Бывший. На выданье - Елена Росси

полчаса или сорок минут. Все тело ломило, мне было холодно в одном свитере. И без белья... Хотелось завыть от нахлынувших чувств. Усталость, слабость, безысходность. Единственной красотой были большие звезды. Они продолжали нас сопровождать, притягивая взор своим великолепием.

Я начала нервно щипать строчку сиденья, когда мне надоело созерцание темноту за окном. И пришлось украдкой рассматривать похитителей, представляя, как буду описывать их внешность в кабинете следователя. Если бы возникла необходимость воссоздать их портрет с помощью холодного профессионального языка, которым описывают разыскиваемых преступников или маньяков, то я бы сказала примерно следующее: первый мужчина на вид лет сорока — сорока двух, среднего роста (порядка ста семидесяти пяти сантиметров), спортивного телосложения, прямые темно-русые волосы, давно не бритое лицо, бледная кожа, глаза зеленые с узким разрезом, короткими ресницами, большой, вечно напряженный рот, кривая осанка, речь спокойная, без акцента, диалекта и жаргона. Одежда? Одет в черные джинсы, куртку такого же цвета...

Сделала глубокий вдох, начиная чувствовать себя увереннее, и стала по тому же принципу записывать в уме приметы второго.

Пока я эти занималась, меня одолевали мучительные вопросы, на которые не было ответов. Минуты тянулись бесконечно долго. Встретилась в зеркале с карими глазами. По спине пробежал мерзкий холодок страха. Вздохнула, проглотила ком, решилась.

— Кто вы и зачем меня похитили? — добавив голосу громкости, старалась не выдавать волнения и надеялась на то, что хотя бы на один вопрос они ответят. — Я настаиваю, чтобы вы немедленно вернули меня в домой!

Лучшая защита — нападение. Решила действовать по этому принципу.

Водитель ничего не ответил. Он молча в упор смотрел то на дорогу, то на меня.

— У вас сложилось неправильное мнение обо мне, — настойчиво продолжала. — Я не богата, никто не заплатит вам за меня выкуп.

— И в мыслях не было требовать за тебя выкуп, — заявил первый, самый контактный похититель. — Дело не в деньгах, — получила ответ совершенно безэмоциональным голосом. — Ты здорово кому-то прищемила хвост…

— Что вы со мной собираетесь сделать? — попробовала зайти с другой стороны.

— Это решать не нам, — мужчина тем временем отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Вскоре дорога стала шире, по ее сторонам чаще замелькали дома. Я успела рассмотреть темноволосого сторожа, он откидывал с проезжей части снег, а потом остановился, чтобы вытереть вспотевший лоб носовым платком. Бородой он походил на моего отца, и я внезапно испытала укол совести, вспомнив о том, что уже несколько недель не говорила с ним...

Наша машина проехала сквозь громадные ворота, по обе стороны которых стояли массивные колонны, увенчанные фигурами орлов. Каменные птицы застыли в полете, широко раскинув крылья и выпустив в воздух острые когти.

К дому вела длинная подъездная дорожка, петлявшая среди деревьев, за которыми вдали блеснула полоска замерзшей воды — наверное, это был пруд или озеро. Наконец машина остановилась, и я услышала, как хрустнул снег под ногами шофера. Двое мужчин, вышедших ему на встречу, казались похожими друг на друга, как две капли воды. Они даже одеты были в одинаковые черные комбинезоны. Главный похититель развернулся ко мне. И я вдруг ощутила холодок в животе. Будто кто-то прокрался внутрь, распахнув форточку. Ощущение странно будоражило и… не было неприятным.

— Выходи! С тобой будут говорить уважаемые люди.

— Какие еще уважаемые люди? Кем уважаемые?..

— Иди! — рявкнул.

Пискнув, я вылезла из машины, ступая на землю ногами обутыми в разные кроссовки. Один белый, другой серый… Два веселых… Ну вы поняли! Быстро огляделась: лес до самого неба. Лес. Еще раз лес… В какой, собственно, стороне цивилизация, надо было еще подумать.

Ну как я могла угодить куда-нибудь сюда?!

Нет, если бы не обстоятельства, я бы, конечно же, была рада очутиться здесь... но, не так!

Парктроники запищали, машина начала сдавать назад. Ну что ж, радовало, что общение с типами, которых я классифицировала как не самых лицеприятных — закончилось.

Слабое “ура”!

Все, кто дальше встречался на пути, вели себя точно так же скрытно. И были они как на подбор. Только цвет кожи варьировался от едва бледного до поджарого. Ну, комплекция иногда тоже различалась. А черты лица, бесцветные. Предметы интерьера и мебель рассмотреть не удавалось, поскольку мы решительно пересекали комнаты.

Ничему не удивляться, не разевать рот, держаться — убеждала я себя!

Впереди показались шикарные портьеры вишневого цвета, прикрывающие еще одну дверь. Чтобы казаться увереннее и выше, я подняла, точнее, задрала голову и твердой походкой направлялась к дверному проему. Мускулы лица были напряжены. Вид, как мне казалось, был устрашающий.

На сырой и темный подвал это не похоже, — с долей иронии отметила про себя.

Подходя, я себе думала, о том, как бы не угодить в большие неприятности, и тут… чьи-то приглушенные звуки любви, начали слегка вырываться в коридор. Моя челюсть тут же спикировала на пол.

— Ах… да… еще! Дааа, даа… — из комнаты доносились женские стоны.

— Подождать надо! — мой проводник, на вид лет двадцати пяти, высокий, раскосые серо-голубые глаза, чуть волнистые волосы пшеничных тонов, положил руку мне на плечо, и я с огромным трудом сдержалась, чтобы не отстраниться, чувствуя, как сильно колотится мое сердце где-то в районе пяток. Что-то мне срочно… еще больше захотелось бежать. Резко развернулась и меня тут же вернули обратно.

— Ммммм… да! О, да!

По ощущениям кого-то насаживали на мужское орудие, после пятимесячного перерыва…

— Громче, сука! Громче! — распаляемый дикими воплями мужчина, нисколечко себя не сдерживал, буквально вколачиваясь в хлюпающее влагалище.

— Аааа!!! Аааа!!!

Так, у меня официально начинался приступ! Я начала задыхаться! Пыталась делать вдохи, но воздух в легкие попадать отказывался! В голове крутились вопросы. Что мне делать?! Куда я попала?!

Вскрики то совсем пропадали, то нарастали, становились отчетливей, а порой затихали, превращаясь в чуть приметные монотонные стоны.

— Ммммммххмхммх! Я сейчас… сейчас… — завизжал женский голос. — Дааааааааа, блядь! Дааааааааа!

Хлюпанье и чавканье стало оглушительным. Эти неприличные звуки заглушали только звонкие шлепки, раздававшиеся тогда, когда бедра мужчины по всей видимости встречались с ягодицами женщины.

Что там у нас? Отче наш? Как назло, ничего в голову не лезло. Но, я старалась изо всех сил!

Минут десять мы слушали звуки чужой страсти. Что я могла? Старалась смотреть в стену, точно в безликий экран в кинотеатре за несколько минут до начала сеанса. Гул в ушах, за которым я слышала стоны, затмевал все. От дикого напряжения, я для себя обнаружила огромное количество новых мышц в своем теле. А широкая рука провожатого продолжала лежать на моем плече. И вот когда я уже почувствовала себя зрителем в