Истинная: Яблоневый Сад Попаданки - Инесса Голд

— Ваша защита – это контроль, — возразила я. — А эта магия – моя. И это – мое пространство. Я имею право его защищать так, как считаю нужным.

Он шагнул к барьеру, его рука вспыхнула огнем. Я инстинктивно отпрянула. Он собирался уничтожить мою изгородь?

Но огонь лишь лизнул колючие плети и отступил – магия земли, которой я напитала их, сопротивлялась, шипы лишь почернели, но не сгорели. Каэлен удивленно выругался сквозь зубы. Он явно не ожидал такого сопротивления от простой ежевики.

Он понял, что силой взять мой барьер будет не так просто, и это лишь усугубит конфликт. Он опустил руку, огонь погас. Но взгляд его стал еще холоднее и жестче.

— Ты пожалеешь об этом, истинная, — прошипел он. — Ты пожалеешь о своем упрямстве.

Он резко развернулся и зашагал прочь, оставив меня стоять внутри моего колючего периметра, дрожащую не то от холода, не то от пережитого напряжения.

Я победила в этой стычке? Или только разожгла пожар еще сильнее?

***

Вечером тревога усилилась. Бьорн, тайком подойдя к проходу в изгороди пока Халворд и остальные гвардейцы были вне пределов слышимости, шепнул:

— Леди, будьте осторожны. Прилетал гонец из крепости. Говорят… Леди Изольда прибыла к Лорду. И очень недовольна… вашим существованием. Она что-то замышляет против вас при дворе. Старейшины ее слушают.

Сердце упало. Изольда. Я почти забыла о ней за своими садовыми заботами. Но она не забыла обо мне. Теперь у меня был враг не только в лице непредсказуемого дракона-истинного, но и в лице влиятельной, ревнивой соперницы. Я оказалась между двух огней.

Чувствуя себя загнанной в угол, я решила действовать. Мне нужна была не только физическая защита шипов, но и информация.

Я снова достала свои «Ледяные Око». Съела одно, чувствуя знакомый холод и обострение чувств до грани боли. Приложила свой камешек к земле внутри моего кокона из шипов, пытаясь настроиться, «услышать» то, что происходит снаружи.

Мир вокруг наполнился чужими мыслями и эмоциями. Скука гвардейцев на постах. Беспокойство Халворда о своем Лорде и этой странной леди. А потом… я почувствовала его. Каэлен.

Он был недалеко, возможно, все еще на том уступе скалы, наблюдая. Его мысли были бурей – гнев на меня, раздражение на Изольду, тревога за сад и камень, и под всем этим – глухая, неосознанная тяга ко мне, которую он отчаянно пытался подавить.

Это было слишком. Слишком много информации, слишком много чужой боли и смятения. Я резко оборвала связь, чувствуя тошноту и головокружение. Яблоко «Ледяное Око» было мощным, но опасным инструментом.

Но я узнала главное. Он все еще здесь. Он не оставил меня на растерзание судьбе или Изольде. Но и не простил моего неповиновения. Шаткое равновесие держалось на волоске.

Я посмотрела на свою колючую изгородь, потом на темнеющий силуэт крепости на вершине горы. Мой барьер – лишь временная мера. Он разозлил Каэлена, возможно, спровоцировал Изольду. Мне нужно было не просто защищаться, а действовать на опережение. Узнать больше о камне, о его силе, о запечатанной угрозе. Возможно, именно в этом знании крылся ключ к моей свободе. Или к окончательной гибели.

Но я точно знала одно: сидеть сложа руки я не собираюсь.

Глава 18

Дни потекли в новом, колючем ритме. Моя самодельная крепость из шипов стала моим миром. Каждое утро я просыпалась под скрип заиндевевших за ночь плетей ежевики и первым делом осматривала свое убежище.

Барьер прижился, укоренился, шипы торчали густо и зло, сплетаясь в почти непроходимую стену вокруг домика и пятачка земли с самыми ценными яблонями. Это было дико, первобытно, но давало странное чувство защищенности.

Гвардейцы Каэлена, теперь оттесненные за пределы моего колючего периметра, явно не знали, как реагировать. Их утренние обходы стали более формальными, они держались на расстоянии, провожая меня недоуменными, а порой и откровенно подозрительными взглядами.

Халворд мрачно кивал мне издалека, а Бьорн старался вообще не встречаться со мной глазами. Я стала для них не просто странной леди, а леди, окружившей себя шипами – буквально. Это был мой молчаливый ответ на запрет Каэлена, на его контроль. И они это понимали.

Я старалась жить так, будто ничего не изменилось. Дни были наполнены работой. Я укрывала стволы молодых яблонь мешковиной, которую выменяла в деревне, мульчировала землю вокруг корней сухими листьями и мхом.

Последние яблоки были собраны. Я сортировала их с особой тщательностью. «Румянец Жизни» и «Крепкий Корень» я нарезала тонкими ломтиками и сушила на нитях над очагом – их сила пригодится в долгие зимние месяцы. Из «Ясного Взора» я сделала терпкую настойку на родниковой воде – она помогала сосредоточиться, очищала мысли. А «Ледяное Око» и семена «Тихого Шага» я спрятала в самые дальние уголки своего погреба.

Мой домик все больше напоминал хижину ведьмы-травницы, и мне это, как ни странно, нравилось.

Эта рутина, этот простой, понятный труд успокаивали. Здесь, внутри моего колючего кокона, я чувствовала себя хозяйкой. Я сама решала, когда вставать, что есть, какое дерево полить или обрезать. Эта иллюзия контроля была мне необходима как воздух.

Но ночами, когда сад затихал под холодными звездами, а за стеной из шипов лишь изредка перекликались гвардейцы, я возвращалась к своей тайне. Запрет Каэлена не остановил меня, лишь заставил быть хитрее.

Я больше не решалась подходить к руническому камню напрямую – всплеск энергии был слишком заметен. Но я нашла другой путь.

Я садилась на пол у очага, зажав в ладони свой теплый медовый камешек. Закрывала глаза. Дышала глубоко, пытаясь отогнать мысли о Каэлене, о его гневе, о том поцелуе в библиотеке, который до сих пор обжигал губы.

Я концентрировалась на ощущении земли под собой, на невидимых нитях энергии, пронизывающих мой сад. Я тянулась своим сознанием, усиленным артефактом, к тому месту у старой стены, где дремал камень Хранителей. Я пыталась не активировать его, а «слушать». Слушать шепот корней, память земли.

Это было невероятно сложно. Словно пытаться расслышать шепот в ревущей буре. Я улавливала лишь обрывки – ощущение глубокого, древнего сна, исходящего от камня, чувство скрытой мощи и… застарелой печали.

Иногда перед глазами мелькали образы – зеленые кроны неведомых деревьев, спокойные лица в простых одеждах, вспышки света и тьмы. Этого было мало, но это было что-то. Связь существовала, и я чувствовала, что могу ее укрепить.

Я даже