеньор. Это господин д’Эворт, управляющий одного из наших замков, а также госпожа Портинари и крестница моей матушки, графини де Сольё, мадемуазель де…

– Нери, – поспешно подсказала девушка.

– Именно так они и назвали себя, – нехотя подтвердил д’Амбуаз герцогу.

– В таком случае, я хочу побеседовать ними.

– Так что Вас привело ко мне? – осведомился Луи у д’Эворта, как только тот вместе с донной Аврелией и Лоренцей оказался у него в кабинете.

– Позвольте моей племяннице, монсеньор, вручить Вам письмо, которое она получила от вдовствующей герцогини Милана.

Пока герцог читал, дочь Великолепного, бросив взгляд на его стол, заметила там план Милана.

– Признаться, я ожидал любой подлости от Сфорца, но не думал, что он подошлёт ко мне убийц, – произнёс принц уже с серьёзным лицом, закончив чтение письма.

– Моро – коварный человек, монсеньор, – откликнулся Даниель. – По словам его приближённых, он способен долго выжидать, чтобы нанести удар в спину.

– А как вы оказались в Милане?

По уговору с донной Аврелией и Лоренцей, д’Эворт в очередной раз изложила старую версию о богомолье. Выслушав с живым интересом его рассказ, Луи восхищённо произнёс:

– Ваша племянница – отважная девушка! Ведь Моро мог приказать бросить её в тюрьму! Да и Вы с кузиной тоже рисковали своей жизнью!

– Как подданный французской короны я не мог допустить, чтобы Вас убили, монсеньор, – скромно ответил Даниель.

– Я не забуду этого, клянусь святым Луи!

Произнеся эти слова, герцог добавил:

– Как мне отблагодарить Вас?

– Мне ничего не нужно, монсеньор. Кроме, разве что, лошади… Мы потеряли одну в Милане.

– А Вы не могли бы задержаться в Новаре? Обещаю сделать всё, чтобы Ваше пребывание здесь было приятным.

– Благодарю Вас за приглашение, монсеньор, но нас ждут в Париже.

– Очень жаль, но Ваше желание для меня – закон, – со вздохом уступил принц. – Я дам Вам лошадь и прикажу моим людям проводить Вас.

В эту минуту в кабинет без доклада вошёл архиепископ Руанский.

– Простите, монсеньор, – сказал он, бросив косой взгляд в сторону Лоренцы и её спутников, – но пришёл монах с рекомендательным письмом от настоятеля аббатства Святого Луки. Он утверждает, что принёс важные известия о Моро.

– Хорошо, я приму его, – кивнул герцог Орлеанский. – Но сначала мне нужно отдать кое-какие распоряжения.

В приёмной действительно стоял какой-то монах, судя по рясе, принадлежавший к нищенствующему ордену францисканцев. На его лицо падала тень от капюшона, а руки были спрятаны в широких рукавах рясы. При виде принца францисканец сделал какое-то движение, однако Луи, не обратив на него внимания, сказал на прощание Даниелю:

– Надеюсь, что эта наша встреча не последняя, господин д’Эворт. Всегда буду рад видеть Вас с кузиной и Вашей очаровательной племянницей.

После этих слов герцог обратился к монаху:

– Теперь я могу побеседовать с Вами, отче.

Тоже бросив мимолётный взгляд на францисканца, поспешно опустившего голову, Лоренца внезапно остановилась. Ей показалось, будто на щеке монаха она заметила шрам. Между тем Луи повернулся спиной к человеку в рясе, готовясь войти в кабинет.

– Берегитесь, монсеньор! Это не монах, а убийца! – крикнула Лоренца.

И, повернувшись к д’Эворту, дрожащим голосом добавила:

– Мендоса…

Поняв, что его разоблачили, испанец выхватил из рукава рясы стилет, но Сольё успел заслонить собой принца. Когда же убийца замахнулся на Амори кинжалом, д’Эворт схватил его сзади за горло. Каким-то чудом освободившись, Мендоса отбросил стилет и выпрыгнул в окно. Сольё и д’Эворт последовали за ним. Подбежав к окну, находившемуся на уровне второго этажа, Лоренца с замиранием сердца увидела, что Даниелю удалось настигнуть убийцу, в то время как сын донны Марии, держась рукой за колено, напрасно пытался подняться с земли.

Не помня себя, девушка бросилась вниз по лестнице и, приблизившись к молодому человеку, встала перед ним на колени. На помощь Даниелю пришли стражники, которым герцог Орлеанский велел отвести Мендосу в караульню и как следует допросить. При этом лжемонах, с которого сорвали капюшон, злобно скалясь, выкрикивал испанские проклятия до тех пор, пока его не увели.

– Что с Вами, Сольё? – поинтересовался Луи.

В ответ молодой человек, поморщившись, пожаловался на боль в колене. Приказав перенести его в свою