Истинная для инквизитора, или Успеть до полуночи - Алена Шашкова

Судя по всему, это была служанка одной из невест господина инквизитора. И, похоже, ей уже дали задание убрать с пути служанку, которая привлекла внимание статусного жениха. Уже даже стало интересно.

Чтобы выбраться, мне оставалось не так много вариантов. А если быть совсем честной, то только один. Просто потому, что вряд ли мои стуки, писки и визги кто-то услышал бы в этом подвале. Нужно было использовать магию.

Если бы с собой были обе половины браслета, меня бы это не беспокоило. Кроме того, что он был ключиком к секретной сокровищнице, он еще и усиливал мою магию. Без браслета я мало на что способна и быстро выматывалась.

Но сейчас очень важно вернуться вовремя: иначе Элиза могла получить штрафные баллы за опоздание на ужин, а это шло вразрез с моими планами и желаниями герцогини.

А еще я была обязана показать этим обитательницам террариума, что меня не запугать. Любые проявления слабости, особенно в самом начале соревнования, были недопустимы.

Я отлипла от двери и выбрала нужный комплект полотенец. Розовых, как и любила Элиза. Присев, я посмотрела на замочную скважину. Механизм был элементарен до безобразия. Хотя это логично – смысл запирать от воров полотенца?

Были бы у меня с собой хотя бы шпильки, мне не пришлось бы тратить силы на магическую отмычку. Но деваться некуда. Я закрыла глаза и представила, как последовательно сдвигаю каждый стержень внутри замка.

Голова закружилась, стало душно, но упасть в обморок, будучи запертой в кладовке, не было мечтой всей моей жизни. В итоге после всех стараний послышался приятный слуху щелчок, и я смогла открыть дверь.

Бежать я не могла. Но идти, гордо подняв голову, будто ничего не произошло, – вполне. Подъем по лестнице показался бесконечным, а проход по коридору забегом на марафонскую дистанцию. Однако я справилась.

Наградой за все мои мучения был вид ковыряющейся в сундуке Элизы с голой… Всем.

– Слава Вселюбящей! – облегченно воскликнула она и, похоже, только теперь осознала, что стоит передо мной нагишом.

Элиза кинулась к кровати и стянула с нее плед, чтобы завернуться в него.

– Нашла кого стесняться, – пробормотала я, с радостью опускаясь в кресло. – Вот, держи полотенце. Вытрись и завернись.

Она сделала все, что я сказала, и в ожидании продолжила смотреть на меня. Было неимоверное искушение плюнуть на все и сказать, чтобы собиралась сама. Да только ведь она не сможет.

Следующие полтора часа мы в ускоренном темпе одевались и причесывались. Элиза попыталась сначала провернуть те же капризы, которыми она доводила своих личных служанок. Но я очень быстро отмела все ее возмущения о несоответствии платья и повода, неподходящем под ее цвет глаз гарнитуре, недостаточно сложной прическе.

Впервые она выглядела довольно скромно, но оттого более мило. Ей шел и светло-розовый цвет платья, под который я не стала надевать ей дополнительный кринолин, и мягкие локоны, обрамляющие немного детское еще лицо, и сдержанный кулон на тонкой девичьей шее.

Мне она такой даже нравилась. Но сделала я это еще отчасти для себя. Если мне предстояло заменять ее, то все ее излюбленные навороты мне пришлось бы натягивать тоже. А в них ведь ни повернуться, ни развернуться!

– Лина, скажи, я, правда, хорошо выгляжу? – хватая меня за руку, перед выходом спросила меня Элиза. – Лорд Герберт же обратит на меня внимание?

– Всенепременно обратит, – я похлопала ее по похолодевшим от волнения пальцам. – Вот увидишь, все будет хорошо.

То, что инквизитор точно не обойдет ее вниманием, я знала точно. Особенно после нашего с ним разговора сразу после прибытия. Как ни крути, а все ниточки, так или иначе, тянулись к семье Олейны. Главное

– мне успеть сделать ноги прежде, чем все концы сойдутся на мне.

Элиза нервно поджимала губы и то и дело открывала и закрывала веер. Один раз по дороге она даже подвернула ногу. Пришлось взять ее под руку и довести до самых дверей столовой.

Особенно мне понравился момент, когда мы проходили мимо нескольких служанок, среди которых я увидела ту самую, светловолосую. Я дерзко улыбнулась им, наслаждаясь тем, как вытягиваются их лица. Значит, правильно угадала. Игра началась.

При входе в столовую я с трудом оторвала пальцы Элизы от своего рукава и передала ее церемониймейстеру, который представлял каждую из невест, заходящую в столовую.

Второй раз на шепчущихся служанок внимание я тратить не стала. И так все поле зрения сузилось до одной небольшой точки впереди. По лестнице мне пришлось подняться, крепко держась за перила и с парочкой передышек.

«Вселюбящая Праматерь, помоги только добраться до комнаты, а дальше я справлюсь», – было последней моей мыслью, когда я нащупала штукатурку стены и почувствовала, как она скользит под моей рукой вверх.

Мне чудилось, что меня аккуратно, почти ласково прижимает к себе инквизитор и укладывает на кровать.

– Мало того, что вы меня в настоящей жизни преследуете, так еще и в голову мою пролезли, – возмутилась я. – Уходите! А впрочем, не уходите. Мне с вами хорошо.

Очнулась я от низкого грудного смеха рядом. На меня с лукавыми искорками в глазах смотрел инквизитор.

Глава 24. Она никогда не обманывает

На стуле рядом с кроватью сидел лорд Герберт и внимательно меня рассматривал, скользя взглядом по всему телу. Хорошо, что инквизиторская магия умела обнажать только желания и мысли, а не по-настоящему снимать одежду.

– Пожалуй, так мне в симпатии еще никто не признавался, – сказал он. – Если тебе хорошо, может, мне стоит быть еще ближе?

– Вашество! – я оттолкнула его, а сама отпрыгнула на противоположную сторону кровати. – Как вы можете!? Как я потом жениху в глаза смотреть буду?

На меня обрушилось осознание того, что я все же умудрилась свалиться в обморок в коридоре, да еще и сделать это в присутствии инквизитора. Мало того! Он отнес меня на руках в комнату и обеспокоенно пялился на меня, пока я… Честно признавалась ему в том, как мне приятно находиться в его обществе! Проклятье!

– А разве сейчас ты можешь спокойно смотреть ему в глаза, когда сама говоришь, что тебе хорошо со мной? – загадочным, но до безобразия соблазнительным голосом спросил инквизитор, встал с кресла и наклонился, оперевшись руками на кровать.

Еще немного, и он снова оказался бы практически вплотную ко мне. Я боялась этого до головокружения, но так же сильно, а возможно, даже