Теперь открой глаза - Николь Фиорина

– Ты как?

Мне нужно было, чтобы он собрался. Все должно получиться. Не хотелось, чтобы нервяк перекинулся и на остальных парней. Адриан не поднял на меня взгляда. Он почесал затылок, шею, а потом провел рукой по лицу. Глаза его беспокойно оглядывали улицы Окендона.

– Эй, все пройдет гладко. Ты должен мне верить.

– Верить? – он вскинул руки. – Я ведь тебя, блин, не знаю, чувак.

Адриан был прав. Он меня не знал. Никто из них меня не знал, но у нас не было времени на то, чтобы сесть и поговорить о прошлом.

– Слушай. Обо мне тебе стоит знать только вот что: я никого не брошу. Никто сегодня в тюрьму не отправится. Никто не погибнет. Я лишь прошу в ответ слепо мне верить, – я схватил его за шею. – Сможешь это сделать?

Адриан вытянулся во весь рост. Он был так молод. Его еще не успели запачкать ни власть, ни деньги, ни убийства… в его живых глазах отражалась решительная душа. С такой приятной короткой стрижкой и чистой кожей без единого шрама ему бы гулять где-нибудь с девчонкой, а не готовиться к ограблению. Я мог бы спросить его, как он попал в стаю Звеньев, но он уже здесь. Сейчас уже поздно выходить из игры. Если работу не сделают, Декс не поможет мне найти Скотта.

Мия все еще была жива. Я должен был в это верить.

– Да, приятель. Это я могу, – вздохнул Адриан.

Я сжал его плечо и подвел обратно к Регги и Джеймсу, остальным парням, которых Декс отправил со мной.

– Вынимайте пули из пистолетов, – приказал я, и три пары испуганных глаз тут же вперились в меня так, словно я сошел с ума. – Я серьезно. Никаких пуль. Ни одной не пропустите – вдруг в барабане остались.

– В чем тогда смысл? Таскать незаряженный пистолет? – спросил Джеймс, самый огромный из трех.

Он напоминал мне молодого Трэвиса: такие же темно-синие глаза и светлые волосы. Вот только Джеймс был подтянут во всех тех местах, где Трэвис наел настоящий животик – как мне сказали, виновата чудесная стряпня Саммер.

Я выгнул бровь и приподнял подбородок.

– А вы собираетесь стрелять?

– Ну, нет, – Джеймс покачал головой и поднял руку. – Только припугнуть их. Но все ведь может полететь к чертям, нужно быть готовым.

– Вы трое таскаете пушки так, словно это наделяет вас силой. Но это не так. Пистолеты вас не спасут. Особенно если вы никогда раньше не стреляли, – я сделал паузу и глянул на всех них – никто меня не поправил. – Во-первых, не доставайте пистолет, если не собираетесь стрелять. Во-вторых, нам нельзя привлекать внимание полиции. И, в-третьих, что, если у владельца магазина есть ружье? Если достанете свое оружие, он не станет сомневаться – выстрелит первым. И, как я уже сказал своему приятелю Адриану… сегодня никто в тюрьму не попадет. И никто не погибнет. Если хотите потащить с собой ваше эго, предлагаю оставить его за поясом, без пуль. Получить желаемое можно и другими способами.

Они переглянулись. Адриан бросил свой незаряженный пистолет в багажник. Остальные парни заправили оружие за пояс – тоже без пуль. Я захлопнул багажник, и мы сели в приготовленную для дела машину с фальшивыми номерами.

Крошечные ограбления происходили в разбитых местечках, и навар получался соответствующий – это было первой ошибкой Трэвиса. Да, работенка должна была быть небольшой, но относиться к ней по-другому было нельзя. И нельзя было расслабляться.

Мы припарковались там, где горел всего один фонарь, и машин вокруг стояло немного. Заведение отсюда прекрасно просматривалось: внутри было несколько посетителей. Я повернулся на месте водителя и глянул на своих ребят. Все трое нервно смотрели на меня в ответ. По крыше барабанил дождь, сплетаясь со стуком наших сердец.

– Слушайте. Это ваша первая пробежка. Инициация в Звенья. Если не готовы меня слушаться или передумали, сейчас самое время отказаться.

Никто не пошевелился.

– Адриан, подгони тачку к задней двери. Остальные – за мной.

– Мы выбежим через задний ход? – спросил Регги, самый мелкий.

– Мы не станем бегать. Мы выйдем оттуда.

Я заглушил мотор и вышел из машины. Парни последовали за мной, а Адриан перебрался на водительское сиденье. Новички шептались позади меня: мы не спеша шли ко входу прямо под дождем.

Дверь открылась, и звякнул колокольчик. Все глаза тут же поднялись на нас, а потом вернулись к стирке. Райончик города не самый хороший: жители Окендона знали, что не стоит лезть в чужие дела.

Мужик постарше стоял на кассе и читал газету. Нас он не ожидал. Мы подошли к нему, и я сделал шаг вперед. Остальные держались позади, явно гадая, чем все это закончится.

– Ты знаешь, почему я здесь? – спросил я старика, который посмотрел на меня, чуть опустив газету.

Тот кивнул и медленно поднялся со стула, потянулся к чему-то под стойкой. Я подался вперед и оперся на нее обеими руками.

– Этого тебе лучше не делать.

Старик замер.

– Знаю, у вас тут камеры стоят, а на нас нет масок. Знаю, что под стойкой у тебя оружие, потому что как иначе, ведь твой магазин работает двадцать четыре часа в сутки. А еще я знаю, что, когда мы уйдем, ты не станешь звонить в полицию, потому что доходов от этой прачечной хватает только на твои… омерзительные фетиши.

Он нахмурил густые брови.

– Ты кто такой? – спросил он.

И я не знал, как ответить на этот вопрос.

– У заднего входа ждет машина. Ты отнесешь туда содержимое сейфа. Можешь оставить себе деньги из кассы. Там всего сотня фунтов… к тому же твоя жена заслужила какого-нибудь подарка за все то дерьмо, которое она из-за тебя пережила… и мы уйдем, не потревожив твоих посетителей.

Старик посмотрел на Джеймса, который стоял слева от меня. Потом кивнул. Он понял, что ему есть что терять, если дело примет скверный оборот. Мы проследовали с ним к сейфу, и я приказал Регги возвращаться в машину. Мы с Джеймсом помогли старику наполнить доверху два мешка для белья.

Закинув их в багажник, я захлопнул его.

– Приятного вам вечера, мистер Тейлор.

В глазах старика пылала слепая ярость. Его трясло. Я сел на опустевшее водительское кресло, и мы уехали.

До того как прийти к пабу «У Джека», я выяснил, что прачечная, которую мы собирались грабануть,