Бывшая жена. Ложь во имя любви - Анастасия Дмитриевна Петрова

class="p1">У меня было так с Аврошей. Мне хватило суток с ней, чтобы понять, что она — моя будущая жена. И я приложил максимум усилий, чтобы она согласилась.

А потом мне пришлось собственноручно сделать ей больно. Солгав, утаив правду… Ненавижу ли я себя за это?

Отчасти. Я и правда тогда по-другому не мог.

— Добрый день, — мужчина выходит из переговорной. Несмотря на то, что в первые секунды между нами начинается невидимая борьба, мы всё же жмём друг другу руки, — проходите ко мне в кабинет.

За мной закрывается дверь, всем телом ощущаю, как бьёт пульс и как напряжены мои мышцы.

У меня всегда одна попытка донести до Солдатова, что Аврора — моя женщина. И что ему путь закрыт.

— Ну, думаю, обойдёмся без предисловий, — хмыкаю, — вы прекрасно понимаете, Мирон Артурович, для чего я здесь. Вопрос о моей жене.

— Бывшей.

— Документы ничего не значат. По крайней мере для меня. Она всё ещё моя жена… И, судя по тому, что наши чувства с ней взаимны, то она считает также.

Он недобро усмехается, качая головой. Прячет руки в карманы брюк.

— Так какого хуя тогда эта сука мне мозги компостировала? Нахуя дала надежду?

Чувствую, как агрессия забивается в каждый уголок моего тела.

— Она думала, что я её предал. Сейчас мы выяснили обстоятельства нашего развода.

— Мне похуй на то, что вы там выяснили. Она мне ебала мозги. И говорила, что между вами ничего нет.

Всё, я срываюсь. Я не могу больше в себе держать.

За два шага преодолеваю расстояние, хватая этого мудилу за полы пиджака.

— Блядь, ты нормально не намерен говорить, я смотрю. Она тебе уже несколько раз сказала, что у вас не получается. Но ты, блядь, не слышишь. Ты пугаешь мою женщину, ты заставляешь её бояться и переживать. А мне это жутко не нравится.

Он резко скидывает мои руки со своего пиджака, скалясь.

— Будешь теперь мне угрожать, Чадов? Думаешь, если у тебя связи, то можешь вот так здесь себя вести? Я тоже не последний человек в городе.

— Я не бравирую своими связями, но делаю предупреждение. Одно-единственное. Мою женщину нужно оставить в покое. И больше наши с вами пути, Мирон Артурович, не пересекутся.

— А что если я не отстану? — бросает мне вызов.

— В таком случае в прокуратуре есть люди, которые готовы поднять дело десятилетней давности. Кажется, тогда по каким-то необъяснимым причинам вся доля по деятельности коммерческих зданий перешла вам. И ваш партнёр утверждал, что это было незаконно. Дело замяли, — бросаю взгляд на часы, — но я могу его поднять.

— Пошёл нахуй!

— Ага, — киваю ему, усмехаясь, — надеюсь, вопрос с Авророй закрыт.

Выхожу из здания, по лицу бьёт свежий воздух. Достаю из пальто телефон, тут же набирая ей.

Мне нужен её голос прямо сейчас.

— Аврош, как дела?

— Дим, спасибо за цветы и подарок. Мне очень приятно.

— А мне хорошо, когда тебе хорошо. Я заеду сейчас за тобой? Сможешь магазин закрыть?

— Дим, не могу сейчас. Поставка большая. Давай вечером, хорошо?

— Ладно, любимая моя. Вечером так вечером.

Мы прощаемся, я еле отнимаю от уха телефон, не желая расставаться с ней.

Пишу своему водителю, что доеду до офиса на такси. Но доехать так и не удаётся, на полпути в офис мне становится плохо. И я вырубаюсь.

Наступает оглушительная тишина. И темнота вокруг.

Глава 28. Аврора

Столько красоты навезли, что глаз не оторвать. Розы нежнейших оттенков розового до насыщенных бордовых, а французские прям удивляет двухцветным окрасом.

— Эль, всё, ты можешь идти, — я и так вызвала её в выходной, чтобы помочь.

Разумеется, за доплату, иначе бы сама здесь до ночи разбиралась в холодильнике.

Выхожу из бокса обратно в зону для посетителей, и глаза тут же ведут к отдельно стоя́щему букету.

Едва ли меня можно удивить этим, к тому же думаю, Чадов и не преследовал эту цель.

Мотаю головой, смахивая улыбку с лица. Всё очень неопределённо, но, пожалуй, сейчас именно это мне и нравится. Очень степенно мы подойдём к тому, чтобы решать, что дальше. Да и если признаться, статус близкого человека, который помогает ему справиться с болезнью, меня устраивает. А уж всё остальное потом, когда-нибудь.

Я всё равно пока не до конца разобралась, да и, если честно не совсем выстроила цепочку событий с его ремиссией и вновь активными метастазами. Поэтому сейчас кроме работы, я ещё и изучаю этот вопрос. С Кириллом я договорилась, чтобы чуть продлить мои арендные каникулы, потому как сейчас работа во втором магазине стоит.

И знаю, что могу сказать Диме, он мгновенно отреагирует, возьмёт всё в свои руки. Но, признаться, сейчас это кажется таким не подходящим мне. Наверное, это отголоски независимости.

Ты должен найти тот самый свой баланс, чтобы и не быть слишком самостоятельной для человека рядом и вроде бы не стать той, кто не может абсолютное ничего. То есть найти эту грань, чтобы давать понять мужчине, что он нужный, и в то же время, чтобы не переусердствовать со своим «я девочка и не хочу ничего решать». Правда, второе мне уже по выслуге лет и не светит.

Усмехаюсь собственным мыслям и проверяю онлайн-заказы. Сделаю их, а остальное уже завтра, слишком уж много всего, хоть поставку разгребли немного.

Иду закрыть магазин, чтобы не беспокоили редкие покупатели, которые вспомнили о цветах. Когда подхожу обратно к стойке, включаю ненавязчивую музыку и достаю упаковочную бумагу.

С Димой мы говорили часа два назад, он, наверное, в офисе. Бросаю взгляд на время, домой уже не поеду, здесь дождусь, чтобы забрал меня. Когда я раздумываю по поводу машины, которую придётся оставить на парковке, телефон отвлекает звонком.

— Аврора Романовна Чадова? — незнакомый голос ровным тоном

— Здравствуйте, слушаю…

— Дмитрий Чадов…

Сердце замирает, и я медленно и глухо перебиваю.

— Что с ним?

— Его доставили в больницу около сорока минут назад, мы связались с его водителем, он сказал, позвонить по этому номеру…

— Где он лежит? — нет паники и суеты, с которой я бы сорвалась с места.

Сейчас в голове лишь то, что такое может случаться часто и я должна быть в силах