Хулиган. Его принцесса - Эла Герс

уже сказал, что Таня меня не интересует, и кстати никогда не интересовала, по крайней мере как девушка, невеста или тем более жена- да, она хорошая девушка и я отношусь к ней со всем уважением, как к своей подопечной или младшей сестре своего друга, но не более того, — однако несмотря на это я всё равно предан Глебу и семье Градовых. Разве я не говорил тебе об этом во время нашего телефонного разговора? Или я недостаточно убедил тебя? Всё еще считаешь меня своим соперником?

Блять, я так и знал, что он напомнит мне о том телефонном разговоре.

О том, как меня подставил свой же человек.

Вениамин, мать его!

*****

Я только вышел из душа, готовясь к отъезду на следующий день на курорт Черепа по случаю дня рождения Ксюши, как получил сообщение с неизвестного номера.

“Приставить ко мне свою охрану было не очень красиво с твоей стороны, Громов.”

А-а…

Я усмехнулся, опустился на край кровати и провел полотенцем по волосам, не отрывая глаз от экрана.

Только один человек мог мне такое написать.

Потому что только к одному человеку сейчас был приставлен мой человек.

“Кто это?” — написал я, посмеиваясь.

Ответ Кравцова пришел в ту же самую секунду.

“Не паясничай. Убери от меня своего телохранителя.”

“Я не понимаю, о чем ты говоришь.”

“Я не нахожу это смешным. Никогда не находил и не найду. Но, может быть, Таня найдет, когда я сделаю скриншот нашего разговора и отправлю его ей.”

Улыбка в то же мгновение пропала от моего лица. Таня завтра утопит меня, если узнает о моей слежке за Кравцовым. И хотя я был бы рад ее вниманию, но не такому. Я не хотел, чтобы она меня убила.

"И ты где-то увидел, что мне смешно?" — отправил я в ответ.

“Отзови свою охрану. Я не представляю для тебя никакой угрозы.”

“Я в этом не уверен, препод-эфебофил.”

В этот раз ответа не поступило, а потому я решил покончить с издевательствами и закончить одеваться. Но тут на кровати снова зажужжал телефон.

“Делай что хочешь.”

Я и без его разрешения буду делать то, что хочу, — подумал я, закатив глаза.

“Кстати, забыл сказать, Вениамин прекрасный человек. Мы с ним познакомились поближе, он даже угостил меня кофе.”

От удивления я чуть не выронил телефон.

Какого хера?!

Я тут же позвонил Вениамину, у которого было совсем другое задание. Но ответил не он, а Илья.

У нас состоялся долгий разговор, в котором я в основном проклинал своего телохранителя, а Илья, когда мог, убеждал, чтоне собирается выполнять брачную сделку и планирует без последствий выпутаться из сложившейся ситуации.

Но мы сошлись на том, чтобы пока всё оставить как есть.

*****

Тем не менее всё хорошо, что хорошо кончается — и как бы я не ругался на Вениамина, я был благодарен ему за то, что тот дал мне возможность поговорить с Ильей и выяснить, чтомы не были соперниками за руку и сердце моей Принцессы. Однако я не собирался признаваться в этом. Вениамин и без меня знал это, а его зазнавшаяся натура ежедневно напоминала мне о его вкладе в решении наших с Таней проблем.

— Да, сказал, — ответил я Илье раздраженным тоном. — Но это не решило всей проблемы.

— Всему своё время, — спокойно парировал Кравцов, перелистывая страницы своего учебника. — И раз тебе не стоит беспокоиться обо мне, вместо этого ты можешь побеспокоиться о том, как получить одобрении Глеба.

— Мне не нужно его одобрение.

— Нужно. Без него не видать тебе Таню как собственных ушей, — уверенно отрезал он. — Может быть, если ты станешь лучше учиться, я смогу замолвить за тебя словечко.

— Ни за что. Мне нравится тебя раздражать и я ни на что не променяю эту возможность, — с нахальной ухмылкой отозвался я.

— Тогда мне придется сдержать слово и завалить тебя. Это будет справедливо — ты умышленно раздражаешь меня, а я раздражаю тебя более сложными экзаменами. И, позволь напомнить, ты даже прошлый экзамен сдал с натяжкой, а теперь представь, что будет, если я начну тебя валить вопросами из дополнительных материалов.

Блять, я никогда не расскажу ему, сколько бессонных ночей провел, корпя над учебниками и конспектами, лишь бы сдать его экзамены, пока он думал, что я подходи к сдаче сессии “на отвали”.

И никогда не расскажу своим друзьям, как я иногда сбегал от них, притворяясь, что шел на встречу к какой-нибудь вымышленной девушке, а на самом деле зубрил эти долбанные материалы как последний ботаник.

Я откинулся на спинку и скрестил руки на грудь.

— Я гений, меня не завалить, — самодовольно заявил я, даже сам не веря в собственные слова.

— Вот Леша — гений, а ты — нет, — отрезал Илья, поворачиваясь лицом к доске. — Так что давай сосредоточимся на лекции.

POV Таня

Прошло уже два месяца учебного года, но сплетни о Назаровой всё еще не утихли.

Мой взгляд упал на нее, когда я спускалась по лестнице. Она сидела на ступеньках с блокнотом на коленях и рисовала.

И с тех пор она застряла в моей голове…

Это была одна из вечеринок в начале моего первого курса, на которой меня, разумеется, не было, но на которой Женя подверглась изнасилованию. Она указала пальцем на Скворцова Савелия, одного из лучших студентов старшего курса на тот момент.

Никто ей не поверил, и все, кто дружили со Скворцовым или кому он нравился, стали издеваться над ней, называя Женю лживой сукой. Были и те, кто говорили, что даже если это и была правда, то она всё равно заслужила всего, что с ней произошло.

Люди бывают очень жестоки…

Вскоре после этого она забрала документы из универа. А позже все студенты узнали, что Скворцов был найден возле своего дома, весь перепачканный собственной кровью и забитый почти до полусмерти.

Мои чувства по поводу возвращения Жени былинеоднозначными.

Во-первых, я была рада, что она смогла жить дальше или, по крайней мере, пыталась двигаться дальше.

А во-вторых, я побаивалась последствий ее возвращения.

Зная, что Данил был первым человеком, который нашел ее в ту злополучную ночь, и зная, что она невольно заставила пережить Орлова его самый страшный кошмар, возвращение Назаровой могло статькатализатором настоящей катастрофы.

Когда я спросила Громова, что он думал о ее возвращении, он лишь ответил, что был рад, что с ней было всё в порядке. Чуть позже он добавил, что больше ничего не хочет делать для нее, потому