Порочная невинность - П. Рейн

отдается вибрацией у меня в бедрах. Рука Антонио скользит по моему затылку, и он нежно откидывает меня назад, пока я не оказываюсь на полу. Он ложится на меня сверху, его вес придавливает меня к полу, и от соприкосновения наших тел голова идет кругом. Мои ноги сами по себе раздвигаются, возбужденный член Антонио упирается в меня. Он прижимается ко мне бедрами, а я хватаю его за волосы и притягиваю к себе. Его рука скользит под толстовку и дразнит сосок сквозь тонкую ткань бюста. Я выгибаюсь навстречу, обхватываю ногами его талию, и возбужденный член упирается в мой ноющий клитор. С моих губ срывается тихий вскрик. Антонио отстраняется и прикусывает мою нижнюю губу.

– Господи, София, потеряться бы в тебе на несколько дней!

Я хочу сказать, что чувствую то же самое, как вдруг раздается требовательный стук в дверь. Мы замираем, а через несколько секунд поднимаемся. Я приглаживаю волосы, поправляю толстовку и иду открывать дверь. На пороге стоит улыбающийся Джованни и держит в руках поднос с тремя стаканами из кафе «Амброзия».

– Я подумал, вдруг вы захотите подкрепиться.

Он входит и целует меня в щеку. Накатывает мучительное чувство вины, на голову будто вылили банку с краской.

– Ого, ничего себе. Спасибо.

Я отступаю назад, пропускаю Джованни в комнату и оглядываюсь на Антонио. Тот уже встал и направляется к нам, избегая моего взгляда.

– Спасибо, чувак. Я как раз собирался уходить.

– Круто.

Джованни берет с подноса стакан и протягивает Антонио. Тот берет стакан и благодарит.

– Увидимся, ребята.

Он выходит, и секундой позже я слышу, как звенит лифт. Я должна радоваться, что Джованни нарушил наше уединение, верно? Он спас нас от того, что могло произойти, и это хорошо. И все же на душе горько.

– Значит, ты свободна?

Голос Джованни отвлекает меня от созерцания пустого пространства, где только что стоял Антонио.

– Да.

– Хочешь прогуляться? Я принес твой любимый напиток.

– Конечно, только возьму пальто.

Я иду к шкафу, а Джованни хихикает у меня за спиной:

– Вы, майамцы, ненормальные.

– На улице прохладно, особенно так поздно вечером.

Засовываю руки в карманы пальто.

– Любой, кто вырос в Нью-Йорке, скажет тебе, что сейчас жарко.

Я игриво показываю ему язык, он вновь хихикает и протягивает мне стакан.

Мы выходим из комнаты, спускаемся на лифте и идем к освещенной пешеходной дорожке, которая огибает кампус.

– Похоже, вы, ребята, быстро справились, – говорит Джованни.

Я потягиваю кофе, чтобы выиграть время и избавиться от чувства вины. Не помогает.

– Да, возникла очень интересная задумка. Устроим казино, и победители получат разные привилегии, если администрация согласится.

– Поинтереснее, чем тупые настольные игры, верно?

– А я о чем? Надеюсь, ректор не упрется.

– Если что, натрави на него Марчелло. Думаю, после прошлогодних событий тот его зауважал.

Джованни подносит к губам стакан.

– И правильно сделал.

– Конечно, с Марчелло не так просто связаться. Они с Мирой трахаются день и ночь, как кролики.

Я смеюсь, потом на меня накатывает грусть из-за того, что я не могу видеться со своей лучшей подругой так часто, как раньше. Какое-то время мы идем молча, Джованни берет меня за руку. Это мелочь по сравнению с тем, что делали мы с Антонио, а в груди зарождается паника.

– Джованни, я…

Что «я»? Что ему сказать? «Я очень хочу, чтобы ты мне нравился. Я очень хочу думать о тебе, а не об Антонио, но не могу. Не получается».

Я останавливаюсь. Он обеспокоенно поворачивается ко мне.

– Надо прояснить одну вещь, – говорю я. – Видишь ли, я не уверена, что готова к настоящим отношениям.

Джованни вздыхает:

– Я слишком много на себя взял, ввалившись к тебе в комнату без предупреждения?

Я качаю головой:

– Нет, что ты. Очень мило с твоей стороны проявить такую заботу. Просто я не хочу врать, вот и все. Чтобы ты не думал, будто я тебя обманываю. Я уверена, что у тебя есть большой… практический опыт, а я никогда ничем таким не занималась и не уверена, что готова. Говорю откровенно.

Фух! не могу поверить, что призналась. Он сжимает мою руку:

– Не буду отрицать, что хотелось бы большего.

Взгляд Джованни задерживается на мне, и становится ясно, что он желает меня во всех смыслах. Еще бы, с его-то опытом.

– Однако я старался быть паинькой, – продолжает он, – потому что Мира пригрозила оторвать мне яйца, если я посмею на тебя давить. А если разозлится Мира, то разозлится и Марчелло. Но если ты думаешь, что я чего-то жду…

– Не в этом дело, правда. Просто боюсь тебя обнадеживать. Я пока не готова к серьезным отношениям.

Я чувствую себя виноватой и не хочу обижать Джованни. Я надеюсь, что со временем его полюблю, и собираюсь приложить к этому все силы, но не знаю, смогу ли, если поблизости будет крутиться Антонио.

– Понял. Я все равно хотел бы с тобой встречаться. Вдруг получится переубедить…

Он улыбается и вновь сжимает мою руку.

– Мне бы этого очень хотелось, – улыбаюсь в ответ я.

Он кивает, поворачивается лицом к тропинке, и мы идем дальше. Сама не понимаю, почему я люблю не этого отличного парня, а того, с кем мне ничего не светит.

16. Антонио

На неделе мы с Софией обсуждали сегодняшнее мероприятие только посредством текстовых сообщений, чтобы избежать соблазна. Находясь рядом с ней, я начинаю отчаянно хотеть того, чего не могу получить. Зачем издеваться над собой?

А через несколько минут нам придется выйти вдвоем на сцену, поэтому я пришел в «Амброзию» с невестой. Хотя Аврора занимает одно из последних мест в списке людей, с кем я хотел бы проводить время, надо привыкать.

По дороге в кафе она, как обычно, вешается на меня и всем своим видом показывает, что мы вместе. Не понимаю, почему она так старается создать впечатление, что мы без ума друг от друга? Что плохого, если между нами нет любви, а только преданность семейным интересам?

Заметив, что София пришла с Джованни, я мысленно улыбаюсь. Видимо, она со мной солидарна. А может, он ей действительно нравится. Многие девчонки в кампусе в него влюблены. При мысли о том, что София одна из них, я скриплю зубами.

– Извини, мы немного опоздали, – говорю я. – Аврора долго собиралась.

– Красота требует жертв, – строит мне глазки Аврора, и я изо всех сил притворяюсь, что сражен ее прелестью, хотя на самом деле она смешна.

Я переключаю внимание на Софию, которой стоит большого труда не закатить глаза