Зови меня перед смертью - Марина Сергеевна Комарова

Я хмыкнул сам себе под нос, но мысль не принесла облегчения.

— А ты? — спросил я, прерывая молчание. — Куда направишься сам?

Шедонг какое-то время молчал, не двигаясь. Пламя костра отражалось в его глазах. Наконец, он поднял взгляд на меня, и уголки льгуб слегка приподнялись в призрачной улыбке.

— Туда, куда всегда. — Его голос был тихим, почти ускользающим. — Туда, где меня никто не ждёт.

Ответ прозвучал так буднично, что мне стало неуютно. Хотелось что-то сказать. Может, какую-то шутку или колкость — но слова застряли в горле.

— Слушай, Янжан, — продолжил он, чуть мягче, чем обычно. — Мы оба знаем, что это место не для двоих. У тебя есть цель — найти своих людей. А у меня… цели отличаются.

Да. Он прав. Видимо, меня просто хорошенько приложило головой.

— Ну что ж, — пробормотал я, поднимаясь и поворачиваясь к направлению, которое он указал, — удачи тебе там… где тебя никто не ждёт.

— И тебе, Янжан. — Шедонг улыбнулся, но в его взгляде промелькнуло что-то такое, от чего внутри похолодело. — Не разговаривай с городом.

Я кивнул, не оборачиваясь, и шагнул в темноту.

Но сделал несколько шагов, и в этот момент земля под ногами дрогнула. Песок, до этого казавшийся неподвижным, вдруг зашевелился, словно под ним что-то дышало. Я застыл, чувствуя, как по спине пробежал холодный пот. Будто прошла невидимая волна под землёй, и песок вокруг начал пересыпаться, издавая глухой скребущий звук — будто кто-то под поверхностью пытался выбраться наружу.

Стало не по себе, но инстинкты сработали быстрее мыслей. Я выхватил мечи и сжал. Металл в руках казался единственным надёжным якорем в этом зыбком, предательском мире.

— Шедонг? — окликнул я, но ответа не последовало.

Песок рядом вздулся холмиком, который тут же осел, оставив после себя углубление — словно чья-то массивная рука скользнула прямо под поверхностью. Я резко обернулся, лихорадочно осматривая окрестности, но темнота сгущалась, и только звёзды над головой светили мертвенно-тусклым светом.

Скрежет усиливался. Теперь он доносился со всех сторон, будто подо мной ползали тысячи насекомых, готовых прорвать тонкий слой песка и выбраться наружу. Ноги начали предательски подкашиваться, и я сделал шаг назад, стараясь держать мечи наготове. Но земля снова дрогнула, сильнее на этот раз. Песок передо мной с шипением провалился, открывая тёмную дыру, из которой донёсся шипящий выдох.

Сердце колотилось в груди как бешеное. Я чувствовал страх — липкий, тягучий, словно сама тьма обвивала меня щупальцами. Песок больше не был просто песком — он жил, двигался и дышал. Что это ещё за дрянь?

Я сжал рукояти мечей сильнее, пальцы побелели от напряжения. Шорохи не прекращались. Что-то выжидало. Что-то древнее, затаившееся под слоем песка веками.

— Дзай… — выдохнул еле слышно, переступая с ноги на ногу и готовясь к нападению.

Тишина висела над пустыней, нарушаемая только треском догорающего костра и шуршанием песка. Куда делся Шедонг?

— Шедонг! — выкрикнул я, оборачиваясь в разные стороны. — Где ты⁈

В ответ — лишь глухое эхо, перекатывающееся по пустыне, словно издевка. Тьма вокруг сгустилась, песок продолжал шевелиться, будто готовился проглотить меня целиком. Я сделал несколько шагов вперёд, глаза напряжённо вглядывались в темноту. Шедонг не мог уйти далеко. Он просто не мог.

— Шедонг! — повторно крикнул я, голос сорвался, эхом отлетая обратно, но затем…

Янжан…

Глухой, еле уловимый голос пронёсся по ветру. Я вздрогнул. Это он. Где-то совсем рядом.

— Где ты⁈ — снова закричал я, оглядываясь, сердце колотилось в бешеном ритме.

Здесь…

Его голос эхом отозвался, казалось, что он исходит из самой земли.

Я сделал несколько шагов в сторону звука, но тут песок под ногами вздулся и разошёлся в стороны. Из-под земли с мерзким шорохом начали выбираться скорпионы. Чудовищные твари, каждая размером с волка. Их панцири были словно из обсидиана, а глаза — крошечные рубиновые точки, горящие яростью.

Это что ещё такое? О таких тварях я ничего не знаю.

Шорох множился, с каждой секундой из-под песка выползали всё новые скорпионы, вытягивая свои массивные клешни и поднимая ядовитые хвосты. Их ходы в песке оставляли глубокие борозды, будто сама земля трескалась под их тяжестью.

— Шедонг! — рявкнул я, глаза метались между надвигающимися тварями. — Если ты меня слышишь — сейчас было бы неплохо появиться!

«Сосредоточься! — на этот раз голос Шедонга прозвучал прямо… в моей голове, похожий на отдалённое эхо. — Они реагируют на страх. Дыши ровнее!»

— Легко тебе говорить! — пробормотал я, пятясь назад.

Один из скорпионов бросился вперёд, клешни с треском сомкнулись передо мной. Я еле успел отбить удар мечом, лезвие зазвенело о каменный панцирь, отдав вибрацией в руку. Второй скорпион вынырнул сбоку, острый хвост пронзил воздух у моего лица.

Спокойствие. Холодный ум.

Я сжал зубы, сделал резкий выпад вперёд, вонзая меч в стык панциря под клешнёй одного из монстров. Чудовище взревело, задергалось, песок полетел в воздух.

Скоро буду. Держись!

Я отскочил в сторону, мечи дрожали в руках от напряжения. Скорпион захрипел, вырываясь из-под лезвия, но я перерезал сухожилия на одной из клешней, и она с хрустом отвалилась в сторону.

Но времени радоваться не было — двое других уже зажали в тиски. Один ударил хвостом сверху, я перекатился вбок, почувствовал, как кончик ядовитого жала скользнул по плечу, разрывая ткань и царапая кожу.

— Шедонг! — крикнул я снова. — У меня заканчиваются хорошие идеи!

«У тебя есть мечи. Используй их!» — отозвался голос, теперь с едва уловимой насмешкой.

— Спасибо за гениальный совет! — рявкнул я, отмахиваясь от второго скорпиона, чья клешня рассекла воздух в сантиметре от моей головы.

Песок под ногами будто превратился в морские волны, не давая удержать равновесие. Чудовища шипели, словно наслаждаясь моей слабостью. Один из них прыгнул, растопырив клешни, и я еле успел выставить мечи крест-накрест. Удар был такой силы, что я провалился в песок по колени.

Воздух разрывал лёгкие.

Сосредоточиться… В этой ситуации нереально, мать вашу!

Я закрыл глаза на долю секунды — даже если это было безумной идеей — и попытался почувствовать что-то, кроме грохота собственного сердца.

И вот — тонкий холодный поток, почти незаметный. Словно слабое дуновение ветра, которое обвило мои запястья, плечи, грудь. Энергия? Или уже галлюцинации от усталости?

Неважно.

Мечи в руках налились странной тяжестью, будто сами знали, что делать. Я сделал выпад, уходя влево, и перерезал