Хрустальная ложь - М. Эль

— Маленькая ведьма, — пробормотал он, усмехнувшись, и в этой усмешке было больше восхищения, чем злобы. Он знал, что она узнала правду, и знал, как это ее разъест. — Конечно, Калифорния. Где же ещё? Мое маленькое, неуловимое сокровище.

Он нажал кнопку на рации, встроенной в подлокотник кресла. Механический голос отозвался почти мгновенно.

— Включите все связи на побережье, — приказал Виктор, его голос был низким, спокойным, но в нем звучала непреклонная решимость.

— На кого фильтр? — послышался вопрос.

— Женщина. Итальянская внешность. Возраст двадцать четыре. Имя неважно. — Виктор снова посмотрел на фотографию, его глаза сузились. — Если найдёте ту, кто говорит, как королева, а стреляет как наёмник — это она. У неё жучок, я буду по возможности передавать вам её передвижение, как только он активируется.

Виктор встал, взял бокал с рубиновым вином, его движения были медленными и изящными, и подошел к огромному панорамному окну, из которого открывался вид на огни ночного города. Ночь была тихая, необыкновенно спокойная, но это спокойствие было обманчивым, как затишье перед бурей. Он чувствовал ее, эту бурю, ее приближение. Она будет яростной, непредсказуемой, но он был готов.

— Я найду тебя, змейка, — произнес он тихо, словно в пустоту, но его слова были полны абсолютной уверенности, нерушимого обещания. — Даже не сомневайся. И когда найду… мы закончим то, что начали.

Глава 41

Телефон зазвенел, пронзительно и нагло, в самый неподходящий момент — когда ночь только начинала окутывать маленький, уютный дом на побережье, а Лилит, закутавшись в мягкий шерстяной плед, наконец позволила себе минуту покоя. В ее руке тлела тонкая сигарета, в бокале мерцало красное вино, и впервые за долгое время вокруг царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь далеким шумом прибоя. Это был ее уголок мира, ее убежище, тщательно созданное и оберегаемое.

Но экран мигнул, разрушая идиллию.

"Луиза."

Она недовольно выдохнула дым, тонкой струйкой вылетающий из ее губ, и, скрежетнув зубами, потянулась к телефону, нажимая на прием.

— Лу, если ты опять про отчёты, то я еще не успела просмотреть. Я тут убегаю, знаешь ли. Не до помощи брату. Я… — начала было Лилит, ее голос был низким и слегка охрипшим от вина, но она осеклась. Слова застряли в горле, потому что из трубки не донеслось обычного щебетания кузины. Вместо этого — сбивчивое, прерывистое дыхание, паника, глухие рыдания, которые медленно нарастали, превращаясь в истерический всхлип.

— Лери… — голос Луизы дрожал, ломался, словно тонкое стекло. — Я… я узнала… узнала, кто… кто он.

Лилит медленно потянулась к пачке сигарет на столике, ее рука, обычно такая твердая, едва заметно дрогнула. Щелкнула зажигалкой, и пламя, прежде чем разгореться, дрогнуло, будто предчувствуя неладное.

— Ну наконец-то, — выдохнула она с горечью, наблюдая за танцем огня. Ее голос стал жестким. — И кто же этот ублюдок, который решил, что сможет меня укротить? Говори. Не тяни.

— Лери… — Луиза запнулась, как будто боялась, что слова сами по себе взорвут воздух, разорвут привычную реальность на части. — Виктор.

— Что — Виктор? — Лилит напряглась, ее сердце пропустило удар.

— Виктор Энгель.

Сигарета выпала из пальцев Лилит, ударившись о ковер и оставляя маленькое обожженное пятно.

Секунда. И всё, что было до этого, исчезло. Море, его умиротворяющий шум. Ветер, треплющий волосы. Ее новое имя, ее созданная личность. Парик, с которым она играла в другую жизнь. Карты Таро, которыми она пыталась предсказать свое будущее.

Мир рухнул. Рассыпался в прах, обнажая страшную, болезненную правду.

— Повтори, — хрипло выдавила Лилит, хватаясь рукой о холодную стену, пытаясь удержаться на ногах, когда земля ушла из-под них.

— Виктор Энгель, — почти шепотом, словно имя было проклятием, подтвердила Луиза. — Твой отец говорил с ним по телефону. Вчера. Я слышала своими ушами. Они обсуждали, что он прилетит в Калифорнию, если ты не вернёшься к нему добровольно.

— Замолчи! — выдохнула Лилит, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, как отбивает бешеный ритм в висках. — Подожди…

Она прикрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть, чтобы не выпустить наружу тот дикий, первобытный ужас, который поднимался из глубин ее памяти.

Боже. Это…

Она вспомнила тот вечер. Прчти четыре года назад. Побег. Маску, скрывающую ее лицо. Крики, сливающиеся в какофонию. Тот самый голос — глубокий, уверенный, властный. Чертовски знакомый. И как она ударила его в машине, резко, безжалостно, вырубила, даже не посмотрев ему в глаза, не желая запоминать лицо.

А потом… улетела. Бежала. Столько лет.

Лилит медленно сползла по стене вниз, пока не оказалась на полу, сжимая телефон так сильно, что костяшки пальцев побелели.

— Это… он… — прошептала она, ее голос был тонким, едва слышным, словно она пыталась сказать это самой себе, убедить себя в ужасной реальности. — Это он, чёрт побери.

— Лери, ты… ты что-то вспомнила? Я думала, вы познакомились в Нью-Йорке.

— Вспомнила? — она рассмеялась — истерично, сорванным голосом, полным горечи и отчаяния. Это был смех боли. — Лу, я… я три года бежала от него. И, знаешь, что? Я похоже люблю этого ублюдка! — она стукнула кулаком в пол, и боль в руке была ничем по сравнению с болью, разрывающей ее грудь.

— Господи… — выдохнула Луиза, ее собственный голос дрожал от шока.

Лилит сорвала с себя плед, который минуту назад дарил ей ложное ощущение безопасности. Она вскочила, начала метаться по комнате, ее движения были резкими, как у пойманного зверя. — Вот почему он так на меня смотрел. С самого начала. Вот почему при встрече он сразу узнал татуировку — он знал! Он блять все знал, Луиза!

— Может, он… не понимал, кто ты? — осторожно предположила Луиза, пытаясь найти хоть какое-то оправдание, хоть какую-то лазейку для своей кузины.

— Он?! — Лилит судорожно выдохнула, поднимая сигарету с пола, снова зажигая ее дрожащими руками. Дым теперь казался ей ядовитым. — Он знает всех, кого касается его бизнес. Всех! И если он действительно договаривался с моим отцом… значит, всё это время он…

— Искал тебя, — закончила Луиза, и эти слова ударили, как выстрел, попадая прямо в цель.

Лилит замерла посреди комнаты. Сигарета погасла в ее пальцах, дым тонкой струйкой поднялся вверх, растворяясь в воздухе, словно ее собственные надежды.

— Искал, — тихо повторила она, и в этом слове было столько боли, столько унижения. — Беглую невесту, как… как трофей? Только из-за этого он сблизился со мной? Из-за… договора? А не из чувств… не из тех грёбаных чувств, которые он так умело изображал?!

— Лери, — голос Луизы был осторожным, пропитанным сочувствием. — Может, он… действительно любит тебя? Даже если он знал…

— Замолчи, Луиза, — Лилит выдохнула, провела