Притча о судьбе - Мелли Т. Толлэм

Каждый мужчина стоял на страже, заняв позицию вдоль стен, углов, входов и выходов, их женщины были прикованы цепями. Глаза женщин оставались опущенными и прикованными к полу, тела напряженными.

Нам повезло бы спастись.

Матильда и Валаам направились прямиком к большому фонтану с вином в центре комнаты. Отравленное вино стояло рядом с пустыми бокалами — зрелище странное, особенно учитывая, что обычно фонтан осушали до самого каменного основания сразу после моего прибытия.

Глухой звук шагов Малахии отдавался эхом, когда он прокладывал путь через центр зала, все взгляды были устремлены на него. Он все еще был облачен в боевую кожу, которую носил раньше, а также в различное смертоносное оружие, которым были обвязаны его руки и бедра. Его крылья были растопырены, кончики волочились по полу, но на этот раз было новое дополнение — длинный меч, прикрепленный к среднему суставу между ними. Острые осколки кости в короне торчали из глубины его волнистых иссиня-черных волос, струйка крови тянулась из того места, где кость врезалась в кожу головы.

Мой взгляд метнулся от него к Матильде и Валааму, в моих глазах появилось чувство срочности. Матильда крепко сжала руку Валаама и выгнула бровь, пораженно пожимая плечами. Не потребовалось много времени, чтобы расшифровать новый план: напиться до потери сознания.

Они вдвоем запрокинули головы и выплеснули содержимое отравленного вина себе в глотки, и из моей груди вырвался низкий, побежденный стон. Возможно, они надеялись выбрать легкий путь и избежать последствий нашего провалившегося плана. Возможно, они молились, чтобы остальные выпили, если вино покажется всем безопасным.

Независимо от того, чего они хотели, никто не последовал их примеру. Мужчины стояли, напряженно насторожившись, совершенно не обращая внимания на двух дураков, которые отравились смесью сонного зелья и мочегонного.

Я выругалась себе под нос. Вскоре эти двое будут потеряны для мира и плана, оставив позади только меня и женщин-теней.

Мрачный смешок Малахии нарушил мою непоколебимую сосредоточенность, и мои глаза метнулись к его согнутой фигуре и вытянутой руке.

— С днем именин, Дуана. Могу я пригласить тебя на этот танец?

Я поджала губы и вздохнула, делая шаг вперед, чтобы взять его за руку. Меня переиграли, перехитрили, и у меня не осталось иного выбора, кроме как стать свидетелем надвигающегося хаоса.

Как всегда утверждал Малахия, это был единственный инструмент моей гибели. Я сузила глаза, глядя на него, когда он притянул меня вплотную к своему телу, бросив взгляд, который говорил: точка зрения доказана.

Как и каждый год до этого, зазвучала навязчивая мелодия Иного Мира, ее жуткий звук пробрал меня до костей, когда он сделал наш первый шаг. В такт музыке все молча ждали беды, но чем дольше ждали, тем спокойнее становилось в бальном зале. Мои надежды возросли, когда остальные смотрели, как мы танцуем, как одна песня перетекает в другую.

Может быть, только может быть, сегодня все сложится хорошо. Возможно, женщины получили предупреждение и прекратили свой бунт, пока не стало слишком поздно.

Вздох облегчения вырвался у меня, когда рука на моей талии исчезла, и Малахай закружил меня, так резко дернув назад, что от удара о его тело у меня перехватило дыхание. На его губах растянулась насмешливая ухмылка, когда он заметил шок в моих глазах. Его ладонь скользнула к основанию моей шеи, пальцы сомкнулись крепко, заставляя меня прогнуться назад. Кончики моих волос задели пол, когда он удерживал меня в подвешенном состоянии — полностью в его власти и милости. Кончик его носа скользнул от моей груди к шее, замерев у самой раковины уха. Его голос прозвучал тихо, но с обещанием жестокой кары:

— Я же сказал тебе исправить то, что ты натворила.

Я была неправа, позволив себе почувствовать хотя бы малейший проблеск надежды.

После слов Малахии я рухнула. Его пальцы запутались в моих волосах, вырывая корни и обжигая кожу головы. Легким движением запястья он заставил меня снова посмотреть ему в глаза.

— Я не смогла это исправить, — выдохнула я, застывая под его ледяным взглядом.

За дверью замка раздался взрыв, и Малахия притянул меня обратно к себе, схватив за волосы и талию. Тени обнажили свое оружие, призывая шепот теней.

Мой пристальный взгляд метнулся по бальному залу, остановившись на женщинах-тенях, которые все еще были прикованы цепями. Эта часть плана была недоступна моему пониманию. Если женщины были с мужчинами, то кто создал взрыв? Мой взгляд остановился на Валааме и Матильде, и я заметила быстрое подмигивающее движение чешуйчатого века Валаама. Он рассматривал взрыв как отвлекающий маневр, запасной вариант на случай, если наш план пойдет наперекосяк. Это была идея, которая была бы хороша, если бы эти двое немедленно не упали на пол, окончательно облившись вином.

Я стиснула зубы от бесполезного отвлечения внимания. Теперь все это не имело значения, поскольку Матильда неподвижно лежала на полу. К сожалению, мы предусмотрели все возможные риски, кроме этого.

Боковым зрением я уловила раздувающиеся ноздри Малахии и напряженную усмешку на его губах, ее свирепость, наполненную таким презрением, что могла бы сжечь человека поменьше. Тем не менее, я снова прижалась плечами к его груди и взяла себя в руки. Это зависело от меня, и у женщин-теней представлены два варианта выполнения плана, независимо от неудачи или успеха, хотя неудача казалась более вероятным.

В то время как тени продолжали пялиться на дверь, глаза женщин-теней скользнули ко мне — не для того, чтобы спросить разрешения, но чтобы вселить в меня решимость.

Ничего нельзя было поделать, и эти двое не убедили их отказаться от нашего плана, поэтому я закрыла глаза и высвободила свою силу из той ямы глубоко внутри. Раздался тихий свист, предупреждающий знак, призыв к действию, и я открыла глаза, когда женщины сняли цепи со своих шей. Я привлекла пламя к своим ладоням и развернулась, готовясь к одновременному нападению, но застыла, встретившись с темным взглядом Малахии. Пустые глаза встретились с моими. Тени заплясали у него за спиной.

Пока я призывала свои силы, он делал то же самое.

По всему бальному залу прокатился взрыв другого типа: удары кулаков, сверкание стального оружия и крики дерущихся его обитателей. Тени извивались, крушась и дергаясь, когда металл лязгал о металл. Атака партнеров, и любовники превратились во врагов.

Тьма окружила нас двоих, блокируя внешний мир, когда тени Малахии образовали плотный кокон. Хотя и ослепленная, я молилась за успех женщин.

Кто-то должен пережить эту ночь.

Яркое золото моего пламени медленно