Лицо с обложки - Юлия Белкина

Лора приникла лбом к стеклу, уставилась в окно. За окном открывался другой вид — не тот, что из комнаты Зои. Отсюда Лора видела разноцветные яркие конусы промышленных зданий, паркинг — как лоскутный ковер, в точках разноцветных машин… Серебристый ангар со стеклянной крышей — теплица? Торговый центр? Разноцветные флаги трепещут на крыше, сияют какие-то рекламные надписи…

Если присмотреться — видны и люди. Идут, едут, прогуливаются…? Живут нормальной жизнью. Празднуют Рождество. Никто из них и не догадывается» что происходит в этой квартире.

Но ведь так не бывает! Ведь Германия — цивилизованная европейская страна. Не Африка, слава богу! Здесь есть полиция, есть суды, есть спецслужбы, они охотятся за такими преступниками, как Райман. Нужно только вырваться отсюда, добежать до первого полицейского и все ему рассказать! Она, Лариса Сычова, гражданка России, легально въехала в эту страну. У нее украли документы и деньги, ее. обманом пытались заставить заниматься проституцией. Хуже! У нее на глазах вчера убили Катю. Это самое страшное. И ее тоже хотели убить. И убили бы, если бы не заступничество Зои…

А может, ей все показалось? Вчера ее здорово накачали наркотиками. Мало ли что могло померещиться в таком состоянии? Может, это был сон, бред: и выстрелы, и мертвая Катька, и Рон с Бритоголовым, отдирающие окровавленное ковровое покрытие от пола? Всплыло в памяти смуглое лицо герра Раймана с пухлыми губами, его красивые тонкие пальцы с перстнем, тросточка…

«Брр! Глупости! Не о том надо думать! — разозлилась она сама на себя. — Надо думать, как выбраться отсюда!»

Но хоть ты бейся головой о стену, а придумать ничего нельзя. И что-то подсказывало Лоре: если бы отсюда можно было вырваться, Райман не оставил бы ее в живых. А раз оставил, значит, знал, что здесь Лора под надежным замком. И никуда она не денется. Остается только сесть на кровать и смотреть в стену… И утешаться мыслью, что кровать под тобой — очень хорошая кровать, и стена перед тобой — красиво оштукатуренная и окрашенная стена… И вид из окна — не на нефтеперерабатывающий завод. Пятизвездочная тюрьма! Только без телевизора.

«Если нет — значит, ни сил, ни времени не будет, чтобы его смотреть», — решила Лора. И была права.

Наплакавшись, она задремала, свернувшись калачиком на кровати. Разбудил ее яркий свет. В комнату вошла Май с ворохом новой одежды. Свалила все на кровать, окриками заставила Лору подняться и куда-то идти. Лора закрылась руками, боясь, что надсмотрщица снова примется ее щипать и пинать за непонятливость, но с Май произошла непонятная перемена — она больше не прикасалась к Лоре. В ее глазах, сверкавших по-прежнему необъяснимой злобой, появилось новое выражение.

Зависть! — с умилением вспомнили Лора Зоины слова. Май втолкнула ее и ванную комнату и заставила встать под душ. Лора отворачивалась от бесстыжей горничной, а та окриками принуждала ее поворачиваться то вправо, то влево и скребла жесткой жесткой щеткой кожу, едва не соскребая до костей.

— Ай, больно! Потише ты! — только и успевала покрикивать Лора.

Косоглазая кобра отскребла ее докрасна, вылила на ноги раскаленный воск («Кипяток!» — визжала Лора) и, когда на теле ее не осталось ни одного лишнего волоска, заставила обмазаться с ног до головы каким-то пахучим маслом, от которого кожа через пару минут приобрела красивый золотистый оттенок.

До Лоры стало доходить, к чему все эти банно-прачечные процедуры, и сердце ее забилось, как рождественский колокольчик, мелко-мелко, часто-часто: динь-дон, динь-дон, динь-дон!

Май окриками выгнала ее из душевой кабины, заставила сесть на низкий пуфик перед зеркалом и при помощи фена и расчески принялась укладывать Лоре волосы.

— Ты! Утися, как я делаю. Сама второй раз будес делать так! — чирикала она на ухо, больно раздирая мокрые волосы и обильно поливая их муссом для укладки.

Взбитые светлые локоны легли вокруг лица Лоры аккуратными волнами, и она удивительно похорошела. «Как у миледи!» — подумала она, глядя на себя в зеркало. Май тем временем занялась ее лицом.

— Касиметика — цуть-цуть, хозяин не любит. Мало-мало! — объясняла она, накладывая тени на Лорины веки.

Удивительно, по Лора постепенно стала понимать, о чем щебечет Май, и даже задавала ей вопросы. Дух захватывало, но уже не от тупого животного cтраxa, а от сладкой жути — словно съезжаешь по железной дороге в парке аттракционов вверх-вниз, вверх-вниз! И душа выпрыгивает, и визжишь, и хохочешь одновременно.

«А вдруг я СПИДом заражусь? — подумала она, и эта мысль показалась ей ужаснее всего, ужаснее даже, чем мысль о том, что она никогда больше не вернется в свой город, не увидит маму, домашних… — Но ведь Зоя говорила, что Райман только с девушками — значит, с ним безопасно?» — успокаивала она сама себя.

Но потом, потом что с ней будет? Ведь один путь — обслуживать клиентов, «гостей», Раймана. Как Зоя сегодня… И в голосе от всех этих мыслей поднималась такая кутерьма! Зачем думать о том, что будет завтра? Живи сегодняшним днем.

Май заставила Лору вернуться в комнату и надеть на себя те вещи, которые принесла с собой. Глядя на себя в зеркало, Лора сама удивлялась, что так похорошела. И невольно с грустью думала: «У нас так даже к свадьбе не готовятся! Откуда взять денег? А тут — батюшки! Белье какое, а пояс с чулками! А платье!..»

Всю жизнь Лора мечтала похудеть, чтобы стать похожей на модниц из журналов. А то на девчонках одежка сидит как влитая, а на ней что ни надень — все вкось и вширь расползается… Бедра — во, в три обхвата! Грудь — соответственно. В школе ее дразнили «танкеткой» — не совсем танк, значит, а чуток полегче, но такая же бронебойная.

А тут — глянула Лора на себя в зеркало, и в зобу дыханье сперло, как у той вороны… Откуда что взялось? И фигура обалденная, и талия осиная появилась, и ноги от ушей. Вот что значат шикарное белье, шикарная обувь! Видели бы знакомые девчонки — попадали бы в обморок, обомлели бы от зависти.

Май дернула ее за руку, отвлекая от мыслей. Протянула стакан с шипучкой и похожую на фасоль коричневую капсулу:

— Пей!

Лора испугалась: опять накачают дрянью, как вчера.

— Нет, не надо! Мне плохо! Голова! Живот! — стада она объяснять жестами, чтобы азиатка ее поняла.

Но Май решительно воткнула таблетку ей в рот. Лора поперхнулась,