Бывший. На выданье - Елена Росси

протянул руку, длинным пальцем указывая на дикие неокультуренные кустарники, где по приколу пряталась полуразрушенная однокомнатная постройка с "удобствами" на улице.

— Да, я так! Старого друга с праздником поздравить заскочил… — с готовностью протянул спасителю бумажную купюру, на которую он посмотрел с ужасом в глазах, отказываясь верить в щедрый подарок фортуны.

Вероятно, стоимость купюры многократно перекрывала среднемесячную зарплату местного тракториста, в то время как он от меня, в лучшем случае, ждал скромного вознаграждения, равного стоимости известного горького напитка в литровой таре. Купюра была неуверенно принята его мозолистыми пальцами с грязной каймой, и еще долгое время дядька не осмеливался положить ее в карман. Наконец, я смог снова загрузиться в машину и продолжить путь. Проехав еще немного, я очутился на ровной дороге, по обе стороны от которой располагались элитные особняки, огороженные ажурными коваными решетками. По слухам, Кольцево было своего рода курортом для людей, утомленных криминальными деяниями. Только раньше это были личности облегчающие квартиры лохов и фраеров, а теперь, тут могли обрести покой и расслабление нормальные люди в дорогих пиджаках, некоторые культурные и с образованием, только бандиты. Нужный дом стоял обособленно, в окружении деревьев и выглядел восхитительно. Прежде всего замечательной была его оригинальная форма: фасад был закруглен. Частная территория, прилегающая к дому, отделялась от внешнего мира добротной оградой, окрашенной в коричневый цвет.

Музыка наяривала из окна трехэтажного дома, мерцающего гирляндами “Не по масти я тебе”. Одного этого было достаточно, чтобы определить, что я все-таки приехал куда мне надо. У входа терлись два охранника, поросшие аккуратно стриженой щетиной. Крепкие мышцы рук были плотно обтянуты черной тканью пуховика и казалось рукава вот-вот лопнут от неосторожного движения. И почему только в охрану любят брать таких неповоротливых верзил? Повернув ключ в замке зажигания, я отхлебнул воды и бросил смятую бутылку на соседнее сиденье. Вышел. Никакого плана действий не было.

— На Контру подсел. Нормальная такая игра, — просипел брюнет с необременительным “ежиком”, закуривая сигарету.

На пальце, как и полагается, прочно сидела золотая печатка.

— Понты все это корявые, — вяло отозвался второй, лопоухий, что выглядел слабее, но иногда внешность так обманчива! — Нормальная игра — это “Очко”. Все остальное — фуфло.

— Хлеб да соль, братки!

Не успел я сделать и двадцати шагов, как в лицо уперся фонарик.

— Ты, мля, кто? — прилетело в мой адрес.

— Конь в пальто, — “любезно” ответил я. — Я в приборную доску свой.

“Свой” недоуменно почесали затылки.

— Кто будешь?

— Так по рации и передайте, что пришел четкий пацан, от рождения всеми нужными навыками в достаточной мере природой одаренный.

— Ладно, гений. Самородок неграненый. Как представить? Ху из ху?

— Щенков! Там поймут!

Включилась рация. В эфире раздался шорох, похожий на шелест листьев на ветру.

Голливуд! Только в отечественном исполнении!

- “Харя” прием, — сказал лопоухий, нажав вызов. — “Харя”… “Харя”?

Шипение статических помех ворвалось в музыкальный фон.

— На связи. “Кома”, что у Вас?

— Все тихо. Только человечек тут прорывается к Хмурому. Щенковым назвался.

— Ожидайте! Уточняю…

Послышались хрипы.

Через минуту рация ожила. Ее поставили только на прием — мы втроем замерли, ожидая сигнала.

— Красный свет, повторяю — красный свет.

Сигнал ответа не требовал, он требовал действия.

— Слышал? — фыркнул лопоухий, засовывая устройство в карман. — Давай, прыгай отсюда “свой” пока ноги целы! Не приемные часы! — сплюнул на снег.

— Вот ты засранец, Хмурый! — выдавил я сквозь зубы. — Так, парни! Предупреждаю, я все равно войду! Мне надо!

— Ты че, в натуре, не врубился? — оправившись от моей наглости или от своего изумления, лопоухий-левша неловко достал пистолет с неудобной для него стороны, перекладывая его в ту руку, которая не промахнется.

Соперники напоминали каменные глыбы, и несмотря на отличные навыки и силу, я понимал, что мне не удастся сходу одолеть соперников. Оставалось хитрить. Пачка денег, намеренно выскользнула из кармана на снег. Взгляд стоящих передо мной невольно скользнул вниз, и я после короткого отработанного размаха со всей силы ударил одного по ушам ладонями, сложенными лодочкой. Пистолет выскользнул из рук. Огромный кулак второго полетел мне в лицо.

Глава 19

В душе я отлично понимал, чем это закончится... Удирать? Звать на помощь? В первом случае догонят, ведь мне еще надо было развернуться, а двое крепышей были в двух шагах от меня. А второй вариант был и в менее лютые времена практически безнадежен. События понеслись так быстро, что меня даже затошнило от мельтешения кулаков.

— Ты че, мусор? — между хуком справа и слева, спросил лопоухий вот так сразу, в лоб.

Драться толком не умел, но руками махал быстро.

— Не понимаю, о чем ты, — открестился, едва шевеля разбитыми губами.

Меня сильно потрепали в стычке. Все лицо было побито, а во время вздохов из легких вырывался свист.

Это еще спасибо, маме! Отвела на секцию бокса в десять лет, махать кулаками, раздавая хуки и апперкоты… Все происходящее вызывало у меня особый азарт, я как будто оказался в своей стихии. Мной овладело состояние эйфории, какое я испытывал когда-то давно, присутствуя на дворовых драках. Я защищался, уворачивался, делал встречные выпады, но злопыхатели наседали с остервенением.

В один из моментов, я резко потянул своего визави на себя, одновременно не менее резко посылая свою голову вперед.

Удар получился хороший.

Я напустил на лицо беззаботную ухмылку и ногой толкнул бедолагу с разбитой переносицей.

— Ах ты, ишак! — лопоухий закачался и попятился назад. Тут же взвыл, схватившись за приплюснутый мясистый нос, запрокинув голову. Сквозь пальцы полилась кровь.

Минус один, отметил я для себя.

Оставшийся на ногах, тут же ломанулся ко мне, посыпались быстрые удары. Он был полон решимости размазать меня по забору. Зато теперь один на один.

Лопоухий “лидер” еще выл, сев на корточки, пытаясь унять хлещущую кровь.

— Получай! — выкрикнул наскочивший на меня его товарищ и попытался отвесить хлесткую пощечину, от которой я бы моментально потерял координацию движений и пару зубов.

Богатырский замах и пудовая рука. Под такую попадешь и привет! Но я подался назад и когда ладонь просвистела перед лицом, моя рука сработала, как разжавшаяся пружина, и ответный удар в солнечное сплетение впечатал противника в дерево. А, лопоухий зря времени не терял, в следующий момент, уже я получил сильнейший удар кулаком в висок. От сильного сотрясения в глазах заплясали звездочки. Уже падая на землю, я сумел захватить врага за воротник его куртки и резким рывком утянуть за собой вниз.

Открываю глаза, лежу на снегу, вокруг все мерцает, все ослепительно белое. Большие сугробы,