Тайны старого замка и прочие (не)приятности - Татьяна Геннадьевна Абалова

class="p1">По поручению Катрины «добытчики» заглянули и к дядюшке Дайку. От него привезли не только вещи постояльца, но и коробку с фарфоровыми статуэтками. А Кэти уже и думать о ней не думала, считая, что танцующие фигурки разбиты. Да, некоторые из них оказались склеенными, но так хорошо, что трещинки почти не были заметны. Продать их теперь не получится, но в качестве украшения каминной полки на Новогодье вполне сгодятся.

Харчевник на словах просил передать, что графские люди бесчинствуют, ищут беглянку, обходя все постоялые дворы. Расспрашивают, не видел ли кто. Имени не знают, описывают внешность. К нему приходили первыми. Причем сам Нахим. Дядька Дайк прикинулся, что понятия не имеет, о ком идет речь, да и самого Нахима не признал.

Может, и опознал бы того, кто пропал на десять лет, если бы морда не носила следы жестокой драки. Перевязанную руку бывший вор носил у груди на платке, завязанным узлом за шеей. Баюкал. Морщился. Видать, болела. Выходит, сопротивлялся защитник, за что и поплатился жизнью.

Но у Кэти оставалась надежда, что спаситель находится в тюрьме. Она бы поспрашивала у стражников на воротах, но боялась высунуть из замка нос. Еще и «найденыш» беспокоил. Хоть и спал все три дня, а бормотал что-то во сне. Иногда выкрикивал невнятные слова так властно, что Кэти подгибались колени, чтобы поклониться. О нем она велела домашним никому не рассказывать. Мало ли за что его хотели убить? Как бы не навести беду на дом.

Когда она протянула незнакомцу зеркало, тот ухватился за него и долго себя рассматривал.

– Черт, – выдал в итоге недовольное.

– Как вас зовут? – спросила Кэти. Пришла пора познакомиться.

Он перевел глаза с зеркала на нее. Хоть и был его взор ясным, в нем читалась растерянность.

– Я не помню.

Катрина пододвинула стул ближе к кровати и села. Решила рассказать, как нашла его, замерзающего за воротами города, надеясь, что это наведет на воспоминания. Но все было напрасно.

– Что у меня было с собой? Оружие? Личные вещи или деньги?

– Ничего. Только одежда. Рубашку и штаны пришлось срезать – они пропитались кровью. А, еще сапоги. Я попрошу их принести и показать вам. Их вычистили и помыли. Крови было так много, что мокрой была даже стелька.

– Я благодарен вам, – он отдал ей зеркало. – Называйте меня... Вороном. Почему-то только это имя приходит на ум. Ворон и Вепрь.

Кэти хмыкнула. Нет, мужчина, прячущий свое избитое тело за одеялом, никак не походил на Ворона. Синее лицо не позволяло видеть в нем умную птицу.

– Да, понимаю, что Вепрь подошло бы лучше, но при слове «вепрь» я почему-то чувствую запах соленых огурцов. И меня начинает тошнить.

– Ворон так Ворон, – пожала плечами Катрина. – Меня зовите леди Катрина. Я здесь хозяйка. А тошнит потому, что вас били по голове.

Ворон тут же засунул пальцы в волосы. Поморщился, когда нащупал подсыхающие раны.

– Я не пойму, к какому сословию отношусь, – он ухватил прядку и потянул ее. – Похоже, я простолюдин, но почему давно не стригся?

– Нет. Вы из высокого сословия. Я подрезала ваши волосы. Иначе мы не смогли бы их отмыть от крови.

– Здорово мне досталось, – Ворон уставился на собственные израненные руки, потом перевел взгляд на Кэти. – Мне нужна одежда. Сейчас же. Уверен, как только я попаду в город, вспомню свое прошлое. Я отблагодарю вас, когда узнаю, к какой семье принадлежу. Не сомневайтесь.

– Простите, но сейчас же не получится. Во–первых, в нашем доме просто нет мужчин вашего роста, чтобы они могли одолжить свою. А та одежда, которую я приготовила для вас, еще сушится. Ее подобрали из того, что нашли в старых сундуках. Пришлось постирать, так как она пахла старостью. А во–вторых, вам еще рано ходить. Ваши раны могут разойтись.

– Не говорите ерунды. Я молод и силен. Несите, что нашли из одежды. Я не буду лежать, словно немощный старик.

Ворон упрямо поджал губы и поднялся, придерживая одеяло. Но не успел сделать и шага, как его качнуло, и он начал заваливаться. Катрина нырнула мужчине под руку и подставила плечо.

– Я же сказала, рано, – она осторожно уложила гостя в постель. – Лежите. Скоро вам принесут поесть. Надеюсь, вы не забыли, как держать в руках ложку?

Отвлекая разговорами, Кэти схватила свою тетрадку и поспешила к двери.

– Эй! Отдайте немедленно! – властно крикнул «постоялец».

– Попробуйте отнять, – бросила ему Катрина и покинула комнату.

Она спешила к барону Мартину. Ей не нравилось то, что она вычитала в тетрадке. Нужно было поделиться с дядюшкой тревожным открытием.

«Неужели он прав, все время находясь настороже? Неужели король не забыл о нас и ищет даже спустя десять лет? Как сведения о нас и наших соседях могли попасть в руки простолюдина, оставившего вещи на постоялом дворе? Да и простолюдин ли он был? Выходит, он следил за мной, только поэтому увидел, как я попала в беду?»

Кэти нашла барона в дозорной башне. Он сидел в кресле, которое притащили сюда специально для него, и кутался в шерстяной плед. Ледяной воздух теребил седые волосы. Косица растрепалась, и старик выглядел нахохлившейся птицей.

Катрина знала, почему Мартин выбрал именно эту башню. С нее прекрасно были видны горы, за которыми находилась столица. И прежняя беззаботная жизнь богатых и знатных людей. А потом все в одночасье рухнуло – раскрылся заговор против короля.

Волнение, аресты. Дворян хватали без разбора. Пытки, боль, признание в предательстве, даже если ты в мятеже не участвовал. Там, за горным хребтом, осталась могила любимой жены. Ее тоже отнял король. И дядюшка Мартин ненавидел его всей душой.

Катрина покачала головой, вспоминая былое. Они думали, что пересидят смутное время в укромном месте. Переждут, когда волнения улягутся, и король разберется, кто прав, а кто виноват. А она, глупая маленькая Кэти, все испортила.

Убежище готовилось заранее. Старик нутром чувствовал, что надвигается беда, поэтому позаботился, чтобы в неприметном доме на окраине столицы были запасы еды, воды и все необходимое для уединенной жизни. Но Катрина была настолько потрясена горем, услышав о назначенном времени казни мятежников, что потеряла осторожность. Она, не предупредив никого, иначе ее остановили бы, отправилась на площадь, где пару дней назад сколотили виселицу.

Кэти не могла не попрощаться с главной фрейлиной королевы. Последний взгляд, последние слова. Разбитыми губами та