Тайны старого замка и прочие (не)приятности - Татьяна Геннадьевна Абалова

прошептала «Я тебя люблю». Никто не разобрал, да и не мог. Мало ли, что шепчет главная заговорщица. Молитву перед смертью? Она не произнесла ни слова о пощаде. Нет, ее не помиловали бы. Зачем тогда унижаться?

Король сидел на трибуне. Глаза холодные. Злые. Рядом наследник и его юная жена. Оба бледные. По левую руку второй сын. Красивый, совсем молодой. Взгляд горел скорее от любопытства, чем от желания увидеть смерть. Королева не пришла. Говорили, она заболела, не ожидая предательства подруги.

Глава 9. Былое

Кэти догадалась о последних словах обреченной женщины по движению губ и взгляду, полному любви. Фрейлина нашла свою девочку в толпе. Покачала головой. Не надо плакать. С коротко остриженными волосами, в грубой одежде, красивейшая женщина королевства была неузнаваема. Но взошла на эшафот, как победительница. Высоко задрав подбородок.

– Мама! – прошептала Кэти, когда створки под ногами матери открылись. И ее услышали. Выследили. Как она не подумала, что в толпе будут люди короля? Слишком молода была, неопытна. Тринадцать лет. Ее еще ни разу не выводил ко двору. Но слова «мама» было достаточно, чтобы ее опознали как дочь леди Ламберт.

– Папа, ты не замерз?

Кэти поцеловала «барона Мартина» в щеку. Скорее, чтобы потрогать, не заледенела ли она, чем из-за привязанности дочери к стареющему родителю. Отец был намного старше матери, и Кэти родилась слишком поздно. Он даже думал, что не успеет вырастить любимое дитя. Старался сделать все, чтобы его женщины не ведали беды. Но кто же знал, что беда придет с другой стороны.

Герцог Седрик Ламберт считался отчаянным холостяком. Сначала он думал, что всегда успеет обзавестись женой-клушей и кучей детей, а потом придворная жизнь так увлекла, что вполне довольствовался короткими встречами с любовницами, пока не появилась ОНА.

Юная фрейлина была неприступна. Мону не прельщали мужчины в возрасте, как бы они ни были богаты, что еще больше раззадоривало. И она совсем не хотела иметь детей. Кэти получилась случайно. Ему бы тогда обратить внимание на авантюрный характер и свободолюбие жены, но... Любовь слепа.

– Все хорошо, дочь. Мне не холодно, – Седрик поднял на нее выцветшие от старости глаза. – Как там наш новый нахлебник? Пришел в себя?

– Да, папа. Но сейчас не он меня волнует.

Ему нечасто доводилось слышать от дочери «папа». Это слово теперь стало для них запретным. Еще до того, как люди короля добрались до их тайного убежища, лорд Ламберт получил записку от верного друга с предупреждением, что их собираются арестовать. Он успел одеть дочь мальчишкой и отправить через подземный ход на соседний постоялый двор, который купил именно для этих целей.

Надежные люди всегда держали лошадей наготове, а Кэти была отличной наездницей. Ему пришлось забаррикадироваться, чтобы отвлечь на себя Тайный совет и дать дочери отъехать от столицы как можно дальше. Когда королевские псы проникли в дом, герцога уже там не было. Он еще несколько недель колесил по королевству, чтобы не привести за собой хвост.

В замке Возги его ждали с нетерпением. Именно барон Возги прислал герцогу Ламберту приглашение, когда узнал, что жена старого друга увязла в заговоре. Он же предложил представить Кэти своей незаконнорожденной дочерью, а герцогу сделаться его младшим братом.

Мартин когда-то на самом деле существовал и был шалопаем и гулякой. Старый барон содержал его, болел за младшего брата душой, но однажды Мартин Возги просто исчез – словно растворился в воздухе, и о нем больше не слышали. Поэтому барон смело представил друга как Мартина.

Герцог Ламберт был благодарен Возги за спасение. Но очень жалел, что отправил барону заранее деньги в золоте, а не золото в слитках. Драгоценности клана Ламберт так и остались лежать в столичном особняке. Если, конечно, новые хозяева не обнаружили тайник. Старик не взял их, так как драгоценности могли опознать. Мона покупала только самые дорогие украшения и любила блистать при дворе.

А деньги... Что ж, очень скоро они стали опасны. Король сделал умный ход. В одну ночь выпустил новые деньги, а старые обменивал на монетном дворе. Для этого нужно было появиться в столице. И не было никакой возможности послать вместо себя кого-то другого. Королевскими людьми велся допрос с применением магии.

Старый барон Возги был болен и дряхл. И так сильно погряз в долгах, что появление у него немалых денег сразу вызвало бы подозрение. Тайный совет тут же появился бы у ворот дряхлого замка.

Золотые монеты можно было сдать хотя бы за четверть цены перекупщикам – тогда об этом шептались на ярмарках и постоялых дворах. Но никто не гарантировал, что перекупщики не работали на короля. А он не унимался в поиске спрятавшихся врагов. Пришлось закопать деньги в тайном месте.

Теперь новому барону Возги приходилось жить чуть ли не в нищете. Что не прибавляло старику со скверным характером положительных качеств. Кэти жалела отца и не обижалась на его брюзжание.

– Что случилось, дочь? – старик распрямил спину. Его поза сделалась напряженной.

– Дядюшка Дайк прислал вещи человека, который заступился за меня. Он так и не вернулся на постоялый двор. Пропал. В его сумке я нашла тетрадь и карту. Посмотри.

Кэти присела перед отцом на корточки и разложила на его коленях карту.

– Наш замок отметили? – старик сделался еще бледней.

– Да. Наш замок и особняк графа Гарольда.

– Мы и так тише мышей, носа дальше города не высовываем. Что им надо? Думаешь, это люди короля?

– Я не знаю. Если судить по внешности, то пьяницы и гуляки. Странно, что незнакомец очень вовремя оказался за лавкой с конной упряжью, где меня прижал к стене Нахим.

– Следил? – старик поднял бровь. – Может, Нахим, сам того не ожидая, помог нам? Если кинутся выяснять, куда делся королевский человек, так и вовсе одним выстрелом двоих убьют. Нахиму не отвертеться.

– Думаешь, после этого о нас забудут? – Кэти было жалко пропавшего защитника, но если он на самом деле работал на Тайный совет, то Нахиму конец. Агента начнут искать. Хотя такая тварь, как бывший вор, может и выкрутиться.

– Если агенты Тайного совета начали копать, не забудут. Еще неизвестно, куда делся его товарищ. Тот, второй, что съехал раньше.

– Если они работали в паре, то дядюшка Дайк прямиком направит его к нам. За сумкой, – Кэти зябко обхватила себя за плечи.

– Надо бы сумку вернуть,