Императрица без маски - Ли Ан

Робкий хор "да" — больше похожий на писк испуганных мышей.

— Не слышу! Или в ваших изнеженных глотках не осталось силы даже на крик?

— Да, генерал!

Уже лучше. Громче, увереннее. Первый шаг к формированию группового сознания.

— Лучше. Но недостаточно хорошо. Императрица, продемонстрируйте базовую стойку.

Я встала в позицию, которую помнило тело из прошлой жизни. Удивительно, как мышечная память сохраняется даже при переселении души. Ноги на ширине плеч, колени слегка согнуты, вес равномерно распределён, руки в готовности к защите или атаке.

— Смотрите внимательно, — продолжила я, обводя взглядом девушек. Читала их позы — кто готов учиться (наклон корпуса вперёд), кто сомневается (вес перенесён на одну ногу, готовность к отступлению), кто боится (плечи подняты к ушам, защита шеи). — Вес равномерно распределён между обеими ногами. Колени слегка согнуты — это даёт устойчивость и возможность быстро двигаться в любом направлении. Центр тяжести низко. Вы не можете победить мужчину силой, но можете использовать его силу против него самого.

Следующий час был адом для девушек. Приседания — ноги горели огнём уже после первых двадцати. Отжимания — половина не могла сделать даже пяти правильных. Бег по периметру плаца — к третьему кругу дыхание сбивалось, лица краснели, пот струился ручьями.

— Слабачки! — рычал Маркус, вышагивая вдоль строя согнувшихся от усталости девушек. — Патетичные, изнеженные создания! Враг не будет ждать, пока вы отдышитесь! Не даст передохнуть, чтобы поправить причёску!

Я наблюдала за ним, отмечая классические признаки. Компенсация собственной травмы через жёсткость к другим. Попытка "закалить" их так же, как когда-то "закаляли" его. Порочный круг насилия, передающийся из поколения в поколение.

— Генерал, — вмешалась я, жестом подзывая его в сторону. — Можно вас на минуту?

Мы отошли достаточно далеко, чтобы девушки не слышали. Маркус стоял в закрытой позе — руки скрещены на груди, подбородок воинственно выдвинут.

— Что, ваше величество? Слишком жёстко для ваших неженок?

— Не переусердствуйте. Сломаете их психологически в первый день — не вернутся. А нам нужны мотивированные бойцы, не запуганные жертвы.

— Война не будет с ними церемониться.

— Но вы не война. Вы учитель. А хороший учитель знает, когда надавить, а когда отпустить. Стресс в малых дозах закаляет, в больших — ломает.

Классическая ошибка военных инструкторов — пытаться сломать гражданских как рекрутов. Но эти девушки не подписывались в армию. Они добровольцы, движимые любопытством и желанием измениться. Сломай их волю сейчас — получишь покорных марионеток, неспособных к инициативе в критический момент.

Он хмыкнул — короткий выдох через нос, признак внутренней борьбы между привычкой и логикой.

— Ладно. Но никаких поблажек.

— Конечно. Просто... помните о цели. Мы растим воинов, способных думать, а не автоматы для исполнения приказов.

Вернулась к девушкам. Они стояли, тяжело дыша, опираясь друг на друга. Начало формирования командного духа — общие страдания объединяют лучше общих радостей.

— Пять минут отдыха. Пейте воду. Маленькими глотками, не залпом.

Они бросились к бочке с водой как путники в пустыне к оазису. Серафина подошла ко мне — походка усталая, но в глазах решимость.

— Ваше величество, я... я думала о вашем предложении. Всю ночь думала.

Интересная оговорка. Значит, не спала. Боролась с собой.

— И?

— Я согласна. Быть вашей союзницей, не соперницей. Но у меня есть условие.

— Слушаю.

— Когда всё закончится — война, угрозы, всё это — вы поможете моей семье уехать из столицы. Начать новую жизнь где-нибудь, где никто не знает о... о том, чем я занималась.

Стыд. Глубокий, разъедающий душу стыд за то, что пришлось продавать себя ради выживания семьи. Знакомая история. Сколько таких Серафин я видела — умных, талантливых женщин, вынужденных использовать единственный доступный им ресурс.

— Договорились.

Она кивнула, облегчение на миг разгладило напряжённые черты. И вдруг спросила — порывисто, словно слова вырвались против воли:

— Вы его любите? Императора?

Прямой вопрос. Что ж, она заслужила честный ответ.

— Ещё нет. Но начинаю... понимать его. Видеть человека за маской императора.

— Он вчера был как безумный, когда узнал о яде. Я никогда не видела его таким. Даже когда умер его отец, он был спокойнее.

— Правда?

— Он заморозил три тренировочных зала, пока вы отдыхали. Капитан стражи сказал, что император грозился казнить весь кухонный штат, если не найдут всех причастных.

Интересно. Очень сильная эмоциональная реакция. Гнев как маска страха потери. Привязанность формируется быстрее, чем я предполагала. Возможно, его психика более готова к близости, чем казалось.

— Серафина, можно личный вопрос?

— Да?

— Вы с ним... были близки?

Она покраснела — пятна проступили на шее, поднялись к щекам. Физиологическая реакция стыда.

— Несколько раз. Но он всегда был... отстранённым. Как будто его там не было. Как будто выполнял неприятную обязанность. Смотрел сквозь меня, даже когда... в самые интимные моменты.

Диссоциация во время интимности. Классический признак глубокой психологической травмы. Отделение эмоций от физического акта как защитный механизм. Бедный мальчик, превративший даже близость в ритуал без чувств.

— Спасибо за честность. Это многое объясняет.

— Ваше величество! — крикнула вдруг Селина, и в её голосе была такая паника, что все замерли. — Опасность! Сейчас! Железо и кровь!

В тот же момент из-за деревьев вылетели арбалетные болты — чёрные, с оперением, рассекающие воздух со свистом смерти. Инстинкт сработал раньше мысли — я толкнула Серафину на землю, сама перекатилась в сторону. Болт вонзился в землю там, где секунду назад была моя голова.

— Нападение! — заорал Маркус, выхватывая меч. — Всем в укрытие!

Но некуда было прятаться. Восточный плац специально делали открытым — чтобы враг не мог подкрасться незамеченным. Ирония в том, что это же делало нас идеальными мишенями.

Засада. Профессиональная, продуманная. Кто-то знал точное время и место тренировки. Предатель действительно близко.

Я схватила тренировочный меч — тупое железо, предназначенное для отработки форм, не для реального боя. Но это лучше, чем голые руки.

— Девочки, за мной! — крикнула я, стараясь перекрыть панику в их глазах авторитетом команды. — Спиной к спине, круговая оборона! Как учили!

Из кустов выбежали люди в чёрном — лица закрыты масками, движения отточенные, профессиональные. Наёмники. Дорогие наёмники — по экипировке видно, что не простые головорезы.

Пятнадцать... нет, двадцать. Слишком много для